Может, кстати, и убьют. Но если сейчас не лечить своих, то потом некому будет спасать тебя. Значит, лечить – это целесообразно. Давно ли только выучился такой целесообразности? Неужели в небе над Стифуром во время атаки раиминов?
Тир развернулся к пленнику:
– Отвечай на вопросы.
Шаграт оказался прав, когда указал на стальную дверь. За ней действительно было что-то, кроме бойцов и магов. Просторный зал. К сожалению, простреливающийся из конца в конец, а поверху окруженный галереей.
С галереи и стреляли.
Набежали на шум. Охраннички.
– Пустите меня, – попросил Казимир, – Суслик, пусти! Они же магию не используют.
Формально он ошибался, потому что именно с помощью магии стрелки отправляли в полет осколочные снаряды. По сути же был прав: повреждения наносились не магией, а обычной сталью. По словам «языка», восстановив картину убийства Моюма, раимины-маги пришли к выводу, что Тира магия не берет. Их самих – здесь – магия тоже не брала. И не магия не брала: примером тому пленник, выживший в огненном аду плазменного взрыва. Ни одна из восьми стихий не причинила бы вреда хозяевам Места Силы. Хорошо, что Казимир сам по себе был стихией. Девятой. Драконом или кем там он себя считал? Драконьим сыном. От Казимира даже здесь защиты не было.
А раимины, предположив, что демон неуязвим для магии, утвердились в своем предположении, когда этот демон и его приспешники невредимыми проникли в Место Силы мимо всех преград и ловушек. Стало окончательно ясно, что убить демона может сталь или дерево. Тем и оборонялись. И правда, стали вокруг еще полминуты назад летало предостаточно. До дерева пока не дошло.
– Иди, – разрешил Тир. – Но не подставляйся.
Подставляться Казимир и не собирался. Он перекатился по полу, мимо оплавленного дверного проема, выстрелил из обоих бронов. И сдернул с галереи на пол двух человек. Один расшибся насмерть. Второго Казимир протащил через весь зал и добил уже в дверях.
На галерее залегли, и Тир отправил в поддержку Казимиру Шаграта. Тот стрелял лучше всех.
В ходе дальнейшего допроса выяснилось, что три привнесенные стихии были сосредоточены в этом самом зале. Завязаны на свои символы, которые, в свою очередь, были вплетены в общий стихийный узор всего подземелья.
К сожалению, пленник оказался специалистом узкого профиля, то есть малограмотным, и объяснить принципы создания такого узора не мог, хоть и всей душой рвался услужить. Вникать сам Тир не рискнул. Глянул одним глазом, зажмурился, увидав огонь, и понял, что не разберется. Это вам не машина, тут одной интуиции и общих знаний недостаточно. К тому же интуиция-то у него была, а вот общие знания о законах взаимодействия стихий отсутствовали. Полностью.
Еще одной неприятной, хотя и ожидаемой новостью стало то, что за помощью уже послали, и прямо сейчас в подземельях появятся другие боевые группы и, возможно, кто-то из раиминской верхушки.
– Черта лысого они появятся, – буркнул Тир, глянув на нехорошо оживившегося Риттера. – Я им сбил настройки телепортов. Теперь ни сюда, ни отсюда. Сколько здесь было людей? – спросил он у мага.
– Тридцать шесть бойцов. И пятьдесят учеников.
– Где ученики?
– Если не убежали, то в жилых помещениях.
– Проводишь, – сказал Тир. – Жди пока.
Казимир с Шагратом неплохо справлялись. Шаграт приноровился стрелять сначала в каменное ограждение галереи, а потом – в образовавшийся проем. Просто на всякий случай: вдруг первым выстрелом не убил того, кто прятался за ограждением. Тиру показалось, что Шаграту просто нравится видеть, как камень вспухает огненным шаром и течет вниз.
Жуть какая.
А Казимир, тот творил нечто запредельное. Он плясал по залу с бичами, как гимнастка с лентами, под непрерывный свист стальных осколков. Отбивал раскаленную сталь, закручивал энергетические хвосты так, что те, причудливо извиваясь, доставали раиминов сквозь пробоины, проделанные Шагратом.
Такие удары не убивали, но ранили, и ранили порой серьезно.
– Хрена ли он подался в пилоты? – спросил Тир в пространство.
– Не понимаешь? – ответило пространство голосом Падре. – Быть во всем лучше тебя, Суслик. Во всем. Как иначе он сможет тебя защищать?
– Вперед, – сказал Тир, – зал нужно очистить.
Оставив мага, они вновь взялись за винтовки.
– Здесь, в полу, – прогнусил Шаграт, сквозь закрывающую лицо мокрую тряпку.
В очищенном зале было дымно, воняло горелым мясом и почти нечем было дышать.
В полу, в узоре облицовочной плитки скрывалась дверь сейфа. А за дверью, если верить Шаграту и если верить «языку», хранился один из символов стихий. Символ веры. Вот так. Что там говорили о том, что для раиминов не существует веры, а есть только знание?
– Чужая святыня, – объяснил пленник. – Суеверия. Бред. Но питаемая верой миллионов, любая дрянь становится источником силы.
– Открой сейф, – велел Тир.
– Я не могу. – Раимин искренне сожалел об этом. – Только у Мудрейших есть ключи от этой двери.
– Суслик, – сказал Шаграт, – ты демон или портач позорный? Давай вскрой сам. Одну ножку выбить – вся табуретка упадет. Заберем этот ихний символ, остальные стихии сами развяжутся.
– Серьезно?
– Ну ты зашибись спросил! – Шаграт аж обиделся. – Буду я тебе врать, что ли?
Вопрос однозначно не требовал честного ответа.
Мозаика на полу была красиво и богато выполненным планом «бункера» и походила на детский рисунок, изображающий солнце. Восемь коридоров-лучей, заканчивающихся в общем кольцевом коридоре, из которого восемь гигантских дверей вели в центральный зал. Настоящей, из всех восьми, была только одна, остальные просто украшали глухую стену. Второй кольцевой коридор опоясывал зал на уровне галереи, и все восемь входов на галерею были настоящими. Радиальные коридоры были трехэтажными. Второй этаж начинался лестницей, а заканчивался тупиком – стеной вот этого самого зала.
Система запутанная, но для магов она имела смысл. Здесь все имело смысл, даже отделка на стенах: разные породы камня, драгоценные металлы, узоры мозаик – все было не просто так. Весь «бункер» целиком сам себе был и генератором энергии, и трансформатором, и ретранслятором.
Неужели все это выйдет из строя, если вынести за пределы «бункера» одну-единственную намоленную икону или что там спрятано в сейфе? Даже как-то обидно. Сложные системы всегда нестабильны, но хотя бы защитить-то свое гнездо раимины могли как-нибудь понадежнее?
– Мал, Риттер, и ты, Казимир, пройдитесь с этим. – Тир кивнул на мага. – Пусть покажет вам, где… черт. Ученики, говоришь? А лет им сколько?
– От двенадцати до шестнадцати, – ответил пленник.
