С чего же все началось?
1370 год
– Ты понимаешь, что ты говоришь? – Управитель готского секрета ордена вскочил и начал нервно расхаживать по кабинетику – три шага к двери, поворот, три шага к окну.
– Я ручаюсь за свои слова, брат.
– Если верить тебе, выходит, что вся верхушка империи – рилдираны. – Брат Джероно перестал отмерять шаги и замер напротив неподвижно сидящего в кресле монаха.
– Я ручаюсь за свои слова, брат, – снова повторил тот. Он был бледен и худ. Еще неделю назад этот монах был в Готхельме.
– И даже император… – в задумчивости проговорил управитель.
– Да, брат, даже император.
– Хорошо. Иди отдыхать. Подробнее поговорим завтра. Монах с видимым усилием поднялся из кресла и бесшумно вышел из кабинета.
«Сначала сообщение отца Артура об отступничестве „Бичей“, а теперь еще и император с присными. Да, и барбакиты, уже успевшие наладить контакт с „Бичами“. Неужели Магистр не видит опасности? Нас же обкладывают, как волка в логове. Надо вырываться. Вырываться, пока еще есть лазейки».
Управитель без нужды переворошил груду бумаг, разложенных на столе. Отец Артур сейчас должен разворачивать свиток…
1372 год
– Я знаю ваши цели. Я знаю ваши возможности. И я предлагаю вам свою помощь. («Господи, прости меня».)
– Насколько обширна может быть ваша помощь? И что вы хотите взамен?
– Я официальный наследник Магистра. Возможности мои практически ничем не ограничены. А взамен я хочу возглавить в новом мире орден, чьи задачи будут совпадать с задачами нынешнего Белого Креста.
– Вы думаете, в новом мире понадобится такая организация?
– Я просто уверен в этом.
Собеседники вежливо улыбнулись друг другу и продолжили неторопливую прогулку по саду, что окружал один загородный дворец близ Аквитона.
1375 год
Брат Джероно задумчиво смотрел на свет сквозь небольшой флакончик зеленого стекла. Прекрасный сипангский яд. Опасен только в одном случае: если его нанести на бумагу, а бумагу после этого согнуть. «Разрыв сердца», как говорят лекари.
Завтра он официально станет главой ордена и сделает все, чтобы вывести его из-под удара в этой еще не начавшейся, но уже проигранной войне. А потом они начнут медленно возвращать мир к Анласу. И эта медлительность гораздо лучше того непроходимого упрямства, с которым работал покойный, да, уже покойный Магистр.
Но это отдаленное будущее. А завтра необходимо взять троих нелюдей, двое из которых – монахи ордена. Взять тихо и без шума. Тридцать рыцарей ордена Бича Божьего уже ждут его на постоялом дворе. К сожалению, придется работать с ними. Свои пока не поймут такого резкого изменения политики…
Аквитон. Тальеза – Миасон
– Я ненавижу всех, – угрюмо и растерянно пробормотал Сим, в очередной раз покосившись на Кину и Элидора. Эльфы отстали от спутников. Ехали молча. – Теперь мне понятно, что значит мало крови.
– Мало, – почти шепотом повторил Эльрик. – Достаточно. Более чем. Ты хочешь убивать?
– Да. И я боюсь.
– Кто-то же должен хотеть этого.
– А ты?
Император молча покачал головой:
– Ничего не осталось, Сим. Вообще ничего. Я сейчас, наверное, убежал бы даже от вшивых разбойников. – Он улыбнулся. – Не думал, что докачусь до такого. Шефанго, не жаждущий крови.
– Ты – не правильный шефанго. Мы все тут не правильные. Поэтому и живы.
– Были бы правильными, не были бы здесь… – Эльрик выдохнул коротко и поднял голову:
– Нас кто-то ждет. Сим, Элидор. – Голос его, по-прежнему равнодушный, стал громче. – Перестроимся.
– Опасность? – Половинчик попробовал привстать в седле. – Вшивые разбойники? Будем убегать?
– Это не опасность. – Шефанго двинул коня чуть в сторону, уступая дорогу эльфу. – Я не знаю, что там.
А из подлеска бесшумно, плавно, но удивительно степенно вышел на дорогу монах. Пожилой. С посохом в руках.
И глаза его смотрели пронзительно-ясно. Горячие черные глаза.
«Латник, – равнодушно отметил Эльрик. – Бывший латник…»
– Мир вам, дети мои.
Элидор спешился. И тут же соскочил с коня Сим. Подбежал к эльфу, остановился рядом, разглядывая священника.
Эльрик остался в седле.
– Магистр, – коротко констатировал Элидор. Склонил голову, то ли принимая благословение, то ли приветствуя монаха. – Значит, отец Артур…
– Умер. – Священник сжал сухие губы. – Пройдемте в лес, братья. И ты, дитя мое. – Он коротко взглянул на Кину. – Бедный ребенок, – пробормотал, словно про себя. – Пойдемте. Не годится обсуждать дела на дороге, где всякие люди могут помешать нам.
Элидор помог Кине спрыгнуть с коня. И Эльрик спешился. Положил было руку на рукоять топора, но передумал вынимать его из петли. Опасности действительно не было.
– А вы, брат Элидор, я вижу, удивлены. – Монах побрел по узкой тропинке, указывая дорогу. – Ожидали увидеть кого-то другого?
– Мы вообще никого не ожидали, – чуть напряженно ответил эльф. – Отец Артур распорядился, чтобы мы доставили палатина в Аквитон.
– Да, я знаю. А вы, братья, я полагаю, знаете о том, что по ордену прошло распоряжение не доверять письменным приказам.
– И поэтому вы появились здесь лично? – Элидор подал руку Кине, помогая ей перебраться через поваленный ствол. За деревьями открылась широкая, длинная прогалина, заросшая цветами.
– Обстоятельства изменились, – спокойно объяснил магистр. – Да, кстати, а где сэр Рихард? «помятые… цветы…» Эльрик вскинулся запоздало, выхватывая из петли топор; Голос у рыцаря был спокойный, мягкий и чуть сожалеющий.
Сколько воинов вышло на заросшую лютиками и незабудками прогалину, император даже не сообразил поначалу. Уж больно неожиданным оказалось появление врагов без привычного предупреждения. Куда девалось чувство опасности?
Может быть, лес был слишком мирным. И слишком ласковым солнце.
А может быть, спокойное сожаление на лицах огненосных убийц притупило рефлексы?
Он не знал.
Рыцари не были опасны. Они просто собирались избавить врагов своих от тяжести грехов.
А мир от врагов.
– Ну что, Элидор. – Место магистра, или кем там был безоружный проводник, занял сейчас высокий мужчина с тяжелым мечом на поясе. – Признайся, где спрятал ты беззаконного изменника, бывшего палатина де Шотэ. Признайся. Тогда мы дадим тебе и брату Симу умереть, как подобает Опаленным.
