Генерал тяжело дышал. На лбу выступили крупные капли пота.
- Я не знаю, Миша,- прошептал он - вот этого я не знаю.
* * *
Высокая докторша Юлия Николаевна вошла в палату и Сергей
вдруг с удивлением обнаружил, что рад ей. Ее не было двое суток. За это время
он научился говорить, то есть слегка шевелить губами.
- Доброе утро, - сказал он, приподнявшись на койке, - где вы
пропадали так долго?
- Здравствуйте. Меня отпустили домой на пару дней. Ну как у
нас дела?
Поверх маски он увидел ее улыбающиеся глаза и вспомнил, что
на самом деле решил ее возненавидеть и даже поверил, будто от этого ему станет
легче.
- Вы не могли бы снять повязку? - внезапно попросил он.
- Именно это я и собираюсь сделать,- она села рядом и
протянула к нему руки, обдавая знакомым ароматом.
- Нет. Не мою. Вашу. Хочется посмотреть на ваше лицо.
Он почувствовал, как слегка напряглись ее руки. Она возилась
с бинтами, закрепленными у него на затылке, и вдруг тихонько, смешным тонким
голосом, пропела:
- Гюльчатай, открой личико!
- Нет. Я серьезно. Здесь все-таки не реанимация. Никто,
кроме вас, не заходит ко мне в маске.
- В том-то и дело, - прошептала она еле слышно и осторожно
освободила его голову от сложной конструкции из бинтов и марлевых салфеток.
- Понятно, - он прикрыл глаза, - я не должен видеть ваше
лицо. Вдруг, когда все кончится и я окажусь на свободе, мне придет в голову
искать с вами встречи? Это будет не по правилам. Получится несанкционированный
контакт.
- А вам правда может прийти в голову такая глупость? -
спросила она все так же шепотом на ухо, и он почувствовал едва уловимое тепло
ее дыхания сквозь маску.
- Конечно, нет, - промычал он как можно громче, - когда я
выйду отсюда, я постараюсь поскорее забыть вас.
- Разумно, - кивнула она и открыла чемоданчик с лазерным
аппаратом, - правда, через месяц нам придется встретиться еще раз. Я должна
буду убрать рубцы, которые останутся после полного заживления. Все. Закройте
глаза и расслабьтесь.
Что-то с ним происходило, когда он сидел перед ней с закрытыми
глазами. Едва заметно учащалось дыхание и ужасно хотелось притронуться к ней.
Просто так. Или не просто так. Вероятно, он начал выздоравливать. Он вспомнил,
что не приближался к женщине больше двух лет. Были случайные подружки-шалавы.
Мужицкий мат через слово, полная боевая готовность любить кого угодно и где
угодно сию минуту. От них несло потом и перегаром. У них не хватало зубов. С
ними не нужны были никакие церемонии. Следовало только соблюдать осторожность,
чтобы не заразиться. Их любили, ими не брезговали. О них забывали даже не на
следующий день, а через полчаса. Их убивали точно так же, как солдат-мужиков.
"Нет, дело не в докторше. Она красивая, но дело не в
ней. Просто я забыл, что существуют такие, как она. Это даже не другая порода.
Это другая галактика. Таинственная и недоступная, окутанная сияющим облаком
всевозможных достоинств. Если совсем уж честно, я никогда не смел к таким
приблизиться. А тут она совсем рядом. Возится со мной, этак нежно, заботливо.
Сначала изрезала мне физиономию, отняла мою родную внешность, а теперь ее,
наверное, совесть мучает. Они совестливые, эти дамочки, им хочется выглядеть
красиво не только снаружи, но и внутри".
Юлия Николаевна закончила лазерную процедуру и стала
закреплять свежую повязку.
- Так удобно? Не давит?
- Нормально, - мрачно промычал он.
"Заботливая. В белых халатах все кажутся заботливыми. Я
для нее подопытный кролик. Все скоро закончится, она вернется к своей обычной
жизни. Какая у нее жизнь? Чистенькая, сверкающая клиника, оборудованная по
последнему слову медицинской техники, большая уютная квартира. Муж... Кстати,
интересно, есть у нее муж или нет? А дети? Спросить, что ли?"
- У вас муж есть? - выдавил он как можно невнятней, трусливо
надеясь, что не поймет вопроса. Но она поняла и быстро ответила:
- Был. Мы развелись. У меня есть дочь Шура четырнадцати лет.
- Трудный возраст. Переходный. А бывший муж тоже врач?
- Да. Знаете, вам пока не стоит так много разговаривать.
"Ну вот. Я ей уже надоел. Конечно, кому же интересно
беседовать с подопытным кроликом?"
- Последний вопрос, - произнес он тихо и мрачно, - вы меня
делали по какому-то определенному образцу или это была импровизация?
Она молча, еле заметно покачала головой и посмотрела на него
так выразительно, что он вспомнил то, о чем не должен был забывать. Палата была
оборудована не только подслушивающими устройствами, но и видеокамерой.
Собственно, этого никто не скрывал. Черный блестящий глазок вполне открыто
торчал из стены, аккурат напротив койки.
- Поздравляю, келлоидов у вас не будет, - сказала она громко
и радостно.
- Что такое келлоиды?
- Выпуклые рубцы. Одна из главных бед пластической хирургии.
От врача здесь ничего не зависит. Просто особенности организма...
Она стала объяснять ему нечто научно-медицинское. Он не
слушал. От ее близости защекотало в груди. Сердце вспухло и тяжело, часто
застучало.
- Вам пора выходить на воздух, - донесся до него ее низкий
спокойный голос, - надо гулять, дышать. Сейчас уже тепло. Весна. Я поговорю с
полковником.
- Полковник... полковник, - тягуче пробормотал Сергей, -
знаете, как я устал от него? Наверное, больше, чем от всего прочего.
- Честно говоря, я тоже, - Юлия Николаевна вдруг стянула
маску и широко, весело улыбнулась прямо в глазок видеокамеры.
Она оказалась еще красивее, чем он представлял себе. Тонкое
правильное лицо, как на каком-нибудь старинном портрете.
"А может, это постарались ее коллеги? - ехидно подумал
Сергей. - Если человек работает в пластической хирургии, конечно, ему сделают
такое вот идеальное личико. Впрочем, я дурак. Просто она мне жутко нравится и я
этого боюсь".
Юлия Николаевна между тем вытащила из кармана маленький
мобильный телефон и набрала номер.
- Михаил Евгеньевич? Добрый день. Спасибо, все нормально.
Будьте добры, распорядитесь, чтобы моего больного выводили на прогулки. Ему
нужен свежий воздух. Да, именно пока он в повязке. Потом ему придется некоторое
время прятаться от солнца. Спасибо. И вам того же. - Она убрала телефон и
повернулась к Сергею. - Все в порядке. Если хотите, можете отправляться на
прогулку прямо сейчас.
