Я не считал Доктора монстром, охотящимся на монстров. Но в самом скором времени мне предстояло познакомиться с человеком, который полностью соответствовал этому описанию.
ЧАСТЬ ДЕСЯТАЯ
«лучше его никто не справится»
Он был высокого роста, выше шести футов — человек, стоявший на крыльце дома. Атлетически сложен и по-мальчишески красив. Черты его лица были приятны, длинные льняные волосы модно уложены. Глаза у него были странного серого оттенка. При комнатном освещении они казались почти черными, но позже, на дневном свету, я увидел, что они приобрели более мягкий пепельный оттенок, оттенок золы. Словно тень. Словно обшивка облицованного железом военного корабля. На нем был дорожный плащ и перчатки, сапоги для верховой езды и фетровая шляпа с узкими полями, небрежно загнутыми под углом. Усы у него были тонкие и аккуратно подстриженные, того же золотистого оттенка, что и копна волос, а губы — полные и чувственные.
— Итак? — сказал он с оттенком удивления. — Добрый вечер, молодой человек.
Он говорил на рафинированном британском английском, с этим львиным мурлыкающим акцентом — мелодичным, успокаивающим.
— Добрый вечер, сэр, — сказал я.
— Я ищу дом моего близкого друга. Боюсь, кучер завез меня не туда. Его зовут Пеллинор Уортроп. — В глазах его запрыгали искорки, и он добавил: — Друга зовут Пеллинор Уортроп, а не кучера, разумеется.
— Да, это дом Доктора Уортропа, — сказал я.
— Даже так? Доктора? — Он мягко рассмеялся. — А кто же вы такой, молодой человек?
— Я — его ассистент. Начинающий, — добавил я.
— Начинающий ассистент! Ему повезло. И вам, молодой человек, не сомневаюсь, тоже. Скажите-ка мне, мистер начинающий ассистент…
— Уилл, сэр. Меня зовут Уилл Генри.
— Генри? Звучит знакомо.
— Мой отец служил у Доктора много лет.
— Его звали Бенджамин?
— Нет, сэр. Его звали…
— Патрик, — сказал он, щелкнув пальцами. — Хотя, нет, постой, ты слишком молод, чтобы быть его сыном. И даже сыном его сына, если у него таковой имелся.
— Его звали Джеймс, сэр.
— Да? Ты вполне уверен, что не Бенджамин?
Из-за двери послышался голос Доктора:
— Кто там, Уилл Генри?
Мужчина в дорожном плаще склонился ко мне и заглянул прямо в глаза, прошептав:
— Скажи ему.
— Но вы не представились, сэр, — заметил я.
— Разве в этом есть необходимость, Уилл Генри?
Он достал из кармана конверт и покрутил им у меня под носом. Я мгновенно узнал почерк — это был мой почерк.
— Я знаю, что не Пеллинор написал это письмо. Продиктовал — да, но написать… Это невозможно! У него же ужасный почерк!
— Уилл Генри! — Голос Доктора резко прозвучал у меня за спиной. — Я спрашиваю, кто…
Он замер, увидев на пороге высокого англичанина.
— Это Доктор Кернс, сэр, — сказал я.
— Мой дорогой Пеллинор, — промурлыкал Кернс с теплотой в голосе, проходя мимо меня, чтобы пожать Доктору руку. Он решительно сдавил ее и энергично потряс. — Сколько же мы не виделись с тобой, старина? Со Стамбула?
— С Танзании, — ответил Доктор сдержанно.
— С Танзании! Неужели и вправду так долго? А что это за великолепие у тебя на лбу?
— Случайность, — пробормотал монстролог.
— А, хорошо, а то я уж испугался, что ты стал индусом. Ну что ж, Уортроп, ты паршиво выглядишь. Сколько времени ты уже не спишь и не ешь? Что случилось? Ты уволил служанку и повара? Или они ушли по собственной воле, так им стало противно? И скажи-ка мне, когда это ты стал «Доктором»?
— Я рад, что ты смог так быстро приехать, Кернс, — сказал Доктор все таким же сдержанным тоном, не обращая внимания на допрос. — Я боюсь, ситуация оказалась хуже, чем я предполагал.
— Это неизбежно, старина.
Доктор понизил голос:
— В доме констебль.
— То есть все настолько плохо? Ну, и сколько еще народу скушали негодники с момента написания твоего письма?
— Шестерых.
— Шестерых? Всего за четыре дня? Очень своеобразно!
— Вот именно! Для этого вида — вообще из ряда вон выходящее поведение.
— И ты вполне уверен, что это — Антропофаги?
— Вне всякого сомнения. Один висит у меня в подвале, если хочешь…
В этот момент констебль Морган вырос в дверях библиотеки. Его круглые глаза подозрительно сощурились за стеклами очков. Кернс увидел его через плечо Доктора, и его лицо озарила ангелоподобная улыбка. Для англичанина у него были необыкновенно белые и ровные зубы.
— А вот и Роберт, — сказал Доктор. Казалось, появление констебля доставило ему облегчение. — Констебль Морган, позвольте представить Доктора…
— Кори, — сказал Кернс, энергично протягивая руку Моргану. — Ричард Кори. Рад знакомству. Как идут дела?
— Не очень хорошо, — ответил констебль. — Сегодня выдался долгий день, Доктор Кори.
— Прошу вас, называйте меня Ричард. Доктор — это все-таки слишком высокое звание.
— Да? — Морган откинул голову, стекла его очков блеснули. — А Уортроп говорил мне, что вы — хирург.
— О, это я баловался в юности. Скорее хобби, чем что-то серьезное. Я не оперировал уже много лет.
— Вот как? И почему же? — учтиво поинтересовался констебль.
— Честно говоря, мне стало скучно. Мне очень часто становится скучно, констебль, что, кстати, объясняет, почему я так быстро приехал, когда Пеллинор пригласил меня. Это дело тут же пробудило во мне дикий азарт!
— Дикий — да, — согласился Морган, — а вот азартным я бы его не назвал.
— Нет-нет, я признаю — это не крикет и не сквош, конечно, но все же интереснее, чем охотиться на лисиц или перепелок. Извините за сравнение, Морган.
Он повернулся к Доктору:
— Кучер ждет. Надо заплатить ему, да и багаж неплохо бы разгрузить.
До Уортропа не сразу дошел смысл его слов.
— Ты хочешь сказать, что намерен остановиться у меня?
— Я считаю это наиболее разумным, конечно. Чем меньше народу меня увидит, тем лучше, не правда ли?
— Да, — согласился Доктор после недолгой паузы. — Разумеется. Вот, Уилл Генри, — он сунул руку в карман и достал кошелек, — заплати за экипаж Доктора Ке… Доктора Кори…
— Ричарда, — перебил его Кернс.
— За экипаж Ричарда, — продолжил Уортроп. — И отнеси его вещи в свободную комнату.
— В свободную комнату, сэр?
— В бывшую комнату моей матери.
