Черт и еще раз миллион чертей! Принадлежащий Наблюдателям дом тут, рядом, меньше полукилометра, на территории авиационного завода.
За спиной послышался шорох, Влад оглянулся, схватившись за «беретту» Наблюдателя, но это был Капустян.
– Там все тихо, – сказал Игорь.
Говорил лейтенант уже почти спокойно, даже деловито. Главная проблема снята – убит не человек. То, что убитый растворился, растекся в жидкую гадость – да, поражало, но для парня, у которого двоюродную бабку убил леший, в происшествии не было ничего из ряда вон выходящего.
– Хорошо, – одобрил Влад то ли то, что все было спокойно, то ли нормальное состояние стажера. – Сейчас решим вторую проблему...
– Куда девать одежду? – уточнил Капустян. – Я пакет принес. Можно сложить туда, бросим в багажник, а потом я буду ехать мимо реки, суну в пакет камень и все утоплю. Нормально?
– Более чем. – Влад встал с корточек, со стоном разогнув колени. – Жаль, что гильзы придется оставить. Не дергайся, все равно не найдешь.
Влад достал телефон, набрал номер врача. Понятно, что не ответит, но попробовать стоит. Не ответил. У пессимистов есть одно преимущество – они вполне довольны, когда их предположение оправдывается.
– А позвони-ка ты, Игорек, полковнику. – Влад решил проверить свою проницательность по полной. – Может...
– Не может, – ответил Капустян. – Я пока сюда шел – дважды набирал, без толку. Не берет.
– Никто не хочет с нами разговаривать. Вот этот, Наблюдатель, хотел...
– Кто, простите?
– Вот этот, с пистолетом. Вот он пообщаться с нами хотел, своим, специфическим способом. А остальные...
– Еще тот, который ночью, – сказал вдруг Капустян.
– Что? – Влад осветил лицо лейтенанта. – Что ты сказал?
– Я сказал, что ночью, когда дверь кровью облили. Тоже что-то хотели передать. Знак.
«Забавно, – подумал Влад. – Устами младенца глаголит истина».
– А что ж ты скрывал, – недовольным тоном спросил Влад, сунул Капустяну фонарик, а сам, скомкав, стал запихивать одежду Наблюдателя в пакет. – Что ж ты мне сразу не сказал, что умный?
– Это... – Капустян совсем засмущался. – Я...
– Скромный, значит. И это правильно, – одобрил Влад. – Продолжай в том же духе. Жаль, что я не смогу отметить твое мужество и сообразительность в рапорте...
– Не надо.
– Что не надо? Надо, но нельзя. Ты пьешь?
– Нет.
– И с бутылкой тоже не получилось... Могу в кабак сводить, на предмет пожрать от пуза... Посвети вокруг, ничего не забыли?
Капустян посветил – в траве матово блеснула гильза. Влад наклонился, подобрал – его, «макаровская». Вот бы и все остальные так же легко нашлись.
– Ты свою гильзу, от мушкета, поищи, – посоветовал Влад.
– А свою я уже подобрал. – Капустян взял у Влада пакет. – Мы в машину?
– В машину.
По дороге Влад не удержался и еще раз попытался дозвониться до врача. С тем же результатом.
– Машину я тебе совсем испачкаю, – усевшись на переднее сиденье, предупредил Влад. – Замучаешься отчищать.
– Ничего. Мне отец говорил, что вещи отличаются от людей тем, что их нужно использовать. – Капустян повернул ключ в замке зажигания. – Далеко едем?
– Нужно бы домой... Но давай немного посидим, подумаем.
– Давайте, – кивнул Капустян. – Подумаем. О чем?
– Порассуждаем. Функции делим следующим образом – я несу чушь и задаю дурацкие вопросы, а ты меня уличаешь и даешь умные ответы. Идет?
– Идет. Я только машину разверну к выезду, мало ли что...
Мало ли что. Это он опять правильно сказал. Молодец, Игорек. И папа у него – молодец. Толковый мужик. Только фразочки у него двусмысленные, так и не поймешь, людей нужно использовать или вещи. Честный и добрый Игорь Капустян решил, что вещи. А вот что имел в виду его отец?..
Ну, да бог с ним.
Капустян аккуратно развернул машину капотом к дороге. Включил «дворники»: ших-ших, ших-ших...
– О чем будем думать?
– Ты видел, как я вчера в машине чуть не убился?
Ших-ших, ших-ших...
– Практически нет, – подумав, ответил Капустян. – Я держался подальше, чтобы вы не заметили. Подъехал, когда вы уже остановились. Вам повезло тогда.
– Повезло, – согласился Влад. – Водитель вдруг вырубился, а ногу с педали газа не снял. Бывает?
Ших-ших, ших-ших...
– Не знаю. Всякое бывает. Вот, был человек, и в грязь превратился...
– Бывает, – кивнул Влад. – А скажи мне, прелестное дитя, а если бы машина шла снизу, от вокзала, а не сверху, с Холодной горы... Все так же плохо могло быть?
– Снизу вверх? Вряд ли. Там подъем довольно крутой. Даже если очень хочешь, сильно не разгонишься. Вряд ли.
– Вот и я так подумал. Как полагаешь, если наш неизвестный маньяк хотел подстеречь, скажем, Серого, то где бы он его ловил?
Ших-ших, ших-ших...
– Возле дома. Или возле офиса. У него же есть офис?
– Есть. Но он, предположим, не знает ни офиса, ни домашнего адреса – я ведь предупреждал, что вопросы будут идиотские...
– Дурацкие.
– Что?
– Вы сказали, будут дурацкие, а не идиотские, – уточнил Капустян. – А я...
– Ладно. Дурацкие. Не знает наш злоумышленник, где живет и работает Сергей Леонтьевич Серый. Но знает каким-то образом, что возит этот самый многоуважаемый филантроп капитана милиции по местам боевой славы того самого злоумышленника. Где будет сделана засада?
– На месте преступления, – не задумываясь на этот раз, ответил Капустян. – Только как он мог водителя...
– А как он мог тебя? В воздухе, говоришь, повис?
– Ну..
– А ты все в ноутбуке посмотрел? По всем эпизодам?
– Ну...
– Еще раз нукнешь, в лобовой отсек схлопочешь, прямо в область клюва. Все прочитал?
– Все.
– И все понятно тебе там?
– Нет. Не все. Совсем непонятно. Как он убивает? И сквозь ворота, вслепую, и с улицы в тюрьме...
– В СИЗО.
– В СИЗО... И цыганку. И коллекционера моего, после которого я с убийцей пересекся. Там же не было внешних повреждений на теле. Внутри, под ребрами – все в кашу, будто молотом паровым ударил, а снаружи – чистая кожа, ни кровоподтека, ни ссадины... В университете, опять же...
– То есть, убить он может странным образом, а вырубить водителя на расстоянии – хренушки?
Теперь Капустян задумался надолго, Влад его не торопил.
