– А Руслан...
– Руслан убыл ровно пять минут назад, сейчас петляет и проверяется. Ты, кстати...
– Не учи отца. Это я тебя, между прочим, учил «хвосты» рубить. Я... – Влад кашлянул. – Что-то я расчирикался. Извини. Все сделаю, как нужно.
– И лейтенанта отпусти куда-нибудь. Заранее. На всякий случай. Не то чтобы я считал его стукачом...
– Ты именно так и считаешь.
– Я именно так и считаю. И мне не нравится, что я потихоньку схожу с ума. Ты мне честно скажи – можешь соскочить с этого дела?
– Нет.
– Хреново. Тогда не забудь свой телефончик куда-нибудь пристроить. Временно. Я свой, например, вот сейчас прямо на работе и оставлю. Руслан уже без связи.
– Я все понял, – оборвал Лютого Влад. – Все понял, все сделаю. Конец связи.
Телефон он выключил. Потом подумал и вынул из него аккумулятор. И карточку. С трудом поборол желание зашвырнуть телефон в темноту леса. Или выйти из машины и растоптать в мелкую крошку.
– Мне тоже? – спросил Капустян, с готовностью вынимая свой телефон из кармана.
Влад задумался.
Если отслеживают по телефону, то без разницы по чьему, его или Капустяна.
– Разряжай, – приказал Влад. – Подвезешь меня в центр, высадишь где скажу. Потом можешь ехать куда угодно и телефон включишь. Полковнику не звони. Я с тобой свяжусь. Еще бы знать, нет ли у тебя в машине чего...
– Нету.
– Откуда такая уверенность?
– Уже нету. Я когда домой заезжал за ружьем, заскочил к приятелю старшего лейтенанта Лютого – который Руслан, – в фирму «Око», кажется. И мне машину проверили...
– И?
– Что-то сняли, – спокойно сказал Капустян.
– И ты снова молчал?
– Я сказал старшему лейтенанту Лютому. Он сказал, что сам вам сообщит. Я... Что-то не так?
– Все, мать вашу так, не так. Абсолютно все. За меня все всё решают. Ступить некуда, кругом альтруисты и филантропы.
– Вы были в больнице, потом спали. Потом снова спали, а потом – убийство, допросы. Я думал...
– Думал-думал... Много будешь думать – фуражка не налезет. Думатель, блин, нашелся. Взять бы тебя за шкирку, да Русланчика, да врезать лбами друг о дружку, как крашенками на Пасху. Чей череп прочнее... – Влад глубоко вздохнул, задержал воздух, выдохнул. Еще раз. – Ладно, проехали. Сейчас выдвигаешься на дорогу, сворачиваешь налево, разгоняешься, но перед мемориалом резко тормозишь. Останавливаешься и стоишь минуту. Затем осуществляешь разворот через две сплошные... Не смотри на меня диким взглядом, гаишники в такую погоду дома сидят, деньги считают. Значит, разворот делаешь резкий, по-молодецки, и уходишь к центру. Там я скомандую, где меня высадить. Повторить?
– Не нужно, я запомнил.
Машина тронулась.
«Ночью, когда дверь кровью облили. Тоже что-то хотели передать. Знак», – сказал Капустян над покойничком. И очень правильно сказал. Очень правильно.
Только кому знак и от кого? Вот ведь проклятый вопрос...
Машина выполнила маневр возле мемориала – вроде бы никто не ломанулся следом нарушать правила дорожного движения. И это славно. Это значит, что... А что это значит?
Если бы Наблюдатель с «береттой» был не один, то, во-первых, группа поддержки явилась бы сразу, как только последним аккордом шарахнула базука Капустяна. Жирная такая точка в перестрелке, ни с чем не спутаешь. Влупило неучтенное оружие, исполнитель не вышел ни из лесу, ни на связь, а его, Влада, убить хотели по-настоящему – обязательно включилась бы группа зачистки.
Если не включилась – ее и не было, стрелок был один. Запишем. Запомним.
Возле авиазавода, когда проплыла слева странная и пугающая громада дома Наблюдателей, Влад вдруг понял, что втягивает голову в плечи, чтобы, наверное, не быть таким заметным. Чушь, конечно, и свидетельствует о шалящих нервах.
Но тут уж ничего не поделаешь. Нужно только пытаться держать себя в руках и постараться не умереть прежде времени.
«Итак, выставим приоритеты», – сказал себе Влад.
Найти убийцу? Еще вчера это вполне могло быть на первом месте по степени важности. Сегодня... Сегодня, пожалуй, важнее всего не подохнуть.
«И, боюсь, не от руки неизвестного борца с нелюдями», – прикинул Влад.
Вчера ночью...
Вчера ночью убийца совершенно спокойно мог подняться этажом выше и перебить трех обитателей сто первой квартиры, трех ментов. Мог-мог, как бы ни хорохорились все три и не демонстрировали окружающим и друг другу свою крутизну.
Семья маах'керу это вам не просто так. Что самка, что самец просто так не сдадутся, и по силе средний представитель маах'керу рвет среднего представителя человечества в клочья даже без применения магии и артефактов.
Но ничего не смогли поделать с убийцей. Как не могла справиться мать одного из кланов дейвона, как не смог ничего поделать и Вася Лодкин в совершенно безопасном дворе великолепно охраняемого ночного заведения. И старый, опытный сатра-коллекционер умер, не сумев справиться с одним-единственным человеком.
Что-то остановило убийцу?
Что? Что его послало на дело, желание чего? С чужими – понятно, мент тут при чем? Да еще и человек.
И еще одна деталь – накануне предупреждение, а днем уже удар на поражение? О чем тогда предупреждали? Или это две разные группировки крутятся вокруг очень важного, невероятно значимого капитана милиции?
Так убивать нелюдей начали задолго до того, как он появился в этом деле.
«Спокойно, спокойно», – напомнил себе Влад.
Смотрим и раскладываем по полочкам. Без глупостей, только то, что было на самом деле.
Его подключили к делу по настоятельной просьбе Серого. Так? Так. Возражений нет. Серый принялся активно вводить в курс дела, зачем-то отвез в цирк. Зачем? Ничего, кроме трупа, увидеть все равно не удалось. Ему, Владу, не удалось, а циркачи имели возможность рассмотреть его во всех подробностях, можно сказать, обнюхать со всех сторон.
Так какой был смысл в посещении цирка? Его показали труппе. И, кроме того, позволили ему произвести на циркачей самое неприятное впечатление. Ничего другого и не могло получиться при том раскладе.
Потом его повезли в кабак. Тоже показали? Тут уж вряд ли, повезли на место преступления, дали пообщаться со свидетелями, он наметил планы...
Черт, он ведь после СИЗО должен был встретиться с цыганами. С вожаком, жену которого, Ирину Иванову, так необычно убили.
Что там говорил Богдан? На почве наркотиков пересеклись цыгане с Серым, была разборка, Серый отступил... И так вот просто назначил свидание с вожаком? А цыгане просили о встрече без Серого. В тот день просили, когда сорвалась встреча, организованная Серым.
