Серый молчал.
– Это все, что ты хотел узнать? – спросил Влад.
Начало положено, теперь остается надеяться, что все это не заставит Серого просто ускорить осуществление планов относительно Влада Гетьмана.
– Что он еще сказал? – спросил, наконец, Серый.
– Многое, но для начала предложил кое-что спросить у тебя. Ты ответишь?
– Что?
– Ты ответишь? – повторил вопрос Влад.
– Я не буду играть с тобой в игрушки, – чуть повысил голос Серый. – Хочешь спросить – спрашивай.
– Что такое – маах'керу? – последнее слово Влад произнес неуверенно, словно в первый раз.
– Не знаю, – ответил Серый.
Слишком быстро ответил. Вопрос получился неожиданным – Серого немного качнуло. Теперь главное – не зарываться.
– Он так и сказал: не ответишь, – с насмешкой проговорил Влад. – И ты не ответил.
– Мало ли что он мог тебе сказать! Любую абракадабру. Я все должен знать?
Серый быстро перестраивается, молодец. Только, услышав незнакомое слово, обычно люди переспрашивают или задумываются, что же у них спрашивают. А Серый ответил слишком быстро.
Первый прокол. Ладно.
– А еще он советовал мне с тобой не встречаться, если я хочу жить.
– Кто угодно может сказать. С каких таких хренов мне тебя убивать?
– Вот и я так подумал. Но очень уж он показался мне информированным. Даже слишком. Кто знал о твоем ноутбуке? О том, что ты передал мне информацию именно в нем? Кто знал из посторонних, что мы с тобой посетили ночной клуб и что собирались съездить в СИЗО? – Не переигрывать, не нажимать, аккуратно. – Что ты обещал мне отдых в любой точке глобуса по моему выбору? И еще...
Влад сжал трубку в руке – он входил в зону предположений и догадок. Тут нужно быть очень осторожным. Верить в себя. В свою интуицию. Когда верить больше не во что.
– Он сказал, что...
«Еще не поздно съехать с базара», – подумал Влад.
Сказать сейчас какую-нибудь ерунду. Если сейчас он скажет что-то конкретное, но не очень опасное, то следующим шагом может оказаться прямо посреди минного поля.
– Он сказал, что на самом деле ему приказали убить меня, а не соседей.
– Кто приказал? – глухим голосом спросил Серый.
– Я тоже спросил.
Теперь Влад сделал паузу.
Главное – не перетянуть ее, не переиграть. Он зол, он раздражен, он в непонятке. И сейчас выливает свое раздражение на удачно подвернувшегося Серого. И ничего более.
– Он не ответил, – сказал Влад. – И сказал, что тех, кого убил – убил по приказу. По списку. И еще сказал, что больше не собирается выполнять приказы оборотня...
– Кого? – Голос Серого дрогнул, самую малость, но дрогнул.
– Оборотня. Он не сказал, что в погонах, но я подумал... Либо ты с ним работал, либо кто-то из ментов.
– Не я.
– А если бы ты – сказал бы?
Серый промолчал – и так все понятно.
В трубке был слышан какой-то ровный шум, звук проезжающих машин и отдаленные голоса.
– Как-то он высокопарно это сказал – оборотень. Такой эмоциональный товарищ. Как бы не писатель. Среди твоих недоброжелателей нет писателей? Извини за паразитическую рифму. Нет? Ну, кого-нибудь с фантазией, способного придумать, что...
Владу захотелось зажмуриться – так стало вдруг страшно. Звонивший мог наговорить и о списке, и о чем другом, тут оправдание ошибке найти можно. Но пора вбросить информацию, которая укажет, что Владу звонил человек знающий.
Знающий, что именно происходило в каждом конкретном случае. И ради чего.
«Вот так, – подумал Влад. – Вот так. Проверим, не слишком ли дурак капитан Гетьман».
– Он сказал, что...
Черт, что он там мог взять у коллекционера – предметы, книги, экспонаты, карты? Что? Надо без конкретики, обтекаемо.
– Он сказал, что то, что взял у коллекционера... Причем, у козлоногого, несколько раз повторил. Так вот, то, что он взял для заказчика и по его просьбе, заказчику не отдаст. Передумал. Не в курсе, о чем это он?
– Понятия... Понятия не имею, – выдавил Серый.
– И о том, что пропало у физика из лаборатории – тоже? И о... – черт, о бумагах, файлах? – ...о материалах, пропавших из машины убитого банкира Лодкина тоже?
– Я даже не понимаю, о чем ты говоришь. И что он тебе наплел. Я сейчас пришлю к тебе машину и мы...
– Не пойдет. Он мне посоветовал никому не верить. Ты же, сказал он, не знаешь, не Серый ли тебя заказал. Я действительно не знаю. А ты меня разубедить не сумел. И вряд ли...
– Он назвался?
– Нет. Сказал, что мне повезло. Мне повезло, что я человек. Отметил, что со мной рядом тот, кому он жизнь уже сохранил. Это он о моем стажере, лейтенанте Капустяне, я полагаю. И что тот выжил по той же причине: потому что – человек. Как-то он многозначительно это простое слово произносит. У него действительно, человек – звучит гордо. Даже странно как-то в наши непростые времена.
– Я тебя жду, – сказал Серый.
– А я тебя нет. Сам приедешь, будешь ломиться в квартиру – пристрелю. У меня настроение хреновое, имей в виду. Я и сейчас не понимаю, зачем с тобой разговариваю. Не понимаю, и все. По инерции, наверное... Некстати уехал подполковник Осокин. А киевский полковник вообще не отвечает на звонки. Не в курсе – отчего?
– Не знаю, – отрезал Серый. – Не хочешь разговаривать – хрен с тобой. Кого-нибудь из своих направь к пятой школе – она ближайшая к областному управлению, кажется.
– Что случилось?
– Ничего. Ребенок там случился мертвый. Шел в школу и не дошел.
– Ты-то откуда знаешь?
– А мне позвонили. Сказали – мальчик одиннадцати лет мертвый лежит на дороге, а в ладошке у него – записка с моим именем и фамилией! Понятно? Мне и позвонили. Я и приехал. Машину за тобой послал, стоит уже перед подъездом, наверное. Приедешь?
– Отзови тачку, я на своей поеду. Через час, максимум, буду. Устроит?
– Устроит, – Серый оборвал связь, не прощаясь.
И его можно было понять.
Дверь приоткрылась, заглянул Богдан:
– Все, поболтали? Очень содержательно. Это кто тебе, оказывается, звонил по подкинутому телефону?
– Не твое дело.
– Как это не мое? А если у меня спросят? Увидят сейчас, как я буду выходить, как я входил ни свет ни заря... Начнут спрашивать, а я что? Спросите у Гетьмана? Некрасиво получится, не жизненно. – Богдан вытащил из кармана куртки мобильник, протянул Владу. – Привез тебе, между прочим, новый аппарат. Куплен давно, лежал про запас. Карточка свежая, считай – ненадеванная. Звонка на ней нет, проблема. Но ты никому телефон не отдавай и номер свой не говори. Так понимаю – долго врать не придется?
