С отсутствующим выражением Гэррети мял пальцами непослушные
мышцы и мысленно говорил с ними. Пальцы начали болеть, но он не замечал этого.
Мимо прошел Стеббинс, что-то пробормотав. Потом он остался
один на дороге.
Все ушли. Остался только он, Гэррети, среди смятых бумажек и
пачек из-под сигарет. Нет, не только. Невдалеке стоял молодой светловолосый
солдат со стальным хронометром в одной руке и карабином в другой. На его лице
не было ни капли жалости.
- Предупреждение! Третье предупреждение 47-му!
Мускулы не отпускало. Ему предстоит умереть.
Он отпустил ногу и спокойно смотрел на солдата. Интересно,
кто выиграет? И переживет ли Макфрис Барковича?
Он еще подумал - на что похоже ощущение пули в голове?
Просто ли это внезапная темнота, или мысли гаснут
постепенно, уносятся прочь?
Уходили последние секунды.
Судорога прошла. Кровь вернулась в мышцы, наполняя их
уколами сотен крошечных иголочек. Солдат убрал хронометр, его губы беззвучно
шевелились, когда он отсчитывал последние секунды.
"Но я не встану, - подумал Гэррети. - Так хорошо
сидеть. Сидеть, и пусть телефон звонит, черт с ним".
Он опустил голову. Солдат медленно, ужасно медленно, поднял
карабин и прижал указательный палец к спуску. Левая рука его так же медленно,
нежно, обняла ствол.
"Вот оно, - подумал Гэррети. - Это смерть. Сейчас я
умру".
Он вдруг начал слышать все, даже самые тихие звуки. Или ему
это казалось? Щелкнул затвор, как сломанная ветка. Воздух со свистом проходил
между его зубов, как ветер в туннеле. Боевым барабаном стучало сердце. И где-то
далеко раздавалось пение... Он конвульсивно вскочил на ноги и бросился бежать,
не чуя под собою ног. Солдат растерянно поглядел ему вслед, перевел взгляд на
хронометр и снял палец с крючка.
Гэррети перешел на шаг. Перед глазами у него плясали белые
вспышки, и ему на миг показалось, что сейчас он упадет в обморок. Ноги, разъяренные
тем, что их лишили заслуженного отдыха, с новой силой начали болеть, но он
терпел. Главное, мышцы левой ноги работали.
Он посмотрел на часы. 14.17. Еще целый час его будут
отделять от смерти всего две секун??ы.
- С возвращением в мир живых, - сказал Стеббинс.
- Спасибо, - Гэ??рети едва мог шевелить губами. Внезапно его
охватило раздражение. Его бы пристрелили, а они бы продолжали идти, как ни в
чем не бывало. Только строчка в бюллетене: "Гэррети Рэймонд, № 61. Выбыл
на 218-й миле". Да заголовок в местной газете:
"Гэррети мертв. Уроженец Мэна пал шестьдесят
первым". - Надеюсь, я выиграю, - прошептал Гэррети.
- Да?
Гэррети вспомнил лицо солдата. На нем было не больше эмоций,
чем на блюде с картошкой.
- Хотя у меня было уже три судороги. Обычно с таким долго не
идут.
- Посмотрим. - Стеббинс опять опустил голову. Гэррети
прибавил шагу и поравнялся с Макфрисом.
- Я уж думал, с тобой все, - сказал тот, обернувшись.
- Я тоже.
- Что так близко?
- Две секунды.
Макфрис присвистнул.
- Я бы не смог подняться. Как нога?
- Получше. Послушай, я не могу говорить. Хочу пройти немного
вперед. Гаркнессу это не помогло.
- Я просто хочу проверить, могу ли я идти.
- Ладно. Компания тебе нужна?
- Если тебе не жалко энергии.
Макфрис рассмеялся:
- Мне не жалко времени, мой милый, если тебе не жалко денег.
- Тогда пошли.
Они быстро прошли вперед и заняли место между вторым из
идущих, угрюмым, долговязым Хэролдом Квинсом, и Джо, пережившим своего брата.
Вблизи лицо Джо казалось еще более бронзовым. Замки на его
кожаной куртке звякали, как далекая музыка.
- Привет, Джо, - сказал Макфрис.
- Привет, - отозвался Джо. Лицо его оставалось безучастным.
Они прошли мимо, и впереди теперь была только дорога, с
обеих сторон окаймленная людской стеной.
- Вперед, только вперед, - сказал Макфрис. - Христианские
воины идут на врага.
- Который час?
- Два двадцать. Слушай, Рэй, если ты...
- Всего? - Гэррети почувствовал, как паника жаркой волной
захлестывает его внутренности. Он не сможет пройти час на такой скорости.
- ...если ты будешь думать о времени, ты спятишь, побежишь в
толпу, ( .-( пристрелят тебя, как бешеную собаку. Забудь о Нем. - Не могу, -
все вокруг него медленно закружилось. - Олсон... Скрамм... Они умерли. Дэвидсон
умер. Я тоже могу умереть, Пит. Теперь я в это верю.
- Подумай о своей девушке, о Джен. Или о своей матери. Или
ни о чем не думай. Просто иди.
Гэррети попытался восстановить контроль над собой, и ему это
немного удалось. Но его ноги уже не слушались беспрекословно команд мозга.
- Он долго не протянет - отчетливо выговорила какая-то
женщина в переднем ряду.
- Это твои сиськи долго не протянут! - крикнул ей Гэррети, и
толпа захохотала.
- Ублюдки, - прошептал Гэррети. - Ублюдки. Который час, Пит?
- Что ты сделал, когда получил подтверждение? - тихо спросил
Макфрис.
- Когда узнал, что тебя возьмут?
Гэррети вздохнул и потер лоб, а потом отпустил мысли в
прошлое, подальше от этого ужасного момента.
- Я был дома один. Мать работала. Это было днем в пятницу.
Письмо лежало в ящике, и на нем был штемпель Уилмингтона,
штат Делавэр, так что я знал, что оно оттуда. Я перечитал его два раза. Не могу
сказать, что я был очень рад, но доволен. И горд. Тогда ноги у меня еще не
болели, и мне не казалось, что с каждым шагом мне в спину вгоняют ржавые
грабли. Я был горд и ни хрена не понимал.
На миг он замолчал, вспоминая тот день.
- Отказываться было уже поздно - слишком много людей
смотрело на меня, так же, как и сейчас. 15-го апреля для меня устроили
торжественный ужин в городском центре - там собрались все мои друзья, и после
ужина все стали требовать: "Речь! Речь!" Я промямлил что-то вроде
того, что сделаю все, что смогу, и они хлопали, как сумасшедшие. Я чувствовал
себя каким-то Неизвестным солдатом. Понимаешь?
