Они спускались с длинного холма, и Макфрис вгляделся в белое
облако внизу.
- Черт, там туман еще гуще!
- Это уже не туман. Это дождь.
Дождь падал медленно, явно не собираясь прекращаться.
- А где Бейкер?
- Где-то сзади, - сказал Макфрис.
Гэррети, не говоря ни слова - слова теперь были роскошью, -
отстал. В тумане он не нашел Бейкера и вновь оказался рядом со Стеббинсом.
Макфрис назвал его алмазом, но и в этом алмазе появились маленькие трещинки.
Сейчас они шли вдоль полноводного течения реки Андроскоггин. На другом берегу
возвышались в тумане постройки Портервиллской текстильной фабрики, похожие на
башни средневекового замка.
Стеббинс не поднял глаз, но Гэррети знал, что он заметил его
присутствие. Оставалось ждать, когда он пожелает вступить в разговор.
Дорога изогнулась, и они перешли реку по мосту. Внизу
бурлила вода, одетая хлопьями желтой пены.
- Ну?
- Побереги дыхание, - сказал Гэррети. - Тебе оно еще
пригодится.
Они прошли мост, и толпа опять сомкнулась вокруг них. Река
осталась слева, а справа возвышался почти отвесный холм. Зрители забирались на
деревья, на кусты, друг на друга и хором выкрикивали имя Гэррети. Он вдруг
увидел девушку из Брикьярд-Хилл по имени Кэролайн. Она уже была замужем, имела
ребенка. Она могла бы в свое время дать ему, но он был мал и глуп. Впереди
Паркер еле слышно выругался. Они опять взбирались на холм, но это был последний
холм перед Фрипортом. Все как-то сгрудились на вершине (у Кэролайн была
отличная грудь, и она всегда носила облегающие свитера), потом начали
спускаться.
- Ну? - повторил Стеббинс, отдышавшись. Выстрелы. Упал
парень по имени Чарли Филд.
- Ничего, - сказал Гэррети. - Я просто искал Бейкера, а
набрел на тебя. Макфрис думает, что ты выиграешь.
- Твой Макфрис - идиот, - сказал Стеббинс. - Ты правда
думаешь, что разглядишь свою девушку в такой толпе?
- Она будет впереди. У нее есть пропуск.
- Полицейские слишком заняты, чтобы следить, у кого есть
пропуск, а у кого нет.
- Это неправда, - Гэррети сердился, потому что Стеббинс
вторил его собственным опасениям. - Зачем ты так говоришь?
- Ты действительно хочешь видеть свою мать?
- Что?
- Ты не хотел в детстве жениться на ней, когда вырастешь?
Многие дети хотят этого.
- Ты что, спятил?
- Почему ты думал, что можешь выиграть, Гэррети? У тебя
второсортный интеллект, второсортная физическая подготовка и наверняка
второсортное либидо. Я уверен, что ты не спал со своей девушкой.
- Заткни свой поганый рот!
- Так ты девственник? Может, ты тяготеешь к мужчинам? Не
бойся ты говоришь с Папой Стеббинсом.
- Я переживу тебя, даже если придется идти до Вирджинии! -
крикнул Гэррети в гневе. Он не помнил, чтобы так злился на кого-нибудь за свою
жизнь.
- Ладно, ладно, - успокаивающе сказал Стеббинс. - Понимаю.
- Мать твою!
- О, интересное слово! Почему это ты его вспомнил?
Гэррети на миг показалось, что сейчас он бросится на
Стеббинса или упадет в обморок от гнева, но он не сделал ни того, ни другого.
- Даже если придется идти до Вирджинии, - повторил он,
стиснув зубы. Стеббинс сонно улыбнулся:
- Я чувствую, что могу идти хоть до самой Флориды, Гэррети.
Гэррети отшатнулся от него и пошел искать Бейкера. Гнев
по-прежнему кипел в нем, смешиваясь с бессильным чувство стыда. Стеббинс,
похоже, хотел вывести его из себя, и ему это удалось.
Бейкер шел рядом с парнем, которого Гэррети не знал. Голова
его была опущена, губы беззвучно шевелились.
- Бейкер!
Бейкер поднял голову, мелко трясясь, как собачонка:
- А, Гэррети.
- Да.
- Мне снился сон. Ужасно реальный. Который час?
- Без двадцати семь.
- Дождь, похоже, будет идти весь день?
- По...аай! - Гэррети качнулся, на миг потеряв равновесие. -
Проклятая подметка отлетает.
- Оторви их к черту, - посоветовал Бейкер. - Ногти врастут в
них, и будет еще хуже.
Гэррети скинул один туфель и пнул его в направлении толпы. К
нему сразу же потянулись жаждущие руки; завязалась потасовка. Другой туфель не
хотел слезать - нога в нем распухла. Гэррети нагнулся, получил предупреждение,
но все же стащил туфель с ноги. Он хотел тоже кинуть его в толпу, но пожалел
силы и оставил просто лежать на дороге. Вдруг на него нахлынула волна отчаяния.
Он шел и тупо думал: "Я остался без обуви. Я остался без обуви".
Дорога под ногами была холодной. Сквозь остатки носков
Гэррети ощущал каждый камешек. Он подошел к Бейкеру, который тоже шел без
обуви.
- Я почти готов, - сказал спокойно Бейкер.
- Я тоже.
- Знаешь, я вспоминаю все хорошее, что со мной было. Один
раз я впервые пригласил девушку на танец, и какой-то пьяный хер попытался ее у
меня увести. Я вывел его наружу и набил морду - смог потому, что он был такой
пьяный. И та девушка на меня так смотрела, что я был на седьмом небе от
счастья. Вспоминаю мой первый велосипед. И как в первый раз читал "Женщину
в белом" Уилки Коллинза... Это моя любимая книга. Вспоминаю, как сидел с
удочкой над прудом, и как лежал во дворе с книжкой комиксов. Гэррети, я думаю
об этом, как будто я уже старик.
На них брызнул серебристый утренний дождик. Толпа приутихла,
но не уменьшилась - шеренгами вдоль дороги тянулись выжидающие лица под плащами
и зонтиками. Бесконечный ряд серых лиц, похожих, как близнецы.
- Надеюсь, уже не будет темно, - сказал Бейкер. - Ненавижу
идти в темноте, не зная, кто я и что я здесь делаю. Надеюсь, все кончится до темноты.
Гэррети начал говорить, но его прервали выстрелы. Бейкер
скривился: - Вот чего я боюсь. Этого звука. Зачем мы делаем это, Гэррети? Мы
все сошли с ума.
- Не знаю. Не знаю.
- Мы все в ловушке.
Длинный путь продолжался. Они проходили знакомые Гэррети
места заброшенные фермерские дома, птичники, засеянные поля. Он помнил,
казалось, каждый дом. Ноги словно наполнились новой силой. Ему хотелось лететь.
Но, может быть, Стеббинс прав - их там не будет? К этому лучше подготовиться.
Пронесся слух, что у одного из участников аппендицит.
