– Неизвестно, когда это случится, – догадался Дитц, – и кто прилетит первым: свои или чужие?
– Да, – вздохнул Карсс. – Война, увы, развязана. И теперь её не остановить, пока она сама не остановится. И не знаю, как вам, а мне не хотелось бы, чтобы она, эта война, велась здесь. Местное население и так нахлебалось горя и всяческих бед по самое горло.
– Я тебя слушаю, Карсс, и прямо восхищаюсь, – не выдержал Валерка Стихарь. – Каким ты был, таким ты остался, орёл степной, казак лихой… Хотя до казака тебе, уж извини, как сейчас до родины. Если мы не поможем вернуться. Местное население он пожалел. А ты его жалел, когда флот свой военный сюда вёл?
– Ты, Валера, тоже, гляжу, не изменился, – буркнул Карсс. – Дерзости и нахальства в тебе не убавилось ни на йоту.
– Мне положено не меняться, – заявил ростовчанин. – Это ты на шестнадцать лет постарел, а я то в той же поре остался. Ну, почти.
– И вовсе я не постарел, – парировал Карсс. – Всего лишь стал старше. И вообще, я не понимаю, о чём мы толкуем. Вам надо, чтобы сюда заявились ещё и лируллийцы с ирюммами и продолжили начатое нами, сварогами? С новым энтузиазмом. Так это запросто.
– Ирюммы с лируллийцами?! – Дитц покрутил в руках кубок с вином и в задумчивости поставил его обратно на стол. – Мы слышали, что у них какие-то проблемы между собой, но… Почему они должны заявиться именно сюда?
– Потому что и те, и другие славятся верностью своему слову. А мы, «северные» свороги, заключили военный союз с лируллийцами как раз накануне этой… адской мясорубки, – Карсс показал глазами на небо. – «Южные» же, насколько мне известно, договорились о взаимной поддержке с ирюммами. Так что не обольщайтесь. Да, напрочь уничтожено два мощных космических флота, и погибла масса высококлассных военных космонавтов-сварогов с обеих сторон. Но война только начинается. И я очень боюсь, что будет она долгой и кровавой. И затронет всех. Вашим друзьям и сородичам, где бы они ни были, вряд ли удастся остаться в стороне.
Дитц с Велгой переглянулись, не сговариваясь и не чокаясь, наполовину осушили свои кубки и закурили.
– Что ж, – промолвил, наконец, Хельмут. – Новости интересные. Думаю, и правда достойные обсуждения. Собственно, мы с самого начала не были против разговора на любую тему. Да, Саша? (Велга утвердительно наклонил голову). Отчего не поговорить со старым добрым знакомым. Пусть и тем, кто когда-то доставил тебе немало…серьёзных неприятностей.
– Если б ни я, вы сейчас здесь не сидели бы, – заявил Карсс. – Разве не так?
– Вот именно, – подтвердил обер-лейтенант. – И это тоже тема для отдельного разговора. Но я не уверен, что нам стоит затевать эти разговоры сейчас. В конце концов, времени у нас хватает. Предлагаю проявить элементарную вежливость по отношению к нашему хозяину – князю Дравену и от души повеселиться на этом пиру, – он пригубил из кубка, – благо вино у него отличное. А разговоры будем завтра вести. На трезвую голову.
– Если она будет завтра трезвой, – вздохнул Карсс и заглянул в свой кубок. – В чём лично у меня есть большие сомнения.
– Ничего, – утешил его Дитц. – Протрезвеем. Может, не к утру, но уж к обеду – наверняка. Нам и самим задерживаться здесь надолго нет резона.
Часть вторая. Бессмертными не рождаются
1
Взобравшись на первый от моря (и последний на его недолгом пути) взгорок, он остановился, глубоко вдохнул свежий, хоть и слегка пресноватый на его вкус, воздух и с удовольствием огляделся.
Возрождённый после того, как здесь спас вселенную от Воронки Реальностей отряд солдат из мира по имени Земля, Замок вздымался, казалось, прямо из моря и доставал шпилями своих пяти чудных тонких башен до самого неба. Во всяком случае, складывалось такое впечатление, что доставал.
Широкая и ровная, словно вычерченная неведомым чертёжником точно по линейке полоса моста тянулась от берега к Замку, сходясь вдали по всем законам перспективы почти в точку.
Давненько я здесь не был, подумал Древний. И это не фигура речи, – на самом деле давненько. Последний раз в те ещё времена, когда мнил, что могу что-то изменить в мире своим действием или бездействием. Вроде бы сейчас я снова так считаю (вот она – спираль познания, сознания и любого развития!), но пока что-то от моих действий никому и ничему ни холодно, ни жарко. Или мне это кажется? Дожил. Уже не могу разобраться, что мне кажется, а что происходит на самом деле. А всё почему? Потому что стабильности нет. И причины ускользают, оставляя одни следствия. Очень неприятные следствия.
Он вздохнул, ставя ноги поперёк крутого склона, спустился с пригорка к странному неподвижному морю фиолетового цвета и направился в сторону моста, хрустя подошвами по крупному зернистому песку.
Можно было появиться в Замке сразу, но в этом случае пропадало ощущение пути.
Ко всему должен быть свой путь, размышлял он, шагая по ровным, аккуратно пригнанным друг к другу плитам моста. Короткий ли длинный, трудный ли лёгкий, светлый ли тёмный, привычный ли незнакомый, но – путь. И его нужно пройти. Иначе откуда взяться радости достижения цели?
Трепач, усмехнулся он про себя. Признайся лучше, что тебе нечего сообщить Координатору, вот ты и оттягиваешь момент встречи. Путь какой-то придумал, базу подвёл философскую. Скажи ещё, что спешить тебе некуда, а пешком пройтись по местам, где давно не бывал, приятно.
Кстати, и скажу. Мне, и правда, приятно.
Сразу за воротами начинался сад.
Слегка покачивая из стороны в сторону хвостом, чтобы обозначить свои добрые намерения, из-за деревьев на главную садовую аллею вышла невероятно крупная, размером с пони, собака. Светло-серая, лохматая, с рыжими подпалинами и большой лобастой головой.
Это был очень странный пёс. Странность его заключалась в том, что никто (ни сам Древний, ни нынешний Координатор, ни Высшие) не знал, откуда и когда он здесь взялся. Было ясно, что это, скорее всего, и не собака вовсе, а некое существо, принявшее форму собаки, но… но это было и всё. Люди – всё тот же знаменитый отряд, – когда были тут в последний и единственный раз, дали ему кличку – Чарли, на которую тот стал охотно отзываться. И, кстати, как рассказывал нынешний Координатор, именно это странное существо, имеющее вид собаки и кличку Чарли, помогло ему разыскать всех погибших членов отряда после того, как взорвалась нуль-бомба и Воронка Реальностей была уничтожена.
– Привет, Чарли, – поздоровался Древний. – Как ты тут?
Собака вывалила на бок из пасти красный влажный язык, обнажив в добродушной ухмылке сахарные клыки.
– Вижу, что неплохо. Только жарковато, да? – Он ласково потрепал псину по голове и, не спеша, прошёл дальше, вдыхая сложную яркую смесь ароматов сада.
Когда-то, до того, как Замок был разрушен в ходе сражения с Воронкой Реальностей и сопутствующими ей феноменами, обычный человек или иное какое белковое существо, дышащее кислородом, свалилось бы здесь без сознания – воздух был напоен летучими веществами растительного происхождения, которые действовали на организм мгновенно: сначала усыпляли, а затем и вовсе убивали. Но после возрождения Замка новый Координатор, бывший во время описанных событий Распорядителем, принял решение отказаться от ядовитых для белковых существ растений. Может быть, потому, что в качестве защиты они выглядели смешным анахронизмом, но, скорее всего, из-за того, что сам нынешний Координатор был когда-то в незапамятные времена белковым и кислорододышащим существом и всегда помнил об этом.
