– Спасибо, мой друг! Спасибо за них!.. А теперь не хотите ли вы совершить небольшую прогулку в ожидании обеда? Конечно же я вас не оставляю! Мы будем среди своих: всего человек двенадцать…
– Мадам, мадам! Ваше Величество меня осчастливливает, но я совершенно не так одет, чтобы сидеть за вашим столом.
Она рассмеялась характерным «испанским» смехом:
– А я? Разве я одета соответственно? К сожалению мы больше не в Тюильри! и вы знаете, что я всегда любила одеваться просто. Полин! – крикнула она, – моя дорогая Полин! Принесите мне перчатки, плащ и шляпку.
Мадемуазель де Бассано почти тут же появилась со всем необходимым, ответила улыбкой на приветствие Антуана и помогла старой государыне одеть что-то вроде черного пыльника и соломенную шляпку того же цвета. Наконец она ей протянула пару перчаток из белого шеврона и темные очки. Но Евгения отказалась от клюки, которую ей предложили:
– Наш друг Лоран молодой и крепкий! Его рука послужит мне. Кстати, Полин, он завтракает с нами.
– Я сожалею, что приношу вам хлопоты, мадемуазель, – сказал Антуан, – но Ее Величество настояла…
– Не надо сожалеть о том, что приносит ей удовольствие, месье, и я могу вас заверить, что это действительно удовольствие.
Бок о бок Антуан и императрица спустились в сад. Будучи решительно в хорошем настроении, Евгения спросила:
– В какую сторону вы хотите пойти?
– Ну… туда, куда будет угодно Вашему Величеству…
– Та, та, та! Вечно я должна решать. Быть ведомой вами – это будет очень приятное развлечение.
– Ну что ж… я хотел бы пройтись в сторону виллы «Торре Клемантина», которая, как я слышал, находится по соседству с «Сирнос».
Евгения опустила очки на кончик носа, чтобы поверх них взглянуть на своего спутника. Он увидел, что ее глаза заискрились.
– Что за странная мысль? Или в этом есть какая-то тайна, – добавила она, понизив голос до регистра конспирации.
– Возможно, мадам. Действительно обитатели этого дома – это как раз и есть тот «случай», о котором я говорил несколько минут назад.
– Я никогда не видела, чтобы вы были столь любопытны, Антуан. Знаете ли вы, что речь идет о молодоженах, имя которых я даже не запомнила…
– Маркиз де Варенн, мадам.
– Да, да! Имя не очень приятное для королевского слуха, но больше я ничего не могу вам о них сказать. Наверняка дворяне из старого рода, с презрением относящиеся к роду Бонапарта. Они даже не нашли нужным прислать мне визитные карточки! Это принято делать даже во время свадебного путешествия. Но скажите-ка мне, почему вы интересуетесь этими людьми? Этот маркиз, он что увел вашу прекрасную подругу?
– Ну… скорее наоборот и…
– Как, вы у него украли…
– Это не совсем так, и если во время прогулки Ее Величество захочет меня внимательно выслушать, я могу гарантировать, что она услышит очень необычную историю.
– Тогда рассказывайте, рассказывайте скорее! Я обожаю необычные истории, но к сожалению вот уже тридцать лет – с тех пор как нас покинул месье Мериме, мне из совсем не рассказывают. А он знал такие прекрасные истории!.. Я каждый год отправляюсь на каннское кладбище, чтобы положить несколько цветов на его могилу. Ну, пойдемте! Тут есть место, откуда прекрасно видна терраса этого дома. Вы мне все расскажете там.
И она быстро повела Антуана к границе своего владения. Ему приходилось почти бежать, настолько быстро она шла.
– Мадам, – запротестовал Антуан, – Ваше Величество устанет…
– Вздор! Это вы устанете. Я всегда любила быстро ходить. Только эта несчастная Елизавета Австрийская могла тягаться со мной, когда она была здесь. Но я думаю, что она была все же хуже меня. Правда, она была такая тонкая, я даже бы сказала тощая! Она ничего не ела…
– Ваше Величество иногда вспоминает об этом? – спросил удивленный Антуан, так как Евгения де Монтихо в первый раз заговорила при нем о пребывании «странствующей императрицы» в «Гранд-отеле» мыса четыре года назад перед тем как быть убитой анархистом Лючени.
– Как можно реже и я не знаю, почему я сегодня заговорила с вами об этом. Общего у нас было только в трагической судьбе наших сыновей, и я не скрываю от вас, что когда я видела ее длинный черный силуэт, мне было страшно. Мне казалось, – добавила она быстро крестясь, – что я вижу приход ангела смерти…
Эти старые опасения были реальными: Антуан почувствовал, как слегка сжалась рука, одетая в перчатку, у него под локтем. Несчастная Сиси последние годы была вечно в дороге, она металась по морям и землям всей Европы, как обезумевшая птица, и не могла не поразить суеверную испанку.
Теперь все это было уже в прошлом, но догадываясь, что призрак Елизаветы погрузил его спутницу в воспоминания о еще более далеких временах, Антуан молчал и вел ее под руку, пока они наконец не пришли к небольшой рощице, превращенной в садовую гостиную, откуда была видна терраса и знаменитые цветники соседнего дома.
– Вот мы и пришли, – вздохнула Евгения, устраиваясь в ротанговое кресло. – Садитесь рядом со мной и рассказывайте, – добавила она, похлопав по соседнему креслу.
– С позволения Вашего Высочества, я прошу ее подождать несколько мгновений, – сказал Антуан, доставая бинокль из своего широкого кармана. – Мне кажется, что на террасе кто-то есть.
Его острое зрение уже позволило ему увидеть силуэт мужчины, одетого в светлый костюм, с мягкой панамой на голове, который читал газету, куря при этом сигару. Мощные линзы отчетливо показали ему красивое высокомерное лицо Франсиса, а на газете ухоженную руку с гравированным сардониксом. Для человека, у которого довольно таинственным образом исчезла молодая жена, он казался на редкость спокойным.
– Могу ли я тоже посмотреть? – спросила императрица, маленькие ножки которой начали выбивать нетерпеливый такт.
Антуан передал ей бинокль, который она настроила на свое зрение рукой опытной наблюдательницы.
– Это он? – спросила она.
– Да, мадам. Это именно маркиз де Варенн. Соблазнительный мужчина, как Ваше Величество может видеть.
– Да, действительно… даже немного слишком, на мой вкус! Я не люблю это совершенство, которое порождает невыносимую самоуверенность…
– Разве Ваше Величество не получило от неба все возможное совершенство красоты и очарования?
– Поэтому-то я была слишком самоуверенной и наделала порядочно глупостей… А! Вот и жена, как я полагаю. Но что за странная мысль носить у себя дома шляпку с вуалью!.. Посмотрите сами, Антуан. Я чувствую, что вы сгораете от нетерпения и через несколько секунд вы могли бы вырвать бинокль из моих рук.
Она была совершенно права. Антуан, прижав бинокль к лицу, пожирал глазами женщину, которая подошла и села рядом со своим «супругом». Она была примерно одного роста с Мелани и без сомнения была одета в одно из ее платьев, так как Антуан нашел мало приятным и явно старившим ее туалет. На голове у нее была большая соломенная шляпка, отделанная бархатом с вуалью из белого муслина, которая совершенно скрывала ее лицо и волосы. И все же под муслином Антуан разглядел отблеск рыжих волос.
