– Я знаю, – грозно обронил парень, но ствол
опустил.
В следующий миг Мазур крутнулся, простейшим ударом выбил у
него наган, угодив носком туфли по нужной косточке, подхватил оружие на лету,
отступил на два шага. Крутанул барабан – надо же, ветеран оказался заряжен на
все гнезда...
– Да успокойся ты, фотолюбитель, – хмыкнул Мазур,
всерьез опасаясь, что парень обделается с перепугу. – Я, конечно, смерть,
но не за тобой пришла, а за твоей канарейкой...
Он высыпал патроны в горсть, огляделся и с того места, где
стоял, запустил их под кровать, отправил следом наган, сел на единственный
стул, закурил и сказал мирно:
– Ну вот, теперь и перетереть можно вопрос чисто
конкретно...
«Бог ты мой, ну я и нахватался... – покаянно подумал
он. – А впрочем, с кем поведешься, с тем и наберешься...»
– Деньги покажите.
Мазур достал одну из пачек, крепко держа за уголок, издали
продемонстрировал во всей красе. Сказал:
– Товара не вижу...
Парень повозился на столе, сбрасывая на пол газеты, кисти,
какие-то наброски, в подметки не годившиеся, понятно, тому великому этюду, чьим
обладателем Мазур нечаянно оказался. Достал стопочку фотографий, подошел
поближе и вывалил на колени Мазуру, другой рукой ухватившись за пачку.
Скосив глаза себе на колени, Мазур разжал пальцы,
предупредил честно:
– Там только половина, ты пока посчитай, а я
посмотрю...
И принялся перебирать фотографии, поневоле ощутив мимолетный
сердечный укол – все мы к пожилым годам становимся чуточку сентиментальны,
особенно матерые живорезы. Бог ты мой, как она была хороша, прилежно
запечатленная лет десять назад – совсем юная, Лара-Ларочка, золотые волосы до
пояса тяжелой волной, вовсе даже нераспустившийся цветок...
На всех снимках она представала в костюме праматери Евы,
или, учено выражаясь, голышом – сидела в мягком кресле, перекинув ногу через
спинку, лежала на каком-то клетчатом покрывале то на пузе, то на спине, в
относительно скромных позах, в позах вовсе уж вызывающих. Сразу видно было,
насколько она еще н е у к л ю ж а и молода – ни следа нынешней отточенной
грации, зрелого мастерства... Этакий молоденький щенок, которому еще предстояло
вырасти в красивую, утонченную зверюгу...
Ай-яй-яй... Ежели половина снимков была, так сказать, с о л
о, то на последующих наблюдалось известное многолюдство – наша обнаженная
Ларочка в компании двух столь же не отягощенных одеждой молодых людей, в одном
из которых без труда узнается хозяин квартиры. Старательно дурачится молодежь,
выбирая позы попикантнее и устраивая замысловатые композиции в стиле «шведский
бутерброд». Вот тут – чистой воды имитация, зато здесь – без дураков ей
заправляют и там, и сям, и всяко...
– Нравится? – спросил парень с кривой усмешечкой.
– Ну, на любителя вообще-то, – сказал Мазур,
прилежно складывая снимки аккуратной стопочкой. – Я человек не
озабоченный...
– Я не про то. Есть контраст меж известной своей
добропорядочностью скромницей и... этим?
– И еще какой, – сказал Мазур честно. –
Студенческие забавы, а?
– Было дело...
– Негативы?
– Деньги?
Поколебавшись, Мазур достал вторую пачку. Бегло ее
пересчитав, парень сложил обе в пластиковый пакет, подошел к распахнутому окну,
перевесился через подоконник и свистнул. Оказавшись рядом с ним одним прыжком,
Мазур увидел, как затормозившая под окном девушка на велосипеде хватает
брошенный ей пакет и рвет с места на максимальной скорости, какую только смогло
развить ее безмоторное транспортное средство. Вжить – и след простыл, за углом
скрылась...
– Разумные меры предосторожности, а? – спросил
Мазур с ухмылкой.
– Вот именно.
– Верная любящая подруга?
– Вот ее вы не троньте, – хмуро пробасил парень.
– Помилуй бог, я и не пытаюсь... – пожал плечами
Мазур. – Ну?
Парень выдвинул ящик, запустил туда руку до плеча, извлек
кассету в черном пластмассовом футляре и протянул Мазуру уже без особой опаски.
Мазур извлек рулончик пленки, бегло просмотрел некоторые кадрики и, убедившись,
что имеет дело с качественным товаром, с негативами, спрятал во внутренний
карман.
– С ней учились? – спросил он.
– Ага. Ей тут девятнадцать, умела еще расслабляться,
терять бдительность, потом-то это прошло...
Похоже, ему самому ужасно хотелось выговориться. То и дело
выхватывая из мятой пачки на столе кривые сигаретки, он говорил и говорил,
расхаживая по комнате, присаживаясь на незаправленную постель.
Картина помаленьку вырисовывалась небезынтересная. Жила-была
студенточка из маленького городка, решившая зубами зацепиться если не за
столицу нашей необъятной родины, то хотя бы за град-столицу Шантарской
губернии. Умненькая девочка, с характером, первый год, выражаясь фигурально,
плыла по течению, давая волю несложным желаниям и нехитрым страстям – но очень,
очень быстро подернулась ледком, отвадила прежних кавалеров, являя на взгляд со
стороны образец благонамеренности и невинности – но люди особо посвященные
кое-что знали. Сплошные банальности – сначала старенький, но влиятельный
ректор, потом еще парочка не менее дряхлых, но очень уж нужных, потом диплом и
уютное местечко, зависевшее от очередного престарелого ловеласа, потом...
– У нас все знали, что эта старая сука – записная
лесбиянка. Только я в жизни не слышал, чтобы кто-то из девчонок таким вот
образом строил карьеру. За исключением Ларочки – Лара наша моментально
смекнула, что к чему... И вообще... Хотите знать, как она ухитрилась окрутить
господина Панкратова? Да она его тачки по номерам откуда-то знала наперечет,
месяца три на разных углах то под дождем мокла, то неподъемные чемоданы с
понтом таскала, пока не клюнуло наконец... Пару раз попадала в неприятности,
когда ее д р у г и е пытались в тачку затащить... Ну, она ж у нас упорная,
выбрала случай и уцепилась зубками... И стала обитать на другом уровне.
– Информированный ты парень, я смотрю, –
усмехнулся Мазур.
– Шантарск только на вид большой. А на деле – одна
маленькая деревня. Между своими много полезной информации крутится. Наружу
такое выпускать не станешь – жизнь дороже...
– Это точно, – убежденно сказал Мазур. – На т
а к о м уровне человека достать трудно, а вот он пакостей может наделать много.
– Уже наделала.
– То есть?
– Лева... ну, тот, что с нами на снимках... сдуру
распустил язык. Про эти снимочки, про старые времена...
– И что? – терпеливо спросил Мазур.
– Схоронили Леву. Полгода тому. Как в песенке поется –
но вчера с ножом в лопатке мусора его нашли...
– А может, чистой воды совпадение? – спросил Мазур
с подначкой.
