– Речь шла о Гвозде, исключительно оГвозде...
– Не бреши, – сказал Мазур. – В том-то и
заключалась вся соль, что я с ним на пару должен был подохнуть...
– Да ну что ты! – Нечаев, словно в бреду,
заколотил себя кулаком по ладони. – Все было продумано и просчитано, ты не
должен был догадаться...
– Слушай, – сказал Мазур. – Ты, конечно,
кабинетный мудак, но все же – профессиональный военный, штабист. Тебе
полагается знать некоторые правила... Увеличение свободных элементов в системе
и проистекающее отсюда усложнение связей неминуемо вызывает в системе
непредусмотренные колебания... Проще говоря, чем больше участников игры, тем
она сильнее запутывается. Ладно, я тебе скажу, в чем хитрушка. Понимаешь,
Светка всерьез хотела за меня замуж. Этакий трезвый расчет. Дело житейское...
Лучше быть женой адмирала, чем взрослой приживалкой при папе-адмирале... Ну, и
естественно, на каком-то этапе она задалась примитивной мыслишкой, той самой,
что посещает каждого из отрывшей клад пиратской компании: а зачем, собственно,
делиться? Проще говоря, с некоторого момента она начала работать против тебя.
Такая вот непочтительная дочка. Стала подкидывать мне ключики... она ж,
разумеется, ни в каком плену не сидела... Хотела, чтобы картинки-лошадки
достались нам с ней. Я это так понимаю...
– Серьезно?
– Серьезнее некуда, – сказал Мазур со
вздохом. – Без ее подсказочек я мог и не докопаться...
– Кирилл, но ведь еще не поздно...
– В долю берешь? – усмехнулся Мазур.
– Не по доброте душевной, – признался Нечаев,
впервые глянув ему в глаза. – Ну, а что делать? Проще и безопаснее
поделиться. Ну ладно, ладно, я сволочь, я был не прав... Давай забудем, а? И
поработаем командой. Гвоздь для нас – мелочь, дешевка...
– Дешевка – это как раз ты, – сказал Мазур
устало. – И знаешь, почему? Потому что ты не учел элементарнейшей вещи:
тех самых непредусмотренных колебаний системы... Почему ты решил, что самый
умный? Что только тебе пришло в голову обштопать всех остальных? Игра вышла
из-под контроля, мудак ты поганый... Ты хоть знаешь, что вчера ночью грохнули
твою сестричку? Что пару дней назад убили Светку? Я ее только по татуировке и
опознал...
– Ты что мелешь? – взвился Нечаев. – Все
просчитано...
– Засранец ты, а не адмирал, – сказал Мазур
безразлично. – Все у него просчитано... Я тебе говорю, Анну убили. И
Светку тоже. Подозреваю, Хлынов. Больше вроде бы некому. Котовский висел на
хвосте... тебе ведь не нужно объяснять, кто это такой? Вот и прекрасно...
Котовский что-то прознал. Вот его и грохнули твои ребята, но тем временем
Хлынов грамотно сработал под сексуального маньячка – сначала грохнул какую-то
случайную дуреху, потом уже – Светку...
– Врешь!
– Давай поедем в милицию. Авось да опознаешь
труп... – Мазур ссутулился, говорил тусклым голосом, он и в самом деле
чертовски устал за эту неделю. – Ты знаешь, детали меня, в общем, уже не
интересуют. Неважно, кто именно грохнул Задуреева, твою сестру, Светку...
Неважно. Я не мент. Это не мое дело. Т е б я, суку, я нашел, и этого мне вполне
достаточно...
– Да? – с нехорошей усмешечкой спросил
Нечаев. – Любопытно, что ты мне предъявишь? Ну, что? Хлынов будет
молчать...
– Еще бы, – сказал Мазур. – Он уж с часок как
в морге обосновался.
– Тем более! К Гвоздю ты не пойдешь. Для него тебе
опять-таки нужны убедительные улики. Я для него – старый кореш, ты понял? Сорок
лет знакомы. Пацаны с одного двора. Ольховские пацаны... Я ему скажу, в случае
чего, что это ты сам, осмотревшись, решил обобрать бедную Томку... Много чего
можно наплести... И слушать он будет не тебя, а меня!
– Пожалуй, – спокойно согласился Мазур. – В
этом есть резон... Слушай, Сева... Я искренне не пойму... У тебя убили сестру и
дочку, а ты... Что, это и в самом деле так притягательно – пара миллионов баксов?
– Насчет сестры и дочки ты, может быть, все-таки врешь.
А баксы, Кирилл, вещь о с н о в а т е л ь н а я. Ты хоть знаешь, сколько можно
взять за этого вот, что у тебя в «дипломате»?
– Ага, – сказал Мазур. – Раз-два по морде. Уж
это-то я тебе, сокол мой, гарантирую. Что-что, а это...
– Ну ты, скотина! – Нечаев взмыл с кресла, кинулся
к постели, запустил руку под подушку...
Мазур ждал, не испытывая ничего, кроме усталой скуки. Когда
на него уставился-таки «Макаров», он не шелохнулся, не изменил позы. Спросил:
– Ты когда последний раз держал в руках пистолет, крыса
сухопутная? И куда ты труп денешь? В шкаф спрячешь, когда будешь уезжать? По
частям в баулах вынесешь?
Нечаев довольно грамотно передернул затвор, загоняя патрон.
Осклабился:
– А если помощники найдутся? Толковые...
– Резонно, – сказал Мазур.
– Ну, так как?
Мазур медленно встал, стараясь, чтобы его движения были как
можно более плавными, не спровоцировали случайный выстрел. Пожал плечами:
– Ты о чем?
– Работаем вместе? Или как?
– А знаешь, почему ты не просто дурак, а законченный
идиот? – произнес Мазур совершенно спокойно. – Потому что
недооценивал меня самым роковым образом... Какая там работа на пару... Думаешь,
я тебя ждал? Когда смилостивишься и предложишь процент? Севочка, ты посмотри в
«дипломат», там у меня в с е этюды... Все эти миллионы баксов – не у тебя, а у
меня в портфеле... Ты только посмотри...
Он знал, что бил наверняка – только э т а уловка могла
сейчас принести победу. Лицо Нечаева изменилось настолько, что Мазур впервые
подумал: а не рехнулся ли несостоявшийся тесть на почве пары миллионов баксов?
Опустив пистолет, Нечаев сделал непроизвольное движение в
сторону «дипломата»...
Мазур уверенно подбил его локоть, выкрутил кисть, упирая
дуло в висок, толкнул ребром ладони под косточку...
Выстрел хлопнул не так уж громко. Мазур торопливо
отстранился от падающего тела, переступил через него, бросил быстрый взгляд на
свое отражение в зеркале: слава богу, крови нет, не запачкался.
Подошел к двери, прислушался. Снаружи – ни малейших признаков
тревоги. В конце концов, выстрел «макара» в закрытом помещении звучит не так уж
громко, людям несведущим легко спутать его со звуком падения чего-то
увесистого, а то и хлопком пробки. Стены толстые, звукоизоляция отличная...
Он опустился в кресло, закурил. Не было ни особых эмоций, ни
сожаления. В самом деле, этот козел мог и выкрутиться. Улик против него
практически нет. Гвоздь с людьми в погонах откровенничать не будет, не те
привычки... Хлынов мертв. Неизвестные м а с т е р а затаятся. До Лары следствию
не добраться. Танечку не прищучить. Вот и пришлось действовать именно так...
Закурив новую сигарету от окурка предыдущей, он стал начерно
обдумывать свои будущие показания: как сослуживец и добрый знакомый
вице-адмирал Нечаев пригласил его в гости в свой номер и там, пребывая в
крайнем расстройстве чувств, преподнес какую-то фантастическую историю, где
фигурировали бандиты, подпольные торговцы антиквариатом, идущая по пятам
адмирала мафия, стремящаяся отобрать у него бесценную картину, вот эту самую...
Мазур добросовестно пытался его успокоить, но Нечаев, выйдя в другую комнату,
застрелился...
