— Звено «Умбра», звено «Умбра»! «Летучие мыши» на одиннадцать часов! Резко вверх — и не жалеем газа, ребята!
Марквол растерянно оглянулся и обнаружил, что не менее двадцати «Адских бритв» пикируют на них и вступают в сражение. Или звено «Кобальт» совершенно не справилось с заданием, пропустив атаку, или противник ввел в бой совсем свежие силы.
Испытывая жестокие перегрузки, Марквол стал быстро набирать высоту. Он потерял из виду тот черный «Коготь» и теперь в досаде проклинал свою судьбу. Он ведь почти уже сбил его!
Тут юноша увидел, как вниз пикирует Земмик. Вся носовая часть его самолета буквально светилась от бесчисленных пулеметных очередей, которые он выпускал вдогонку «Когтю». Тот вдруг закрутился волчком и, выбрасывая из себя фонтаны какой-то жидкости, вероятно охлаждающей эмульсии, камнем упал в море.
Описав в небе большую петлю, Марквол увидел, как две зеленые «Бритвы» закладывают широкий вираж, готовясь атаковать одну из барж конвоя. Зная, что стоит ему сейчас повернуть куда-нибудь в сторону, как они тут же окажутся у него на хвосте, юный пилот решился на отчаянную фронтальную атаку. Скорость сближения была чудовищной. Казалось, самолеты сойдутся лоб в лоб. Марквол открыл огонь и увидел, как в ответ вылетело несколько трассирующих очередей. «Бритвы» промелькнули мимо. Он так и не узнал, попал ли он хоть в одну из них.
К западу от него терпела крушение какая-то «Громовая стрела». Похоже, там загорелся один из двигателей, и теперь, выписывая в небе длинную дугу, имперский самолет медленно, но неуклонно терял высоту. В тот момент, когда он достиг водной поверхности, короткая вспышка белого света озарила окрестности.
Марквол бросил взгляд направо. Там Дель Рут и Ранфре оказались втянуты в головокружительную воздушную акробатику с тремя «Бритвами». Каждая машина старалась поскорее вырваться из-под другой и с помощью какого-нибудь хитрого маневра оказаться по отношению к противнику на шесть часов. Ранфре стрелял не переставая, и один раз выбранная им жертваметнулась в сторону так резко, что невзначай протаранила дружественный самолет. Налетевшие друг на друга машины мгновенно взорвались в воздухе. Рванувшись кто куда, Дель Рут и Ранфре стали искать другие цели, а уцелевшая «летучая мышь» поспешила поскорее убраться.
Не теряя времени, Марквол тут же бросился в погоню. Он зашел к «Бритве» на семь часов и выпустил по ней одну за другой две пулеметные очереди. «Летучая мышь» стремительно пошла вниз, и юноша подумал, что его выстрелы достигли цели, но оказалось, что вражеский самолет лишь включил сопла векторной тяги, чтобы оказаться у него на хвосте. Бортовой номер Девять-Девять встряхнуло и даже подбросило, когда его настиг один из снарядов противника. Действуя почти машинально, Марквол резко развернул самолет, и атакующая «летучая мышь» молнией пронеслась мимо.
— «Умбра Восемь», вы в порядке?
Марквол взглянул на приборную панель. Ни одна из сигнальных лампочек предупреждения не загорелась.
— Говорит Восьмой. Я в порядке.
— Восьмой, говорит ведущий. Из вашего самолета что-то вытекает. Полагаю, жидкостное охлаждение. Выходите из боя и немедленно летите на базу. Как поняли? Прием…
Уныние вновь охватило Марквола.
— Вас понял, ведущий. Выхожу из боя.
Только подлетая к Люцерне, Марквол ощутил последствия повреждений, полученных в бою его «Двуглавым орлом». Ориентируясь лишь на транспордер-ный сигнал аэродрома, он аккуратно зашел на посадку и, влетев в северные ворота ангара номер три, благополучно приземлил машину.
Рэкли помог ему выбраться из кабины. Голова главного механика была забинтована. Транспортный само лет, который забрал его из Тэды, по дороге был атакован, и его слегка задело шрапнелью.
Они осмотрели Девять-Девять и оценили последствия попадания снаряда.
— Повреждения в основном поверхностные, — сказал Рэкли, — но выведена из строя система охлаждения.
— Однако это не было отражено на панели приборов.
— Иногда такое случается, сэр. Но я на всякий случай проверю индикатор возможных неисправностей. Надеюсь, вас можно поздравить?
— Нет, — ответил Марквол. У него не хватило духу признаться, что он два раза выходил на убойную позицию и оба раза бездарно упустил противника. — Все никак не избавлюсь от этого чертова проклятия.
Остров Люцерна. Регистрационный отдел Муниторума, 16.30
— Попросту говоря, вас не должно быть в живых, — задумчиво произнес сениор Муниторума.
— Я, конечно, не хочу с вами спорить… — начал было Вилтри.
— Не беспокойтесь, — перебил его старшина. — Я попробую еще раз залезть в наш банк данных. Не могли бы вы проверить исходную информацию, как я ее записал с ваших слов?
Вилтри просмотрел планшет и передал его обратно:
— Все правильно.
Сениор Муниторума вновь принялся вводить специальные коды в громадный когитатор с медными рычагами, занимающий центральное место в приемной регистрационного отдела. Вдоль стены стоял большой стеллаж с расположенными в алфавитном порядке ячейками, и сотрудники регистратуры, одетые в стандартную униформу, каждый раз, заходя в комнату, доставали оттуда или, наоборот, закладывали обратно интересующие их планшеты с информацией. Вилтри оглянулся на человека в дверях и виновато пожал плечами. Тот стоял во главе огромной, медленно текущей очереди, которая растянулась по длинному коридору здания Муниторума и доходила аж до нижних пролетов лестницы. Прежде чем попасть на прием, Вилтри пришлось простоять в ней не менее двух часов.
Давно не мытые окна приемной выходили на один из гигантских доков Люцерны. Несмотря на дневное время, он освещался холодным искусственным светом синих сферических фонарей, так как находился в исполинской морской пещере, окруженной со всех сторон нависающими скалами острова. Сейчас оттуда доносился обычный портовый шум: гремели подъемники, кричали грузчики… Все причалы были забиты грузовыми баржами, из которых выходили сотни людей; выгружались машины, оборудование, ящики с боеприпасами…
— Опять все то же самое, — сказал сениор. — Вилтри Оскар… Вместе со всем своим экипажем погиб на задании в двести шестидесятый день… Боюсь, что согласно архивным документам вас все же не должно существовать.
— Но я существую! — взорвался Вилтри.
— Успокойтесь. Должен вам признаться, у нас теперь тут всякое случается. Война, знаете ли, не очень способствует поддержанию архивов в надлежащем состоянии. А уж после эвакуации с Полуострова… Да достаточно сказать, что безвозвратно утеряны или приведены в полный беспорядок целые секции архивной документации. Вы ведь прилетели сюда не со своей частью, не так ли?
Вилтри тяжело вздохнул. Это было уже в четвертый раз. В первый ему пришлось рассказывать всю историю управляющему пристанью. Во второй — младшему чиновнику из флигеля на первом этаже, который отвечал за снабжение и распределение продуктовых пайков и предметов первой необходимости среди тысяч прибывающих на остров беженцев. А третий — этому самому сениору, который, видимо, уже успел все позабыть.
