– Секретарем. И еще немножко агентом…
– Обалдеть! Каким агентом?
– Я потом расскажу, мне просто один раз дали задание… Но это неважно. Господи, Ниночка, как я рада…
– Ладно, хватит обниматься, садись за стол.
– О, ваш весенний деликатес, редиска!
– Да, я уже в феврале смертельно хочу редиски.
– А в мае и глядеть на нее не будете.
– Это точно! Слава богу, теперь ее можно есть круглый год. Бери ветчину, ты же любишь такую. И вот рокфор…
– Спасибо, я все возьму.
– Ты не думай, будет еще горячее.
– Спасибо, Ниночка…
– Туська, ты одна?
– Что?
– Ну, мужика у тебя нет?
– Нет, и слава богу.
– А у Лешки есть… девушка…
– Я знаю, Лика, мне Никита сказал. Ниночка, а как Мамзик, я же думала, что он пропал… Мне показалось, что вся моя жизнь рухнула…
– Из-за кота?
– Это было последней каплей. Но вы знаете, я рада, что так все получилось. Мне полезно жить одной.
– Но ты и раньше подолгу жила одна, до Лешки…
– Да, жила, но считала, что это беда, что это неправильно, я страдала…
– А сейчас?
– Сейчас все по-другому. Ладно, Ниночка, расскажите лучше, как ваши дела, как Мстислав Сергеевич?
– Да ничего, все нормально. Изредка звонит, изредка приходит…
– Вы разочарованы?
– Да нет, что ты! Я рада, что он у меня есть. И я уверена, если что-то серьезное случится, он поможет. Но… Знаешь, он почти никогда ни о чем меня не спрашивает. Он говорит сам. Он жуткий эгоцентрик, все о себе да о себе. Я о нем все знаю, а он обо мне – практически ничего. Я начну ему что-то рассказывать, а он даже сосредоточиться не может на моем рассказе, только и ждет момента перебить меня…
– А съездили-то вы как на Новый год?
– Отлично съездили, просто восторг! Туська, скажи, ты Лешку совсем уже не любишь?
– Ниночка, милая, я не знаю… Наверное, нет… Я пережила такой шок…
– Из-за Кирилла?
– Да. Это ужасно. Я так виню себя… Я не должна была…
– Так ты же не знала, кто он.
– Но ведь все случилось так быстро, просто мгновенно… Я не должна была… Но это оказалось сильнее меня… Ничего похожего никогда не испытывала… и уже не испытаю, наверное…
– Он так тебе понравился?
– До ужаса… – еле слышно призналась Туся.
– Как мужчина?
– Да, невероятно…
– Вот странно… а мне с ним как-то не очень было. Может, он за эти годы научился… Или просто мы с ним не подходили друг другу. Надо же, как бывает… Впрочем, по мне он так с ума не сходил, как по тебе. Можешь вообразить, что он явился сюда…
– Вы говорили.
– Ах да… Он страдает, Туська. По-настоящему. А ты?
– А я запретила себе даже думать о нем.
– И получается?
– Сначала не очень, а теперь… тоже не очень, но я справлюсь. Я, Ниночка, поняла: мне лучше одной, полезнее, я теперь могу сама за себя постоять, а раньше… не очень.
И Туся рассказала любимой свекрови о своем сегодняшнем подвиге.
– Молодец, Тусечка, умница! – горячо одобрила ее Нина Михайловна. – Только знаешь что, давай не будем друг дружку терять, что бы там судьба ни выкинула… даже если ты с Кириллом сойдешься… ладно? Мы с ним, в общем-то, хорошо встретились, я даже не ожидала, несмотря ни на что… Я, правда, как-то не удосужилась у него спросить, какого черта он тогда ко мне заявился, в день рождения… Он, Туська, хорошо, красиво стареет… Знаешь, меня его визит и рассказ о… ну, о вашем романе, тогда потряс, а потом я подумала: а что тут такого? В истории подобное часто встречается. Но если щадить чувства… в данном конкретном случае Лешкины чувства, то почему бы и нет? Если ты его любишь…
– Я его ненавижу.
– Да любишь… Ненависть – это так… защита… Он тоже, кажется, любит тебя…
– Нет, Ниночка, я не хочу…
– Почему?
Но тут раздался телефонный звонок.
– Алло! – ответила Нина Михайловна.
– Привет, мать! У тебя там любовника нет?
– Нет, – растерялась Нина Михайловна.
– Вот и чудненько, я сейчас зайду!
– Леш, это…
– Да я тут уже, внизу! Пока!
– Это Лешка! Он уже внизу!
– Ой, я побегу!
– Еще чего! В конце концов вы должны когда-то встретиться.
– Но я сейчас… Не готова…
– Ерунда, ты чудесно выглядишь! Беги в ванную, приведи мордашку в порядок. Мало ли, вдруг опять что-то сладится…
– Нет, – решительно ответила Туся, но в ванную побежала.
– Привет, мать. Как дела?
– Нормально. А что вдруг такая срочность?
– Да ничего, просто был в соседнем доме, дай, думаю, навещу родную маму. Ты не рада?
– Да у меня тут гостья…
– Так не съем я твою гостью. А где она? И кто это? Я ее знаю?
– Знаешь, – вздохнула Нина Михайловна. – Она сейчас придет.
Он вдруг заволновался.
– Это, часом, не Туська?
– Она. Туся, иди сюда.
Но она уже стояла в дверях кухни.
– Привет, Леш!
– Привет… Ты куда пропала?
– Да я не пропала, как видишь. Как там Мамзик?
– Вырос, уже такой здоровый стал…
– Лешик, ужинать будешь? – спросила Нина Михайловна.
– Не откажусь… А выпить у тебя нечего, мать?
– Ты же за рулем!
– Ерунда! Доеду! А в крайнем случае у тебя переночую. Дай выпить, мать, мне надо!
– Ну, если надо…
– Мать, а ты все это время знала, где она?
– Она? Лешик, ты же знаешь, я хамства не люблю.
– А вот так меня кинуть – это, по-твоему, не хамство? Да? Чтобы я терялся в догадках, чувствовал себя виноватым незнамо в чем…
– Знамо, Лешик, знамо.
– Чушь собачья! Ты где живешь? – Он ткнул пальцем в Тусю. – А главное с кем?
– Я одна живу, а где – неважно. И у Ниночки я сегодня первый раз.
– Да, мы случайно встретились на улице, и я ее к себе затащила.
Алексей налил водки не в рюмку, которую дала мать, а в чайную чашку и залпом выпил.
– Уф! – Он сморщился, помотал головой. – А ты изменилась… – Он пристально смотрел на бывшую жену. – Ты расслабилась, да? Ты же со мной никогда не расслаблялась, верно?
