Норвил Бэйтс с искренним облегчением передал Элу руководство
и ответственность за операцию и спросил о местной полиции и полиции штата,
которые были привлечены к участию в погоне.
– Пока мы их ни о чем не информируем, – сказал Эл. – Если
схватим, то скажем полицейским, что они могут снять пикеты. Если же нет –
прикажем им стягиваться к центру, сжимая кольцо. Но – между нами – если мы не
управимся с помощью шестнадцати человек, нам вообще не сладить с ними, Норв.
Норв почувствовал легкий упрек и больше ничего не сказал. Он
знал – лучше всего захватить беглецов без постороннего вмешательства, ведь с
Эндрю Макги произойдет несчастный случай, как только они его поймают.
Несчастный случай со смертельным исходом. А если вокруг не будет полицейских,
дело пойдет куда быстрее.
На мгновенье впереди вспыхнули тормозные огни автомобиля
О'Джея, затем машина свернула на грунтовую дорогу. Остальные следовали за ней.
***
– Ничего не понимаю, – сказала Норма. – Бобби... Чарли...
Успокойся!
– Вы не поймете, – сказала Чарли высоким, сдавленным
голосом. Гляд на нее, Ирв занервничал. В глазах у девочки застыл испуг, как у
попавшего в западню зайца. Она вырвалась из рук Нормы и бросилась к отцу. Тот
положил ей руки на плечи.
– Они хотят убить тебя, папочка, я знаю, – сказала она.
– Что?
– Убить тебя, – повторила она. В ее широко раскрытых глазах
стоял ужас. – Мы должны бежать. Мы должны... – твердила девочка, как безумная.
ЖАРКО. ЗДЕСЬ СЛИШКОМ ЖАРКО.
Он глянул влево. На стене между печью и мойкой висел
термометр, таких полно в любом каталоге, высылающем покупки по почте. В его
нижней части ухмылялся и почесывал бровь маленький красный человечек с вилами.
Под его раздвоенными копытцами было написано: «ВАМ ДОСТАТОЧНО ТЕПЛО?»
Ртутный столбик в термометре – этот обвиняющий красный палец
– медленно поднимался.
– Да, да, они этого хотят, хотят, – сказала она. – Убить
тебя, убить тебя, как они убили мамочку, забрать меня, я не хочу, не хочу
этого, я не позволю...
– Чарли! Думай, что делаешь!
Ее глаза стали чуть осмысленнее. Ирв с женой придвинулись
друг к другу.
– Ирв... что?..
Но Ирв перехватил взгляд Энди на термометр и... поверил.
Было действительно жарко. Так жарко, что прошибал пот. Столбик в термометре
поднялся выше отметки девяносто градусов.
– Господи Иисусе, – сказал Ирв охрипшим голосом. – Это она
так сделала, Фрэнк?
Энди не ответил. Руки его по-прежнему лежали на плечах
Чарли. Он заглянул ей в глаза:
– Чарли... ты думаешь, уже поздно? Ты это чувствуешь?
– Да, – сказала она. В ее лице не было ни кровинки. – Они
уже едут по проселку. Ой, папочка, я боюсь.
– Ты можешь их остановить, Чарли, – спокойно сказал он. Они
встретились взглядами. – Да, – сказал он.
– Но... папочка... это же плохой поступок. Я знаю, что
плохой. Я могу ведь убить их.
– Да, – сказал он. – Сейчас мы перед выбором – убить или
быть убитыми. Видно, дело дошло до этого.
– И это не плохой поступок? – ее голос был едва слышен.
– Да, – сказал Энди. – Плохой. Никогда не обманывай себя на
этот счет. И не делай этого, если сможешь остановиться. Чарли. Даже ради меня.
Они посмотрели друг другу в глаза: усталые, в кровяных
прожилках глаза Энди и широко раскрытые, словно под гипнозом, глаза Чарли.
– Если я сделаю... что-нибудь... ты меня и тогда будешь
любить? – произнесла она.
Вопрос будто повис в воздухе между ними.
– Чарли, – сказал он, – я всегда буду тебя любить.
Независимо ни от чего.
Ирв от окна прошел к ним через комнату.
– Кажется, я должен извиниться перед вами, – сказал он. – На
дороге целая вереница машин. Хотите, я останусь с вами? У меня есть охотничье
ружье. – Но вид у него был испуганный, почти больной.
– Ружье не потребуется, – сказала Чарли. Она вывернулась
из-под руки отца, двинулась к двери; в белом вязаном свитере Нормы Мэндерс она
казалась совсем малюткой. Вышла из комнаты.
Еще через секунду Энди пришел в себя и ринулся следом за
ней. В животе был холод, словно он проглотил в три глотка большой брикет мороженого.
Мэндерсы стояли не двигаясь. Энди последний раз взглянул на
озадаченное, испуганное лицо Ирва, и в голове промелькнула шальная мысль – это
тебе урок не подсаживать попутчиков.
Они с Чарли выскочили на крыльцо и увидели, как первая
машина свернула на подъездную дорожку. Цыплята верещали и подпрыгивали. В
амбаре снова замычала Большуха, зовя кого-нибудь подоить ее. Над холмистыми
перелесками и коричневыми осенними полями, окружающими городок в северной части
штата Нью-Йорк, стояло неяркое октябрьское солнце. Почти год они в бегах. Энди
не без удивления почувствовал странное, смешанное с ужасом облегчение. Он
где-то слышал, что в состоянии отчаяния даже заяц, пока его не разорвали, в
последнюю минуту иногда огрызается на собак, повинуясь древнему инстинкту
сопротивления.
Что бы ни случилось, хорошо, что они больше не бегут. Он
стал рядом с Чарли, ее волосы сверкали в солнечном свете.
– Ой, папочка, – простонала она. – Я едва стою.
Он рукой обнял ее за плечи, сильно прижав к себе.
Первая машина остановилась перед двориком, из нее вышли
двое.
***
– Нужно вывести его с крыльца, – сказал Энди. Он опустил
Чарли на траву за палисадником. Одна сторона дома уже горела, языки пламени
медленно двигались к крыльцу, подобно большим светлякам.
– Проваливайте, – сказала Норма резко. – Не трогайте его.
– Дом горит, – сказал Энди. – Я помогу.
– Проваливайте! Вы и так достаточно натворили!
– Перестань, Норма! – Ирв взглянул на нее. – Он ни в чем не
виноват. Заткнись.
Она взглянула на него, словно собиралась еще что-то сказать,
но поджала губы.
– Помогите встать, – сказал Ирв. – Ноги как ватные. Вроде
обмочился. Неудивительно. Один из этих сукиных сынов подстрелил меня. Не знаю
какой. Дайте руку, Фрэнк.
– Я – Энди, – сказал тот, обхватив Ирва рукой. Ирв Медленно
поднялся. – Я не сержусь на вашу хозяйку. Лучше бы вы проехали мимо нас сегодн
утром.
