Притащил! Будто она упиралась. Мелани вдруг почувствовала себя виноватой. Сама же все это затеяла, теперь надо расхлебывать. Какие бы у него ни были цели, она не должна без конца его подкалывать, упрекать. Какое ее дело? Надо было придумать другой способ помочь Пэдди, да и с арендой вопрос решаемый. Если бы не удалось получить то здание, можно было подыскать другое… Но это сейчас она так думает, а тогда ухватилась за идею использовать Джека. А может, были совсем другие причины, по которым она согласилась ехать с ним?
Мелани уставилась на голубую гладь моря. Она все время боялась задать себе этот вопрос. Сперва было легко не задумываться — спешка перед отъездом, сборы, маникюр, прическа, распоряжения по поводу почты и газет. Потом она воевала с Джеком…
Сейчас, спокойно разобравшись в сложившейся ситуации, пора признать правду: она приехала на острова с Джеком Вульфом потому, что сама хотела с ним пуститься в это путешествие. С того самого момента, когда он схватил ее за руку, не дал ей уйти и предложил сопровождать его, Мелани охватило непреодолимое желание быть с ним рядом где бы то ни было. Правда, потом ее разум взял верх, — или ей так казалось? — однако она не отказалась наотрез, когда Джек проявил известную настойчивость. А дальше… Дальше сплошные оправдания собственного безволия…
Хорошо. Потом ей так сильно захотелось маленького триумфа — чтобы он увидел Золушку, которая на самом деле все время была Принцессой.
Ну и что же из этого получилось? Ничего, и не надо обольщаться на этот счет. Удивить его она удивила, а дальше духу не хватило во всем признаться. Она даже представления не имеет, когда должен наступить ее момент истины.
Именно этого она и не хочет, потому что, когда все выяснится, то потом уже не будет ничего: ни разговоров, ни встреч, ни возможности играть с опасностью… Джека Вульфа для нее уже не будет.
Интересно, что с первой же встречи с Джеком ее не покидает чувство опасности, но она все равно идет дальше. Чего же нужно бояться? Или кого? Джека?
Глупый вопрос. Она не боится его, сама все время провоцирует, вольно или невольно, а острота ощущений только будоражит ее, мешая остановиться. А боится она только одного — признаться себе, что влюбилась.
Теперь уже поздно что-либо предпринимать. Будь что будет, но, даже в этом случае, она не может позволить Джеку Вульфу продолжать свои делишки. Можно ли спокойно наблюдать, как рушатся мечты молодого хозяина острова? Надо попробовать помочь.
Один звонок журналисту, который ухватится за потрясающую новость, — секрет медового месяца Эдварда Бьюмонта раскрыт! — и Гасу уже обеспечено паблисити. Джек ничего не узнает, Гас тоже, Бью и Диана уже далеко, до них эта весть дойдет нескоро, и никто не сможет их потревожить, так что она ничем не рискует.
А как только дело будет сделано, можно заняться своими проблемами и… Да мало ли что! Диана назвала ее закоснелой девственницей? Ну что ж, посмотрим.
Джек сидел на велосипеде, далеко не новом, а рядом, у стены, стоял другой, с виду получше.
— Давай, Мел, — подбодрил он ее. — Ты же можешь ездить на велосипеде?
— Не знаю. Давно не пробовала.
― Ну ладно, попробуй. — Он забрал у нее пляжную сумку, прикрепил ее на багажник и заверил: — Разучиться ты не могла. Просто дави на педали! Как только сядешь, сразу все вспомнишь.
— Да?
Мелани убрала назад волосы и подошла чуть ближе к велосипеду.
Так как она даже не прикоснулась к нему, Джек спросил:
— В чем дело?
Мелани пожала плечами и ответила, немного смутившись:
— Когда я ездила на велосипеде последний раз, на нем были страховочные колеса.
— Страховочные колеса? — улыбнулся Джек.
Мел взглянула на него и вздохнула. Сейчас он совсем другой — улыбчивый, доброжелательный. На него приятно смотреть — красивый, статный мужчина, такой сильный и надежный, из тех, кто всегда подставит плечо человеку в беде… Даже нельзя себе представить, что именно он считается самым жестоким и безжалостным в мире бизнеса. Теперь уж у него номер не пройдет, ему не удастся прибрать Арк к рукам по бросовой цене, и дай Бог, чтобы он не узнал, что Мелани имеет к его неудаче какое-то отношение. Но Мел вся дрожала, не от испуга, нет…
— Сколько тебе было лет? — спросил Джек. — Три? Четыре?
— Что? — очнулась от своих мыслей Мелани. — А, четыре.
— Ну, сейчас ты уже выросла! Никаких дополнительных колес не будет.
Он подошел к Мелани, взял ее велосипед и поставил посредине дорожки.
— Садись. Надо быстренько научиться.
Мелани оторопела.
— Лучше я не буду начинать, ладно? Пошли пешком на тот пляж.
— Не дури, Мел. Каждый должен уметь ездить на велосипеде. Это очень дешевый и полезный для здоровья способ передвижения.
— По Лондону? В чаду выхлопных газов? Нет, спасибо. Я уж на метро как-нибудь.
— Но здесь нет никаких машин, — настаивал Джек, придерживая велосипед за руль. — Я тебя подстрахую, не дам упасть. Залезай!
— Что это ты так раскомандовался?
— А как же? Кто здесь начальник?
Он поразился тому, что Мелани боится велосипеда. И она еще собирается одурачить Джека Вульфа? Ладно, она еще не знает, что ее ждет потом…
— Ты трусишь, Мелани, а?
Ни за что не признается в этом. Приняла бодрый вид и сказала:
— Давай-ка покажи мне что к чему!
— Ставь правую ногу сюда… А теперь садись на седло!
Мелани постаралась все сделать так, как он сказал, — оседлала велосипед, но встала на цыпочки на земле.
— Ну как? — спросила она, взглянув на Джека.
Какой взгляд! Сама невинность!
— Все правильно, Мел. А теперь оторви одну ногу и поставь на педаль. Надо двигаться с места.
— Мне и тут хорошо.
— Как хочешь, конечно! Можешь и тут позагорать вместе с велосипедом. Только я думал, ты собираешься заняться подводным плаванием.
— О, это можно и в бассейне попрактиковаться.
— В бассейне смотреть не на что. А в море зрелище потрясающее.
— Кто сказал?
— Я.
В его голосе Мелани вдруг уловила странные нотки. Подбадривая ее, он явно проявляет нетерпение… С чего бы это? Раздражен ее бестолковостью? Она попробовала оторвать ногу от земли, но не смогла. Страшно.
— Знаешь что, скомандуй лучше моим ногам, — сказала она усмехнувшись. — Они меня не слушаются.
— Лучше я сделаю вот что! — ответил он и, придерживая руль, наклонился и поставил ее ногу на педаль, потом — вторую.
Велосипед пошатнулся, но Джек удержал его.
— Видишь? Это легко!
