— Вы занимайтесь своими делами, — бросил в мою
сторону мастер, — я тут сам разберусь.
— Ничего, ничего, я посмотрю. Я люблю смотреть, как
другие работают.
Он перевернул телефонный аппарат и глубокомысленно посмотрел
на него снизу.
Потом подергал провод, прошел вдоль него до стены и потыкал
пальцем в розетку. Покосился на меня, я всячески демонстрировала внимание —
мол, все вижу, ничего не утаишь от моего взгляда.
Мастер вынул отвертку, снял крышку розетки, потыкал внутри
отверткой и опять закрыл крышку. Снова покосился на меня:
— Вы мне водички не принесете попить?
В горле пересохло. Самой простой — из-под крана.
«Ага!» — подумала я.
Хочет меня из кабинета выпроводить.
Так вот фиг тебе!
— Зачем же из-под крана? Из-под крана вредно, там
всяких примесей много — хлор, фтор, тяжелые металлы. Вот, возьмите минеральной.
Я открыла маленький бар тут же в кабинете и достала бутылку
минеральной воды «Бонаква».
Еремеев сдержанно поблагодарил, отпил один глоток и поставил
стакан на стол.
Потом снова взял в руки телефонный аппарат и начал
разглядывать его с умным видом. Его действия мне нравились все меньше и меньше.
Разумеется, я нисколько не разбираюсь в технике, но если он пришел, чтобы
замерить сопротивление, то надо же приборами его замерять, а не пальцем и
отверткой. Словно прочитав мои мысли, Еремеев открыл чемоданчик и вынул оттуда
непонятно что. Но когда я подошла поближе и, вытянув шею, увидела этот предмет,
то мне стало нехорошо, потому что Еремеев вынул из чемоданчика здоровенный
гаечный ключ!
«Сейчас он меня огреет ключом по голове, и привет. Гораций,
негодяй, куда-то запропастился, и вообще на него никакой надежды. Оглушит этот
чертов мастер меня ключом и сделает все, что ему нужно. А что ему, собственно,
нужно-то?»
Еремеев неторопливо шагнул в мою сторону И в это время снова
зазвенел дверной звонок. Я бросилась к дверям, как леопард на охоте, одним
прыжком и, ничего не спрашивая, мгновенно открыла. Мне было все равно, кто там
пришел, хуже уже не будет…
На пороге стоял мой первый муж Артем, и я вздохнула с
облегчением.
Артем вошел в квартиру, и его сразу стало много.
— Ну, привет! — Он сграбастал меня по-хозяйски, я
еле высвободилась из его объятий.
— А чего дверь, не спрашивая отворяешь? Почувствовала,
что я пришел?
— И ты туда же?
— Что значит — и я? А кто там у тебя?
Эй, мужик, ты кто такой?
— Телефонный мастер, — ответил появившийся
Еремеев, — и уже ухожу. Никакого избыточного сопротивления я у вас не
нашел. Так и говорите, если будут звонить из управления — Еремеев не нашел.
И он удалился быстрым шагом, а пока я переводила дух и
прижимала руки к сердцу, Артем уверенно устремился на кухню.
— О-о! — издал он радостный вопль. — А у
тебя, оказывается, здесь приличная жратва!
— Красную кастрюлю не трогай! — крикнула я слабым
голосом. — Это для Горация И только я хотела было направиться в ванную,
чтобы привести себя в порядок, потому что телефонный мастер поднял меня ни свет
ни заря прямо с постели, как опять-таки раздался звонок в дверь. Сговорились
они все, что ли!
— Кто еще гам? — гаркнула я, не удосужившись
глянуть в глазок, все равно ни черта там не видно.
— Милиция, — вежливо ответили из-за двери. —
Воробьева Лариса Павловна здесь проживает?
Этого еще не хватало, милиция зачем-то по мою душу. Из кухни
доносился стук вилки о кастрюлю. И в тарелку ему лень положить, гак из кастрюли
и жрет!
— Артем! — истошно завопила я. — Открой
дверь, там милиция!
Явились Артем и Гораций, открыли дверь.
И вы можете представить себе мое возмущение, когда я
увидела, как негодяй Гораций рычит, захлебывается от лая и просто-таки жаждет
разорвать на кусочки двоих довольно симпатичных молодых людей. Значит, всяких
сомнительных личностей вроде Луизы и телефонного мастера он запросто пускает в
квартиру, а милицию почему-то сильно не любит.
Артем с трудом удерживал осатаневшего ротвейлера за ошейник.
— Да идите вы обратно на кухню! — крикнула я.
Старший из прибывших показал мне удостоверение.
— Мех… — запнулась я.
— Моя фамилия — Мехреньгин. Это река такая —
Мехреньга, — пояснил он.
— Ну-ну, — вздохнула я. — Так что вам угодно?
— Это — ваша? — Он показал мне квитанцию за
телефонные переговоры.
— Моя, — кивнула я. — Вы же сами видите,
номер мой.
— Когда вы ее оплачивали? — строго спросил
Мехреньгин.
— Опять-таки можно посмотреть, — удивилась
я, — там же есть дата.
— Оплачена она месяц назад, судя по коду — разговор был
с Москвой.
— Ну да, — обрадовалась я, — теперь
припоминаю — звонила я в Москву, в издательство, кучу денег наговорила, потому
что днем звонила, по высокому тарифу. А как она у вас очутилась?
— Это мы вас должны спросить — когда вы видели эту
квитанцию в последний раз? — спросил младший из милиционеров, розовощекий и
даже, кажется, синеглазый.
— Понятия не имею, — честно призналась я, — я
вообще думала," что она дома, лежит со всеми квитанциями в общем конверте.
— Напрасно вы так думали, — протянул старший,
Мехреньгин или как там его.
— Слушайте, скажите прямо — что случилось? —
рассердилась я.
— А почему вы думаете, что что-то случилось? —
продолжал валять дурака розовощекий.
— Потому что вы не пришли бы ко мне вдвоем с утра
пораньше, если бы нашли эту квитанцию в магазине или на собачьей
площадке, — я окончательно разозлилась и даже мелькнула мысль, что Гораций
был не так уж не прав, когда набрасывался на этих двоих.
— Тогда объясните мне, каким образом ваша квитанция
нашлась в кармане убитой вчера вечером женщины? — железным голосом
вопросил все тот же Мехреньгин.
— Так бы сразу и сказали, — ворчливо начала я, но
осеклась на полуслове. — Что, что случилось?
— Вчера вечером на автобусной остановке нашли мертвую
женщину, — терпеливо объяснил Мехреньгин. — У нее в кармане куртки мы
обнаружили эту квитанцию.
— Ах да, куртка! — вспомнила я.. — Все
сходится.
— Что сходится? — Они оба смотрели на меня с
большим подозрением.
— На ней была моя куртка, а квитанция валялась в
кармане уже давно, я и забыла.
Мы зашли тогда в сберкассу вместе с Горацием, по пути.
