— Ты думаешь, она меня простит?
— Уверен, что она сама придет к тебе, когда поостынет. Завтра, послезавтра, в любой день.
— Я боюсь, как бы не стало слишком поздно, — обеспокоенно произнесла Белль, позволив мужу заботиться о себе.
Иво тщательно укутал жену пледом и сел напротив. Белль обхватила руками колени и тупо глядела перед собой. Взгляд ее был туманен и напряжен.
— Ты видел, какая она худенькая, Иво? Если бы она просто позволила мне позаботиться о ней! Я не требую от нее любви. Я очень боюсь за нее. Даже не представляю, где ее теперь искать.
— А что вообще тебе удалось узнать о ней, Белль? — спокойным деловым тоном обратился к ней Иво. — И почему ты уверена, что она и есть та девочка, которую ты ищешь?
— Ты сам сказал, что при ней было мое электронное послание с сайта поиска родных. Я действительно написала письмо, где изложила все обстоятельства нашего разлучения, указала номер своего телефона, электронный и почтовый адреса...
— Любой мог распечатать это письмо.
— Но зачем ей это понадобилось, если она не Дейзи?
— Пожалуй, ты права и это была твоя сестра. Но ты должна быть осторожной. Мы не можем знать скрытых мотивов мошенников. Ты знаешь, что в наше время аферисты видят корысть даже там, где на первый взгляд ее и быть не может.
Белль нахмурилась, сдержанно выслушав Иво.
— Не принимай близко к сердцу, Белль. Я просто хотел тебя предупредить, — тут же оговорился Иво. — Сколько всего писем ты написала?
— Только одно.
— На одном сайте?
— Да.
— Теперь подумай и скажи, ты абсолютно уверена, что Дейзи — именно та девочка, которую ты ищешь?
— Я уверена, что это она, — робко проговорила Белль.
— Я запомнил, как она выглядит. И найду ее, — решительно сказал Иво.
Белль ошеломила его твердость.
— И отца вашего я тоже найду, — сурово добавил он. — Должно быть, она похожа на него. Потому что на тебя она не похожа совершенно. Сколько ей лет?
— Девятнадцать, — ответила Белль. — Скоро будет двадцать.
— А она выглядит значительно моложе, как школьница, — удивился Иво.
— У нас разные отцы, Иво, — призналась Белль. — Мы сводные сестры. И злится она на меня еще и потому, что в детстве мы не ладили. Я не любила ее, потому что ревновала. Ее любили все, а меня — никто. И я очень хотела забыть обо всем, что случилось со мной в детстве. И о Дейзи тоже.
— Но ты искала ее.
— Лишь в последнее время... А ведь ей было только четыре года, когда не стало мамы. Маленькая, необыкновенно красивая девочка. У нее была кудрявая белокурая головка, как у ягненочка. Громадные ясно-голубые глазки и длинные черные ресницы. Она сияла как солнышко. Смеялась, даже когда нам всем было очень плохо. И я ненавидела ее за это. Потому что я не могла так смеяться. Ей мама оставляла лучшую еду, тратила последние деньги, чтобы одеть ее потеплее. Дейзи была всегда накормлена, всегда обласкана, всегда первая. Я же была обычным резким, порой жестоким подростком. Мне было четырнадцать лет, когда нас забрала социальная служба, сразу после того, как наша мама скончалась в больнице. Она не смогла побороть очередную сильнейшую простуду. Дейзи почти сразу забрали в семью. Меня взять не пожелали.
— Почему вы оказались в такой нужде?
— Отец Дейзи бросил маму. А мама постоянно болела. Мы жили на пособие и милостью людей. Бедная мамочка... Она панически боялась всяческие социальные службы. Она знала, что они скорее разлучат нас, чем помогут. Так и случилось. Но она заботилась о нас как могла. А могла она слишком мало. Всегда такая слабая. Однажды утром я не смогла ее разбудить. Мне стало страшно. Я не знала, что делать, и вызвала неотложку. Ее забрали, потом она умерла, и приехали за нами.
— Ты все сделала правильно.
— Я не поехала с ней в больницу. Не смогла упросить, чтобы мне позволили это сделать. Она умерла в одиночестве.
— В этом нет твоей вины, Белль.
— Представляешь, Иво, они сказали, что, если бы мы были близнецами, нас бы не стали разлучать. А поскольку я на десять лет старше... Я никого не интересовала. Дейзи была такой маленькой и жизнерадостной. Она должна была забыть все наши невзгоды и то, как я злилась, когда люди проявляли симпатию к ней. А она все помнит, бедная девочка... У нее был шанс на достойную жизнь. А видишь, как судьба распорядилась. Оказывается, ей есть нечего, — грустно подытожила Белль.
— Все исправимо, дорогая. У нее есть шанс на достойную жизнь. Не вини себя в детских переживаниях. Разве ты бы злилась на свою сестру, если бы у вас было счастливое детство? — урезонивал жену Иво.
— Я не просто злилась. Я не придумала ничего лучше, чем ревновать младенца. Мне так стыдно!.. Ты умный, Иво. Ты всегда бываешь прав, но не стремись убедить меня, что я поступила с Дейзи правильно. Я ведь хотела навсегда забыть о ней. Но, к счастью, не сумела.
— Я далеко не всегда прав, хоть и отказываюсь признавать это, — возразил Иво.
— Но ты верно заметил, что она хочет наказать меня за все те страдания, которые выпали на ее долю, пока я наслаждалась достатком и комфортом. А мне ведь всего-то нужно было не выпускать сестру из виду. Я была достаточно взрослой, чтобы самостоятельно принимать решения, чтобы не позволить разлучить нас окончательно.
— Она вернется, поверь мне.
— Ой, не знаю, — неуверенно покачала головой Белль. — Ты слышал, она ищет своего отца...
— Ты ей поможешь, Белль. Ты обещала. Дейзи понимает, что без твоей помощи ей сложно будет справиться. У нее есть твой адрес. Она уже бывала здесь. Так что однажды она сама постучится в твою дверь. Ей просто необходимо время, чтобы справиться с первым потрясением. И тебе тоже, дорогая...
Иво удалось убаюкать Белль.
В течение нескольких часов ей выпало счастье блистать на красной ковровой дорожке, получить телевизионную награду, найти и вновь потерять сестру. Годы труда и надежд и одна ночь, полная потрясений...
Он заботливо положил под голову Белль диванную подушку, укутывая ее пледом и приговаривая:
— Все будет хорошо, любимая. Все будет хорошо...
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Просыпаясь, Белль не сразу открыла глаза. Сперва она почувствовала ряд странностей.
Подушка под щекой казалась невероятно жесткой, сама Белль лежала в неудобной позе, из-за чего чувствовалась ломота во всем теле.
Девушка стала приоткрывать глаза и увидела ворсистый край пледа. Тогда она поняла, что провела ночь на диване.
Белль чувствовала себя невероятно разбитой.
Она попыталась приподнять голову и что-то задела. Это был подбородок Иво.
Всю ночь она проспала на его груди на узеньком диване. Все это время он кое-как держался на самом краешке, крепко обхватив жену. И все это время она безмятежно спала и даже не подозревала о его присутствии!
