Деньги и земля женятся на деньгах и земле. Том понимал, что невинной в этой истории оставалась одна только Сильви. Она была еще слишком молода, чтобы справиться с такой болью. Инстинктивно его рука потянулась к ней, и пальцы сами обвились вокруг ее пальцев.
Сильви испуганно посмотрела на Тома, и через секунду из глаз у нее полились слезы.
— Прости меня, Сильви, — сказал Том, и пальцы, сжимавшие только что ее ладонь, судорожно схватились за бокал с вином, стоявший перед ним на столе, хотя пить из него он не стал.
— Ты ни в чем не виноват, — тихо произнесла Сильви. — Просто мы были слишком молоды.
— Что ж, все хорошо, что хорошо кончается, — попытался исправить положение Том, имея в виду, что Джереми Хилайер, обретя недавно титул графа, вернулся все-таки к своей первой любви. Однако он не стал распространяться по этому поводу, а только спросил: — Я могу тебе чем-нибудь помочь?
Сильви посмотрела на него непонимающими глазами. Тогда Том пояснил:
— Со свадьбой.
— Ты шутишь? — И снова ей не оставалось ничего лучшего, как только рассмеяться.
— Можешь на меня положиться, — сказал Том, хотя, конечно, меньше всего он сейчас думал о ее предстоящей свадьбе с каким-то там аристократишкой. Это было так здорово — просто сидеть с ней за одним столом, вместе ужинать, болтать о том о сем. Он с удовольствием повторял бы это каждый день до конца своей жизни.
Однако этому не суждено случиться. Что ж, у него был сегодняшний вечер, у него есть еще целая неделя, и, несмотря ни на что, Том обнаружил, что тоже безудержно хохочет.
— Итак, свадебное платье шьется, — начал анализировать ситуацию Том. — Что еще?
Сильви была смущена и выглядела неуверенной.
Тогда Том сказал:
— Противостоять тому, чего ты больше всего боишься, — прекрасный способ победить страхи.
— Ах… да… — рассеянно отреагировала Сильви. Возможно, это было разочарование. Не то, чего она ждала, на что надеялась. — Посмотри образцы свадебного меню, — предложила ему Сильви. — Каким, по-твоему, должен быть идеальный завтрак молодоженов?
Сильви передала Тому образцы меню. Он взял их, но, не в силах оторвать от нее взгляд, продолжал смотреть на нее. Сильви была очаровательной женщиной, и ее очарование выгодно отличалось от того, которым обладала Кэнди. В Сильви было что-то такое, что задевало глубинные струны его души. Какая-то странная смесь силы и уязвимости. Она была такой женщиной, которую хочется защитить.
— Здесь нет того, что бы мне подошло, — сказал Том, пробежав глазами брошюры со свадебным меню. — Вот эти тощие ломтики рыбки, по-твоему, и есть свадебное угощение?
— Важно, чтобы еда на тарелке красиво смотрелась, — с улыбкой парировала Сильви.
— Это все еда для гламурных девиц, — сказал Том. — Я предпочел бы жареную картошку с рыбой или сосиски с картофельным пюре.
Сильви рассмеялась.
— Я ненавижу семгу, но свадьба не завтрак в кругу семьи. — Она встала из-за стола и начала собирать тарелки. — Давай уберем здесь и сходим в мансарду, посмотрим, что там еще есть.
— Забудь про мансарду. Присядь. Я принесу тебе кофе. — В голосе Тома было столько чувства, что Сильви оторопела.
— Извини, я не поняла, — растерянно пролепетала она, убирая за ухо выбившуюся прядь светлых волос.
— Ты на ногах сегодня весь день, — спокойно пояснил ей Том. — Пойди приляг, отдохни.
— Спасибо, Том. Ты заставляешь меня чувствовать себя такой же привлекательной, как…
— Ты прекрасно выглядишь, — не дал ей договорить Том. — Тебя можно снимать для обложки журнала для беременных женщин.
— Я толстая.
— Цветущая.
— Это одно и то же, — не унималась Сильви. — Толстая, усталая и голодная баба. К тому же ты забыл сказать про мои опухшие лодыжки.
— Совсем и не опухшие. — Том неожиданно поймал себя на том, что говорит с ней, как очень близкий человек, и, решив, что переступил черту, добавил: — Не беспокойся! Хороший фотограф все сделает как надо.
— Фотограф, — со стоном в голосе произнесла Сильви. — Я забыла позвонить фотографу. Мои мозги расплавились, как швейцарский сыр.
— Это еще одна причина, по которой ты должна пойти отдохнуть.
— Спасибо, я так и поступлю, — ответила Сильви, а сама подумала о том, что давненько никто не говорил ей таких вещей. С минуту она не знала, что сказать дальше, но тут смысл слов «я принесу тебе кофе» дошел до ее сознания, и она попросила: — Не кофе. Чай. Ромашка с медом. Чайные пакетики…
Том подошел и чмокнул ее в щеку, и она совсем забыла, где лежат чайные пакетики. Это был невинный поцелуй, за которым, однако, могло последовать большее. И это было бы правильно и неправильно одновременно.
— …они там где-то, — пролепетала Сильви, подхватила свой компьютер, папки с фотографиями и вышла из кухни.
Но это не помогло ей. Воспоминание о поцелуе Тома продолжало преследовать ее.
Глава девятая
Минуту Том не мог пошевелиться. Он обхватил голову руками, закрыл глаза и жадно втянул ноздрями воздух. Он так долго жил без любви, что уже не помнил, как это бывает. В памяти остались только неудачи и боль. Любовь для него была чем-то непостижимым. Он наблюдал за нею со стороны, делая для себя какие-то выводы, пока его друзья и знакомые сходились и расходились. В отношениях с женщинами он старался держать дистанцию, до тех пор пока не организовал для себя что-то вроде идеального брака с женщиной, которая тоже не хотела любить.
Но как только он увидел Сильви Дачем Смит, его идеальный брак начал разваливаться, как ветхая лачужка во время грозы. Но, так же как и Сильви, он уже дал свое слово и не привык от него отказываться.
Однако, даже получив свободу, он продолжал сопротивляться чувству, которого не понимал. Он был просто не в состоянии найти правильные слова, для того чтобы выразить то, что чувствовал. И вот уже дважды довел женщину до слез.
Что ж, теперь ему оставалось только наблюдать за тем, как она готовится к своей свадьбе, которая, судя по всему, не очень-то радует ее. Значит, это его наказание.
Том напомнил себе, что Сильви беременна и интересы ребенка всегда остаются на первом месте. Том наклонился над раковиной, включил воду и, вместо того чтобы наполнить чайник, набрал полные ладони холодной воды и опустил в них лицо, чтобы потушить огонь своих губ, которые все еще помнили вкус ее кожи. А когда и это не помогло, подставил голову под струю ледяной воды.
Сильви вошла в библиотеку, положила на старинный столик свою ношу и уютно устроилась в одном из кожаных кресел напротив камина. Она закрыла глаза, но больше от безысходности, чем от удовольствия.
Ее по-прежнему тянуло к Тому, даже сильнее, чем раньше. И это притяжение было взаимным. Она чувствовала это так же, как и то, что между ними стояла, какая-то невидимая преграда.
