Вот, значит, как. Вот, значит, кто меня заказал. Ну что ж,
пора познакомиться нам с этой женщиной поближе.
— Ну? — прервал мои размышления Лешка. — Чего
еще тебе надо?
— Это все, спасибо тебе, радость моя!
— Ну ты даешь! — возмущенно засопел он. —
Из-за такой ерунды человека в такую рань разбудила! Сама, что ли, справиться не
могла! Ведь даже паролей никаких знать не нужно, просто открываешь базу данных,
она у меня скачана, и спокойно находишь там все нужное! Нет, ну я просто
удивляюсь на вас, взрослых, ну до чего вы бестолковые люди!
Будущий хакер поглядел на меня с презрением и отвернулся к
компьютеру. Я вздохнула и принялась собираться на дело.
Выйдя на улицу, я в первый же момент увидела свою старую
знакомую — «девятку» цвета «баклажан». Машина с самым невинным видом стояла
метрах в двадцати от моего подъезда… Если бы я не видела ее каждый день, если
бы она не встречалась постоянно у меня на пути, я могла бы подумать, что кто-то
без всякой задней мысли припарковал ее возле нашего дома. Но я была настороже
и, внимательно вглядевшись в назойливую «девятку», заметила за ее тонированными
стеклами едва различимый мужской силуэт.
Так-так, значит, после событий вчерашней ночи мой верный
«эскорт» остался на своем посту, даже, пожалуй, стал нахальнее, практически
перестал скрываться!
Какие из этого можно сделать выводы? Во-первых, теперь ясно,
что «баклажановая» «девятка» принадлежала не наемному убийце. Больше того,
можно даже предположить, что именно ее водитель спас меня прошедшей ночью, в
самый последний момент расправившись с киллером.
Хотя утверждать это с полной уверенностью еще, пожалуй,
рано. И даже если это так, я не знаю, какие цели этот человек преследует, зачем
он с таким упорством следит за мной…
Я вспомнила разговор с бывшими сослуживцами Романа —
дерганым, обозленным красавчиком Максом и осторожным, хитрым Вахтангом,
разговор, на который меня привезли против воли. В конце этой, с позволения
сказать, беседы они упомянули какого-то Салавата, которого хотят подключить к
моему делу…
Может быть, это именно онвисит у меня на хвосте последние
дни?
В любом случае я не хотела, чтобы он проследил сегодня за
моим маршрутом. Мне нужно было любой ценой отделаться от «хвоста».
Пройдя мимо знакомой «девятки», я с самым невинным видом
изучила свое отражение в темном стекле, улыбнулась, поправила волосы и
приветливо помахала рукой невидимому водителю. Затем, удалившись еще метров на
двадцать, проголосовала проезжающим машинам. Второй или третий водитель
остановился, я села на заднее сиденье и попросила подвезти меня на мост
Александра Невского.
В конце Невского проспекта, перед Александро-Невской
площадью, скопилось невероятное количество машин, и мы еле тащились в пробке.
Скосив глаза в зеркало заднего вида, я убедилась, что злополучная «девятка»
неотвязно движется следом.
Наконец мы миновали площадь и въехали на мост. Я
расплатилась с водителем заранее и теперь распахнула дверцу и выскочила из
машины. Покосившись на своего упорного преследователя, мысленно показала ему
язык и по пешеходной лестнице сбежала с моста на нижний уровень развязки. Здесь
по набережной тоже двигался в сторону центра плотный поток машин. На мои
призывные жесты никто из водителей не реагировал, и я впустую потратила
несколько минут, когда наконец увидела подъезжающий к остановке троллейбус. Я
перебежала отделявший меня от троллейбуса небольшой сквер и буквально в
последнюю секунду успела вскочить в его закрывающиеся двери.
Переведя дыхание, я пробилась к заднему окну… и едва
сдержала стон разочарования. Мой хитрый маневр не увенчался успехом: в
нескольких метрах за троллейбусом тащилась проклятая «девятка»! Очевидно, мой
преследователь успел каким-то чудом развернуться и съехать с моста за те
несколько минут, пока я безуспешно пыталась поймать машину. Мне казалось, что,
несмотря на разделяющее нас расстояние и темное стекло машины, я вижу ехидную
ухмылку на его лине.
«Рано радуешься! — подумала я. — Ты еще не знаешь,
что за прошедшую ночь я стала совершенно другим человеком и так просто не
сдаюсь!»
Троллейбус проезжал по одной из тихих улочек в районе,
который старожилы Петербурга называют Пески. Я вышла на остановке и неторопливо
двинулась по улице. Неподалеку от продуктового магазина с многообещающей
вывеской «24 часа» изнывали от безделья двое подростков. Они сонно
перепасовывали друг другу ногами пустую банку из-под пива «Невское» и
обменивались ничего не значащими фразами.
Войдя в магазин, я прижалась к стеклу и помахала подросткам,
стараясь привлечь их внимание. Однако они были очень заняты ничегонеделаньем и
не обратили на мои жесты внимания.
Я постучала по стеклу пальцами, один из мальчишек взглянул в
мою сторону, но тут же отвел глаза: я для него явно была совершенно чужеродным
объектом и не представляла никакого интереса.
Тогда я достала пятидесятирублевую купюру, прижала ее к
витринному стеклу и снова побарабанила по нему. Мальчишка оглянулся, увидел
деньги и оживился.
Через несколько секунд он вместе со своим приятелем стоял
передо мной, ожидая разъяснений.
— «Девятку» сине-фиолетовую видите?
— Цвет «баклажан», — уточнил грамотный подросток.
— Точно. Сможете ей шины проколоть?
— Хахаль достал? — деловито поинтересовался тот же
мальчишка.
— Тебя не касается! А хоть бы и хахаль. Сможете или
нет?
— За полтинник — не сможем. — По-видимому, он
играл в этой паре роль дипломата и брал на себя все переговоры или его приятель
был глухонемым, во всяком случае, я так и не услышала его голоса. — За
полтинник — не сможем, а вот за сотню — запросто!
— Далеко пойдешь! — похвалила я и протянула
развитому юноше сотенную бумажку.
Мальчишки с независимым видом вышли из магазина и зашагали
по улице. Поравнявшись со злополучной «девяткой», они остановились. Один из них
наклонился, делая вид, что завязывает шнурки, второй что-то ему говорил.
Наконец подросток выпрямился и бросил в мою сторону заговорщический взгляд. Я
неторопливо вышла из магазина и махнула рукой проезжающим мимо «Жигулям».
Водитель остановился, с некоторым удивлением выслушал мою
просьбу ехать куда угодно, только подальше и побыстрее, но предложенные деньги
его устроили, и спорить он не стал.
Я села в машину, хлопнула дверцей и оглянулась.
«Баклажановая» «девятка» тронулась было следом, но тут же
остановилась. Из нее выскочил невысокий, слегка сутуловатый мужчина лет
тридцати, подбежал к заднему колесу и в сердцах пнул его ногой.
Я не слышала, что он при этом говорил, но могла
предположить, приблизительно зная, как выражаются мужчины в подобных ситуациях.
«Ну что, кто из нас смеется последним?» — удовлетворенно
подумала я, откидываясь на мягкое сиденье.
