Сегодня он выглядел добрым, любящим дядюшкой, чуть ли не
Санта-Клаусом, приготовившим для послушных детишек целый мешок подарков.
Маленькие глазки ласково смотрели на Кусачкина из складок жирных щек.
Но Андрея не обманула эта фальшивая приветливость шефа. Он
хорошо изучил старика и знал, что за этой наигранной лаской скрывается самое
страшное.
В прошлый раз, когда шеф смотрел на него злобно, казалось,
готов был растоптать, разорвать Андрея своими пухлыми руками, Кусачкин не так
испугался, как сегодня. Он знал, что старик выпустит пар и отойдет, сменит гнев
на милость. Но за сегодняшним фальшивым добродушием наверняка скрывалось
принятое решение окончательно избавиться от не оправдавшего надежд помощника.
– Я все исправлю, шеф... – забормотал Кусачкин, опустив
глаза. – Я наведу порядок... доведу дело до конца... вы знаете, моя
система работает без сбоев...
– Не нужно, Андрюша! – мягко проговорил шеф, и
угольно-черный кот вдруг зашипел и спрыгнул с его коленей – должно быть,
почувствовал затаенную злобу хозяина. – Ничего не нужно, Андрюша!
Кусачкин похолодел.
Шеф никогда не называл его по имени. Это скверный знак...
самый скверный, какой только бывает!
– Ничего не нужно! – повторил шеф. – Я нашел
исполнительного молодого человека, который уже сделал все, что требовалось. Без
всяких твоих хитростей, без всех этих систем, цепочек, сложных схем. Он
работает просто, но надежно...
– Но, шеф, я уже разработал операцию... мы запугаем того
человека из ядерного института, заставим его все сделать...
– Я же сказал – ничего не нужно! – повторил шеф, и
сквозь искусственную мягкость его голоса начал проступать металл. – Я же
сказал – все уже сделано! Гораздо проще и эффективнее и без лишних людей! А ты,
Андрюша, больше мне не нужен. Ты свободен, я тебя не задерживаю...
Свободен...
Кусачкин знал настоящее значение этого слова.
Его уже приговорили.
Сколько ему осталось – несколько дней? Несколько часов?
Несколько минут?
Нет, шеф не будет устранять его возле своего дома, так что
несколько часов у него, наверное, есть.
И тут Кусачкин вспомнил седоватого человека с
незапоминающейся внешностью и его демоническую спутницу.
Он вспомнил разговор в гараже и свое обещание.
Что ж, он еще не сказал последнего слова!
– Шеф... – смущенно проговорил Кусачкин. – Можно
мне... можно мне зайти в туалет?
– В туалет? – переспросил старик с насмешкой. –
Испугался, Андрюша? Ну сходи, милый, а то неровен час напачкаешь тут у меня...
Марта Петровна будет недовольна!
Кусачкин выскользнул в коридор, огляделся по сторонам,
юркнул на кухню и поспешно открыл форточку.
Этим вечером кот Феликс чувствовал какое-то удивительное,
давно забытое волнение. Форточка на кухне была открыта, и через нее в квартиру
вливался чарующий аромат улиц, аромат крыш и чердаков, аромат помойных баков и
пищевых отходов.
Феликс сам себе удивлялся.
Он, солидный, степенный, основательный домашний кот, давно
не реагировал на такие простонародные, плебейские запахи. Дома его кормили
прекрасно – самыми лучшими кошачьими консервами, а раз в неделю –
приготовленной на пару форелью, чаще, к сожалению, не разрешал ветеринар...
Почему же сегодня его так взволновал вульгарный запах селедочных голов и
колбасных шкурок?
А тут к этому запаху примешалось еще кое-что, куда более
сильное, куда более пленительное.
Феликс почувствовал запах кошечки.
Этот запах, отчетливый и близкий, заставил сильнее биться
его старое сердце.
Феликс вскочил на буфет, с него довольно ловко для своих лет
перепрыгнул на открытую форточку и замер, распушив усы, всей грудью вдыхая
волшебный аромат, аромат любви и приключений...
Да, никаких сомнений – кошка была где-то совсем близко.
В душе Феликса боролись два очень сильных чувства: чувство
долга, долга перед своим хозяином, и стремление к этой очаровательной особе,
которая, несомненно, ждет именно его, Феликса, и готова предаться с ним
любви...
Собственно говоря, удерживало кота на месте не столько
чувство долга, не столько привязанность к хозяину, к этому старому толстяку,
который только и знал, что сажал Феликса на колени и часами гладил его, не
доставляя этим коту никакого удовольствия. Гораздо сильнее удерживала его
привычка к комфорту и к хорошей еде. К тем самым кошачьим консервам и паровой
форели.
Но запах кошечки... запах жаждущей любви особы
противоположного пола... этот, как известно, основной инстинкт...
Сердце Феликса буквально разрывалось на две части.
И тут эта кошечка, это прелестное создание, подала голос.
Она мяукнула нежно и призывно, не оставляя никаких сомнений,
что готова сию же минуту броситься в объятия Феликса.
Кот понял, откуда доносится ее любовный зов: с соседнего
балкона.
До нее нужно было еще добраться, нужно было дойти по узкому
карнизу, на головокружительной высоте – но разве это может остановить жаждущего
любви кота?
Феликс был готов к любым подвигам, тем более что в глазах
прелестной кошечки совершенный ради нее подвиг будет иметь несомненную
ценность.
– Жди меня, моя красавица! – страстно мяукнул Феликс,
выбираясь наружу и ловко перелезая на карниз. – Жди меня, я лечу к тебе на
крыльях любви!
Это, разумеется, было поэтическое преувеличение. Феликс не
летел, а осторожно шел по узкому карнизу, опасливо посматривая краем глаза
вниз, туда, где на глубине пропасти передвигались маленькие человеческие
фигурки и совсем уж крошечные фигурки собак и котов. Сорваться с карниза и
рухнуть туда ему совсем не улыбалось, но Феликс был кот, а коты славятся своей
ловкостью и умением лазать по самым узким и труднопроходимым путям. Так что не
прошло и пяти минут, как он перепрыгнул с карниза на соседский балкон, где его
действительно ждала маленькая серенькая кошечка.
Конечно, она была из простых, наверняка провела большую
часть своей жизни на чердаках и помойках, но это только прибавляло ей
пикантности и очарования в глазах Феликса. Издав победный вопль, он бросился
навстречу своей любви.
Этот день стал одним из самых счастливых в его жизни.
В то же самое время к открытой форточке спустили с крыши
корзинку, в которой сидел загримированный Аскольд. Леня спрятал в густой черной
шерсти крошечный микрофон и на прощание поцеловал кота в макушку.
Корзинка повисла перед окном.
Аскольд плавным, рассчитанным движением вспрыгнул на
форточку.
Конечно, он слышал любовные вопли, доносящиеся с соседнего
балкона... но не поддался на этот соблазн: перед ним была серьезная задача, и
хозяин знал, что он с этой задачей справится.
