На углу ближайшего дома Киря прочитал вывеску с указателем улицы: «Слободская» и понял, почему парящих «лыжников» старожилы воспринимали тут с таким спокойствием. Это ж та самая улица, где, по наставлениям Ули, ему следовало искать заветную Чайную. Сюда-то, судя по всему, и слетаются продвинутые маги со всей округи для своих утех. Одним словом, попал в точку, точно в цель. Лучше не придумаешь.
* * *
Сухарь учуял пролетавшего над ним Кирилла посредством «пепельной» магии. Сердце урода, прошедшего Огненную Топку, непроизвольно откликнулось на присутствие в окружающем пространстве родового волшебства. Оно как бы радостно сигнализировало в груди: «Внимание! Где-то совсем рядом свои! Внимание!» И «сохатый» испытывал горячую благодарность к прародителям клана, заложившим в процедуру Посвящения такую милую вещь, как взаимоопознание соотечественников. Хорошо!
Чтобы не быть обнаруженным с воздуха, рогач шустро юркнул в кустарник, припал к земле.
Вскоре жизнерадостного скелета из Глубин вновь постигло разочарование: «клиент» решил не отдыхать, приземляться не собирался. Урод обратил взгляд ввысь, прищурился, прикрыл ладошкой лоб, с трудом уловил в небе маленькую-маленькую точку, проплывающую мимо. Эх, жаль!.. Сухарь расстроено почесал основание роскошной рогатины, тяжело вздохнул, засобирался в путь. Работа у него беспокойная. На одном месте не усидишь. Придется топать пешком. В густонаселенный город через Провал Изнанки не попадешь. Рогач аккуратно, как бывалый путник, затушил костерок, вновь тяжело вздохнул. Но на губах его блуждала шкодливая улыбочка. Урод закинул за плечи тощий вещмешок, бодрым шагом двинулся в поход.
Глава 5
Заветную «Чайную на Слободской» Кирилл нашел без труда. Похоже, она являла собой одну из местных достопримечательностей. Первый же прохожий, к которому обратился волхв, – сгорбленный, трухлявый дедок с клюкой в руках – подробно объяснил парню, как пройти к заведению. При этом старожил с нескрываемым интересом рассматривал заезжего гостя, будто прикидывал на глаз, каких высот в волшебстве сей молодой маг успел достичь до визита в город. Вероятно, только сами чародеи считали свои сходки в знаменитой Чайной тайными. В действительности же о них, как это часто бывает, знал, почитай, каждый из местных жителей, и все обыватели вместе взятые несомненно гордились тем, что именно их улицу облюбовали для своих колдовских утех важные господа кудесники. К такому выводу Кирилла подтолкнул услужливый дедок, который за время своего короткого объяснения ни с того ни с сего умудрился несколько раз кряду назвать молодого человек господином чародеем. Парень с улыбкой поблагодарил доброжелательного болтливого старичка и двинулся дальше. Как оказалось, идти было совсем недалеко. Пройдя всего несколько кварталов, Киря увидел на противоположной стороне улицы трехэтажный деревянный особняк, на фасаде которого красовалась здоровенная вывеска: «Чайная на Слободской». Под надписью искусный художник вполне натуралистично изобразил дымящийся стакан в резном подстаканнике и расписной поднос со всякой снедью – от колбасы до кренделей. Кирилл аж слюнки сглотнул при виде зазывной живописи.
Рядом с аппетитной вывеской имелась еще одна, чуть поменьше: «Постоялый двор Волшебный Странник». Как видно, устроители тайного магического Клуба заблаговременно побеспокоились и о жилище для своих разноплеменных членов, слетающихся сюда со всех концов света. На втором и третьем этажах здания располагались удобные номера.
Волхв первым делом арендовал под ночлег просторную, уютную комнату с кружевными шторами на окне и большой кроватью в углу с выложенной на ней стопкой разнокалиберных подушек и подушечек. Немудрено, что в такой домашней обстановке, располагающей к отдыху, воздушный бродяга тут же вспомнил об усталости, скопившейся в его теле. Ему сразу показалось, что он валится с ног, захотелось немедленно бухнуться на широкое ложе и проспать, как минимум, до следующего утра. Но прилипший к позвоночнику желудок упрямо напоминал, что перед этим следовало бы непременно посетить обеденный зал «Волшебного Странника». Путешественник просто не мог не прислушаться к столь настоятельной просьбе.
Номер Кирилла находился на третьем этаже. Волхв быстро скинул с плеч вещмешок, умылся, переоделся в свежую рубаху, начистил до блеска самошивные штиблеты, вышел в просторный коридор. Оттуда по внутренней винтовой лестнице, предназначенной специально для клиентов постоялого двора, парень спустился вниз, чтоб попасть, собственно, в чайную – заморить с дороги червячка.
Посетителей с раннего утра много не набралось. Поэтому за широкими двухстворчатыми дверями, ведущими в столовую, висела сдержанная тишина, прерываемая лишь иногда редкими прихлебываниями и причмокиваниями одиноких клиентов. Из обеденного зала тянуло очень соблазнительными, вкусными запахами. Кухня, видать, здесь знатная!
Подгоняемый сытными ароматами, Киря непроизвольно ускорил шаг. В холле первого этажа он неожиданно столкнулся с агрессивным львом, причем львом… деревянным. От того, что хищник оказался ненастоящим, молодой путешественник испугался еще больше. Деревянный с виду зверь повадками обладал самыми что ни на есть натуральными, теме же, что и его живые собратья где-нибудь в тропических дебрях. Когда Кирилл только вошел в холл, лев спокойно сидел себе на широком постаменте, как и положено художественной скульптуре. Деревенский парнишка поначалу даже улыбнулся от нахлынувшего эстетического удовольствия. У них в глубинке с таким, ясно, не встретишься. Однако симпатичный игрушечный хищник, завидев раннего посетителя, вдруг подскочил сильным рывком на ноги, глаза его налились кроваво-красным цветом, пышная грива встала дыбом – тонко струганными ворсинками, как живая. Зверь настороженно присел на задние лапы, будто готовясь к прыжку, пригнул голову, грозно зарычал. Киря от неожиданности оторопел, замер посередь комнаты, словно истукан. Но в это время почувствовал, как кто-то легонько похлопывает его по плечу, будто отряхивает пылинки с рубахи.
– Да ты не бойся, мил человек. Наш Лёва, он вовсе не злой. Таким варварским манером он просто чаевые клянчит… Ага…
Волхв резко обернулся. На него, прищурившись, с добродушной улыбкой на устах смотрел высокий дородный дядька. И откуда он только взялся? Еще секунду назад тут никого не было. Плечи незнакомца покрывала богатая ливрея швейцара. Но весь его облик явно не вязался с образом угодливого слуги, раскрывающего перед посетителями двери. Напротив, волевое лицо, словно высеченное из мрамора, являло собой образец неколебимой уверенности, будто принадлежало знатному влиятельному вельможе, либо опытному боевому магу рангом этак не ниже ступени восьмой. Учитывая, куда Киря попал, скорее всего – второе.
– Чаевые? – растерянно переспросил молодой путешественник.
– Да. Пару монет, я думаю, хватит, – усмехнулся седыми усами плечистый «слуга». – Ага…
Волхв, не спеша, отвязал от ремня аккуратный кожаный мешочек, вытащил из него пару мелких монет, бросил Лёве. Зверь ловко подхватил деньги широкой пастью на лету, клацнул челюстями, проглотил добычу, тут же попятился назад, вернулся в исходное положение, застыл безжизненной деревяшкой. Глаза его потухли, закрылись, потерялись под тусклым древесным лаком. Густая шевелюра вмиг задеревенела, превратилась в единый полированный монолит. По всему телу затвердевшей фигуры затейливо заплясали зайчики – отражения от мерцающих в люстре под потолком свечей.
