— Здравствуйте, — довольно прохладно произнес шеф, заглядывая через плечо Стрельцова в квартиру.
— Здравствуйте, — растерянно ответил гринчанин.
— Вы не могли бы позвать Ивана или Катю? — попросил старый службист.
«Что за спектакль? — с удивлением подумал Чтец. — Или в гостеприимных застенках Галбеза босс тронулся умом?»
— Нет. Не мог бы. А вы случайно не знаете генерала Войко? — ехидно поддел Иван.
Шеф сперва подозрительно осмотрел молодого человека, но затем оттаял и оживленно признался:
— А я и есть генерал Войко.
— Да? И вы можете это подтвердить? Визитер достал из внутреннего кармана пиджака служебное удостоверение и предъявил хозяину. Стрельцов, продолжая играть свою роль, внимательно сравнил голографическую фотографию с оригиналом лица и только после этого пригласил:
— Вроде бы похож. Ну тогда входите. Увидев Катерину, генерал сразу обрадовался и, презрев протокол, растроганно обнял девушку, — по-отечески, сохраняя приличную дистанцию.
— Катя, милая, где Иван? У него все в порядке? — горячо спросил Войко.
Стрельцову это представление уже начинало надоедать. Молодой человек только хотел возмутиться, как увидел в зеркале свое отражение: на него смотрел седовласый интеллигентный мужчина лет шестидесяти. Парня словно обухом по голове треснули. Шатающейся походкой Ванька доплелся До кресла и обессиленно плюхнулся на мягкое сиденье. Гринчанин расслабился, закрыл глаза и удобно откинулся на широкую спинку, будто в ожидании озарения свыше, которое расставило бы все по своим местам и пролило свет на то, что с ним происходит. Вместо этого Стрельцов услышал прямо над ухом знакомый голос генерала:
— С вами все в порядке? Вам плохо?
— Мартышка к старости глазами ослабела, — отозвался Иван. — Никогда бы не подумал, что мой шеф — примитивный слепец. И это называется: разведчик со стажем, профессионал!
Войко ошарашенно отпрянул от кресла и впился глазами в лицо пожилого незнакомца с таким напряжением, что даже лысина на затылке сморщилась и покрылась испариной. Наконец он выдавил:
— Ваня, неужто — ты?
— А кто ж еще будет тут околачиваться, кроме меня?
— Ну ты даешь! — Босс неуверенным жестом хлопнул Стрельцова по плечу. — Признаюсь, я недооценивал тебя как оперативника. Чтобы наложить грим с таким мастерством, нужно быть специалистом экстра-класса. Мне знакомы многие разведчики, которые по роду своей деятельности постоянно меняют внешность. Но и им, наверное, еще бы пришлось у тебя кое-чему поучиться. — Шеф заметно повеселел, испытывая гордость за успехи подчиненного.
— Боюсь, мой опыт им не пошел бы впрок, — разочаровал начальника Стрельцов.
— Это почему же?
— А потому, что никакого опыта и нет.
— Что ты хочешь сказать? — удивился босс.
— Вы видите перед собой только то, что есть на самом деле.
— За несколько дней, пока мы не встречались, ты постарел? Так, что ли?
— Не знаю. Об этом лучше спросить у Зловещей Тени. Я думаю, она здесь главный гример и косметолог.
Озадаченный генерал уселся на диване перед Стрельцовым и растерянно спросил:
— Ты уже вступил с ней в открытое единоборство?
— В технополе все относительно — там же не будешь махать палицей. Похоже, мы крепко сцепились.
— А как она?
— Не знаю. Финальная сцена проскочила мимо моего сознания. Но сдается мне… это лишь прелюдия к настоящей схватке.
— Почему ты так считаешь? Парень пожал плечами:
— Предчувствие.
В разговор эмоционально вступила Катерина:
— Злая ведьма, вероятно, хочет сжить тебя со свету еще до большой битвы.
— Может, это и есть большая битва, — неуверенно ответил Иван. — Кстати, Катя, ты в ее списке идешь под вторым номером.
Генерал с девушкой недоуменно переглянулись.
— Сегодняшний удар, в сущности, и был направлен против тебя, — пояснил невесте Стрельцов.
Чтобы не подвергать близких ему людей пытке, основанной на зуде неудовлетворенного любопытства, Иван, опуская, впрочем, самые искрометные подробности, вкратце поведал о своих приключениях, начиная с побега из Галбеза и заключения договора с Виртуозом и кончая Катькиным летаргическим сном и стычкой со Зловещей Тенью в технополе. При этом молодой человек в каждом из эпизодов повествования обошел стороной кой-какие тайны. Ведь, по правде говоря, с начальством нельзя быть до конца откровенным, а будущей жене стоит поберечь нервы (хотя бы ради здорового потомства). Под конец увлекательной истории Стрельцов признался, что понятия не имеет, как очутился в этой квартире. Сильное желание оказаться в трудный момент рядом с невестой самым непостижимым образом материализовалось — к изумлению и радости присутствующих здесь людей, в том числе и самого героя (а про себя гринчанин подумал, что даже самые необъяснимые вещи имеют свое объяснение, и надо будет на досуге по возможности разобраться в механизме телепортации. Если получилось раз, то может получиться и другой… И, вероятно, было бы недурно сознательно овладеть тайной перемещения в пространстве). Внимательно выслушав динамичный рассказ Ивана, генерал Войко и Катерина получили удовольствие, подобное тому, которое охватывает человека после прочтения остросюжетного романа или просе смотра в кино лихо закрученного детектива.
— Да, Ваня… ты, я вижу, время даром не терял, — удовлетворенно произнес шеф.
— Благодарю. Ну, а теперь ваша очередь поведать о своих успехах, — откликнулся Стрельцов. Собираясь с мыслями, босс сгруппировал на лбу роскошный морщинистый узор, видимо, не зная, с чего начать…
— Обвинение-то хоть с вас сняли? — подтолкнул молодой человек.
— Да, конечно… И я сразу кинулся сюда… узнать, как у вас… — бодро подхватил генерал.
— Прекрасно. — Лицо пожилого Ивана просветлело. — И что. Краб лично принес извинения?
— В общем-то, можно сказать, что — да, — уклончиво ответил службист.
— Как это «можно сказать»? Вы говорите конкретно, — возмутился гринчанин.
— Он объяснил, что арест с самого начала был задуман с целью ввести в заблуждение притаившихся врагов. Дескать, игра разведок, «кошки-мышки» и все такое… Ну ты понимаешь.
— Да я-то понимаю… Врет, как сивый мерин, — выругался беглый лейтенант БГБ.
Бровь генерала изогнулась как знак вопроса. Иван пояснил:
— Мне удалось покинуть типолет Галбеза лишь за минуту, как к нему на хвост сели снеговики. Окажись я тогда на борту, то, возможно, сейчас уже не беседовал бы с вами.
На лице у генерала в этот момент читались противоречивые чувства, вернее, их борьба.
— Не думаю, — продолжил Стрельцов, — что столь жесткие меры были вызваны какими-то тонкостями разведигр (тем более за городом, вдали от свидетелей). Боевой Патруль однозначно имел приказ на мою ликвидацию в случае неподчинения… и он его выполнил. То есть на тот момент меня действительно считали опаснейшим преступником.
