Скажу сразу, я пыталась пользоваться таким же методом не
только тогда, когда работаю, потому что мамуля у меня, конечно, женщина
неплохая, любит меня, но еще не потеряла надежду перевоспитать свою
единственную дочь. Просто удивительно, как моя мать — женщина, обладающая
завидной толикой здравого смысла, независимостью и упорством, а также всегда
умевшая трезво оценивать свои и чужие силы, — может питать такие
беспочвенные надежды. Скорее всего, ей просто стыдно признать свое поражение.
Предмет спора у нас в конечном итоге всегда один: это я, моя
внешность, характер и образ жизни. Дело в том, что мы с мамулей не блещем
красотой. Не подумайте, конечно, что на лице у меня или у мамули какое-нибудь
жуткое родимое пятно, или нос загибается крючком, как у Бабы-Яги. От такого
безобразия Бог миловал. И глаза у нас самого обычного размера, и нос не длиннее
нормы, и рот не как у лягушки… Но в целом нельзя не признать, что внешность у
нас с мамулей самая ординарная и невыразительная, ни один взгляд не остановится
ни на лице, ни на фигуре. По рассказам мамули, она поняла это очень рано, чуть
ли не в шестом классе школы. Она не стала расстраиваться и плакать по ночам в
подушку, как сделали бы все остальные девчонки в ее возрасте. Нет, мамуля
поразмыслила в одиночестве и сделала ставку на стиль.
«Я — женщина, которая сделала себя сама!» — любит повторять
мамуля, она до сих пор следует принятому в шестом классе решению и очень
гордится собой.
Действительно, одевается и причесывается она всегда с
большим вкусом, хотя на взгляд некоторых — слишком экстравагантно. В этом
отношении я — полная ей противоположность, совершенно не слежу за своим
гардеробом и частенько даже забываю сделать макияж перед выходом на работу. Для
мамули такое просто немыслимо, она даже мусор вынести на лестницу и то
ненакрашенной не выйдет.
Надо сказать, что усилия мамули не пропали даром — не в
отношении меня, а в отношении ее самой. Сейчас она работает на Ленфильме —
преподает там на коммерческих курсах, учит глупеньких дочерей обеспеченных
родителей, как одеваться, накладывать макияж и правильно выходить из иномарки,
будучи одетой в мини-юбку.
Я же считаю, что уж если природа не посчитала нужным одарить
человека красотой, то никакой экстравагантностью этого не заменишь. Мамуля
возражает, что такая позиция выработалась у меня от лени, что мужчины не так
падки на красоту, как заявляют об этом, и что если бы я приложила хоть немного
сил.., в общем, это неинтересно.
Кажется, я отвлеклась от темы. Кстати, это один из моих
недостатков — я жутко рассеянна, вечно все забываю и опаздываю на любую
встречу. Кроме того, не могу сосредоточиться на главном, отвлекаюсь по
пустякам, как и сейчас.
Так вот, я думаю, что случилось бы, если тогда на вопрос
мамули, не против ли я, чтобы у нас пожил некоторое время ее приятель из
Зауральска, я ответила бы: «Нет-нет, ни в коем случае». Думаю, что ничего бы не
изменилось.
Мамуля бы стала убеждать меня, трясти за плечо, отвлекла
наконец от компьютера, и результатом всего этого стала бы ненаписанная статья.
А Петр Ильич все равно бы поселился у нас, мамуля бы меня уговорила.
После того звонка я снова все забыла и очень удивилась,
когда как-то утром обнаружила мамулю на кухне. Она ставила тесто.
Как я говорила, мы очень похожи лицом, а также есть у нас
некоторые общие внутренние качества. Например, лень. Я ленива, и не боюсь в
этом признаться — такая уж уродилась. Но мамуля тоже ленива, так сказать, в
быту, только она утверждает, что ей, как сугубо творческой натуре, невмоготу
заниматься обыденными вещами — так она называет домашнее хозяйство. Подозреваю,
что именно поэтому они в свое время расстались с моим отцом. Но это было очень
давно, и мамуля не любит об этом вспоминать.
Так или иначе мамуля может загореться и испечь какой-нибудь
немыслимый торт, сшить за один вечер весьма экстравагантную юбку или связать
шарф дивного сочетания цветов, но изо дня в день готовить, мыть, убирать и
стирать она не в состоянии. Я, как уже говорилось, могу себя заставить убирать
только за собой, на обиход второго человека моей силы воли не хватит.
Мамуля быстро нашла выход, и в нашей квартире два раза в
неделю стала появляться Анна Леопольдовна — весьма бодрая старуха, расторопная
и деловая. Мамуля откопала ее в дебрях Ленфильма — старуха всю жизнь снималась
в массовках. Так как в последнее время жизнь на Ленфильме не очень-то кипит,
массовочных заработков явно не хватало, и старуха согласилась пойти в
домработницы.
Нынче утром мамуля обреталась на кухне, на ней был
кокетливый передничек в розовую клеточку, и руки по локоть в муке. , — Что
случилось? — Я сонно вытаращилась на родительницу. — С чего это
пироги?
— Как это — с чего? Сегодня приезжает Петр Ильич, надо
же накормить человека с дороги как следует!
Увидев по моему лицу, что я понятия не имею ни о каком Петре
Ильиче, мамуля не рассердилась, а принялась терпеливо объяснять, что сегодня во
второй половине дня прилетает из Зауральска ее старинный приятель, они когда-то
давно вместе учились в институте, близко дружили…
— Бывший поклонник? — на всякий случай
осведомилась я.
— Ах, да что теперь об этом вспоминать! —
отмахнулась мамуля. — Это было лет сто назад!
— Скажи Леопольдовне, чтобы ничего у меня на столе не
трогала! — крикнула я перед тем, как закрыться в ванной.
— Александра! — Мамуля не дала двери
захлопнуться. — Я очень тебя прошу, выгляди сегодня прилично! Человек
первый раз тебя увидит, что он подумает?
— Господи, да я-то ему зачем! — отмахнулась
я. — Он же к тебе приезжает…
— Он приезжает по делам, — строго напомнила
мамуля, — а твой внешний вид — это форменное неуважение к гостю!
— Мам, ну что же делать, если я некрасивая
уродилась, — заныла я, — мам, я на работу опоздаю…
— На свою работу ты можешь хоть вообще не ходить! —
закричала мамуля. — Лучше бы занялась собственной внешностью, тогда,
глядишь, и работу бы нашла приличную!
На такой выпад я не посчитала нужным ответить, вырвала ручку
двери у мамули из рук и закрылась в ванной на задвижку.
Стоя под душем, я подумала, что насчет работы мамуля,
безусловно, права. Ей есть на что сетовать, потому что она-то как раз приложила
в свое время все силы, чтобы устроить меня на приличную работу.
После окончания мной факультета журналистики, мамуля решила,
что лучше всего будет устроить меня на телевидение. Там, дескать, все на виду и
больше шансов, что меня заметят и продвинут. Она нажала на все пружины,
вспомнила все связи, телефон чуть не расплавился от бесконечных разговоров. И
однажды мамуля торжественно сообщила мне, что есть шанс получить работу на
телеканале.
Меня приглашают на собеседование. Все, что могла, она для
своей дочери сделала, и теперь результат зависит только от меня самой.
Еще мамуля протащила меня по магазинам и заставила купить брусничного
цвета строгий костюм и очки в темной оправе — для солидности.
