Шон никак не мог отдышаться. На этот раз ему пришлось отчаянно сражаться за свою жизнь. В боку у него зияла рана, царапина от пули на груди тоже оказалась довольно глубокой, он потерял много сил — очень скоро боль станет нестерпимой, и тогда ему конец. Если он потеряет сознание или умрет, кто-нибудь может воспользоваться этим и завладеть мечом.
Стиснув зубы, Шон из последних сил царапал когтями землю. Выкопав неглубокую яму, он сунул туда меч и принялся заваливать его землей. Потом с сомнением огляделся — после их схватки земля выглядела так, словно тут произошло танковое сражение, так что еще одна рытвина или кочка вряд ли что-то изменят, решил он.
Он едва успел вернуть себе человеческий облик, как мир вокруг него погрузился во мрак — его скрутила судорога мучительной боли. Он еще смутно успел почувствовать рядом чье-то присутствие — запах принадлежал волколаку, но это был не Джаред. Андреа!
«Любимая!»
Уже теряя сознание, он почувствовал, как его куда-то тащат. Последнее что он увидел, прежде чем провалиться в забытье, было окровавленное тело Джареда.
Глава 22
Белый пикап Дилана пробирался сквозь плотную толпу машин, рядом с ним на пассажирском сиденье скорчилась Андреа. Суровое лицо Дилана напоминало маску, только темные глаза от гнева казались почти черными.
— Господи, куда они все едут?! — беспомощно пробормотала Андреа. Она еще не опомнилась от шока — сообщив ей новость, Дилан чуть ли не силой затолкал ее в пикап и сорвался с места, прежде чем она успела хоть слово сказать.
— Каллум и его клан объявили Лайаму войну, — не тратя времени на объяснения, буркнул Дилан. — Лайам отдал приказ, чтобы всех детенышей и тех, кто болен или слаб, перевезли в безопасное место. Но каждой семье придется самой заботиться о своих щенках — ведь Каллуму и его прихлебателям наверняка известно, где они обычно прячутся.
Что означало, что каждой семье, стае или прайду придётся поломать голову, где найти надежное убежище для своих близких. Таких мест насчитывалось немало — хотя оборотни, перейдя к цивилизованному образу жизни, жили тесными общинами, инстинкт защищать подруг и детенышей был еще силен. И у каждой семьи непременно имелось тайное укрытие, где можно было спрятаться и переждать, пока не минует опасность.
— Проклятие... а ты-то где пропадала? — рявкнул Дилан. — Лайам велел, чтобы ты отправилась вместе с Коннором и Ким. И тут появляется Ронан и говорит, что ты заставила его отпустить тебя, потому как тебе, мол, позарез нужно было встретиться с этим фэйри. Правда, Лайам сказал, что он тебя не тронет, но все равно, он чертовски зол на тебя. Кстати, Ронан тоже.
— Ронан не виноват. Мне нужно было поговорить с отцом... с Фионном. Он, кстати, предупредил меня, что за спиной Каллума стоят фэйри. Они хотят завладеть мечом фэйри, я хочу сказать.
Дилан что-то прорычал — было ясно, что он не слишком удивлен.
— Значит, Каллум продал своих, чтобы выслужиться перед фэйри? За это он умрет. — Это было сказано таким тоном, что по спине Андреа пополз холодок. Было понятно, что Каллум уже может считать себя покойником.
— Шон поехал искать Глорию, — с тревогой пробормотала Андреа. — Я знаю несколько мест, где она любит бывать, но не все.
— Это уже не важно. Зато мне известно, где Шон. Или, вернее, где он был.
— Ты знаешь, где он?! Откуда?
— Он мне звонил. Я как раз ехал к нему, когда меня перехватил Лайам. Он велел мне быть под рукой — на тот случай, если придется вытаскивать тебя из страны фэйри.
Сообразив, что проговорился, Дилан тут же замолчал, но Андреа и без того уже поняла, что он обо всем этом думает. Завизжали покрышки — Дилан резко свернул на малолюдную улочку, вдоль которой тянулись заброшенные склады.
— Шон сказал, что он где-то здесь?
— По его словам, он на парковке перед баром, куда часто заходит Глория. Он почувствовал на пустыре ее запах. И обнаружил пятна крови.
К горлу Андреа подкатила тошнота.
— Крови?!
Дилан заметно побледнел. Только сейчас она поняла, как он волнуется за Глорию.
— Не настолько много, чтобы Шон смог понять, что же там произошло.
— Так куда мы едем?
— Нам сюда, — перебил ее Дилан, свернув на парковку.
У двери в бар Андреа заметила знакомый мотоцикл. Дилан покосился на него и тут же резко ударил по тормозам, едва не переехав лежащее на земле тело. Воздух наполнился едким запахом горящих покрышек.
Он не успел еще заглушить двигатель, как Андреа выпрыгнула из грузовичка. Опустившись на колени, она осторожно повернула окровавленную голову и охнула, увидев то, что осталось от Джареда Барнетта.
— Джаред... Проклятие... что тут произошло?
Все тело Джареда было покрыто глубокими ранами — такие отметины могли оставить только острые как бритва когти бастета. Большинство были настолько глубокими, что проглядывали кости. Тело Джареда буквально плавало в крови. В тех местах, где крови не было, кожа уже приобрела синюшный оттенок. Удивительно, но он был еще жив, правда, едва-едва — когда Андреа прижалась ухом к его груди, она с трудом уловила слабые удары сердца.
Застонав, Джаред открыл глаза, но взгляд уже подернулся пеленой.
— Андреа?..
— Что произошло? Ты видел Шона? Кто тебя так? Это он, да?
Джаред судорожно глотнул. Он задыхался.
— Нет... бастеты. Шон... он пытался спасти меня.
— Шон пытался спасти тебя?! Где он сам? И что случилось?
— У… ушел. Его увезли. Меч…
Дилан присел на корточки с другой стороны.
— Что ты сказал насчет меча?
— Меч... — прохрипел Джаред. Веки его опустились, в горле заклокотало.
Андреа окинула взглядом парковку. Повсюду виднелись пятна крови, кое-где она уже успела впитаться в растрескавшийся асфальт. Она принюхалась — судя по всему, тут было еще несколько оборотней. Бастеты, сообразила она — кое-кого из них она видела в баре вместе с Каллумом.
Парковка упиралась в заросший сорняками и высокой травой пустырь. На дне оврага негромко журчал ручей. Кое-где трава была вырвана с корнем, в некоторых местах виднелись глубокие борозды, но других тел не было.
Меча тоже не было видно. Сколько она ни приглядывалась, сколько ни шарила по траве в надежде, что среди сорняков блеснет серебро, меч исчез. Остановившись на краю пустыря, Андреа прислушалась... и внезапно услышала его. То самое, хорошо знакомое жужжание, которое издавал меч, когда она подходила к нему. Оно становилось все громче и громче... наконец Андреа со стоном зажала уши, чтобы не оглохнуть. Покосившись на Дилана, она сообразила, что он ничего не слышит.
Значит, меч где-то тут... он зовет ее. Сцепив зубы, она пошла на этот зов, уже не сомневаясь, что он приведет ее к мечу. И вдруг с удивлением отметила, что в этом жужжании слышится радость.
