Самурай был до того ошарашен, что не сразу
двинулся с места. Откуда Македонский знает его имя? Оно ведь было известно
только шеф-директору! Или правду говорят, будто нет ничего тайного, что не стало
бы явным? В конце концов, поступив на работу в «Нимб ЛТД», Самурай ведь не
делал всяких там пластических операций. А что волосы покрасил в черный цвет
накануне предстоящей акции, так это обычное дело. Вообще-то он русый… Но у них
с Македонским вполне мог найтись какой-нибудь общий знакомый, который помнил
Самурая по его прошлой жизни – хотя бы по Афгану. Или по челночному бизнесу, к
примеру, которым Самурай пытался заниматься, пока его не кинули в Турции – не
турки даже, а свои, и он с ними разобрался так методично и талантливо, что ушел
чистым, незапятнанным – и с чувством глубокого морального удовлетворения.
Вдобавок увезя в простенькой, потертой сумке и свои несчастные пять тысяч
баксов, которые у него хотели отнять, и трофей в виде чужих сорока пяти… Да,
раньше он не больно-то заботился скрывать свое лицо, имя – он гордился собой!
Вот и получил приветик из прошлого, надо полагать. Или все-таки… все-таки
что-то есть в словах Македонского?..
Он не верил, не верил, а все-таки не стал
догонять первого на машине – вытащил ключ из стояка, закрыл «вагончик» и пошел
кружным путем к той полянке, на которой была назначена точка рандеву.
Пожалуй, он дал слишком уж большого кругаля,
старательно уверяя себя, что плохо помнит дорогу. На самом деле яд, зароненный
в душу напарником, уже начал действовать, как отравленное масло на ту бедную
массажисточку. И прошло даже не десять минут, а все двадцать, прежде чем перед
Самураем замаячила сквозь подлесок приметная береза с раздвоенным стволом.
Перед ней лежала малая полянка. На полянке стоял «БМВ», уже знакомый Самураю:
на этом самом «БМВ» их с напарником сегодня утром везли в Москву. Узнал он и
того худощавого полуседого мужчину без особых, так сказать, примет, который был
их главным инструктором. Кроме него, присутствовал еще один – чем-то схожий с
первым, разве что ростом пониже. Его Самурай прежде не видел. Незнакомец стоял
нагнувшись и застегивал «молнию» на черном клеенчатом мешке, который лежал на
траве. Мешок был длинный – в рост человека. И когда мужчины с усилием подняли
мешок, он как бы переломился, обрисовав очертания человеческого тела.
То, что было раньше первым ликвидатором
России, а может, и всей Европы, по прозвищу Македонский, затолкали в багажник,
захлопнули крышку. Мужчины закурили, поглядывая по сторонам.
Самурай стоял неподвижно. Наверное, ему
следовало развернуться – и тем же кружным путем вернуться к автомобилю, однако
чутье волка, внезапно оказавшегося в положении овцы, подсказывало, что надо
стоять на месте. Вдруг зашуршали шаги, зашелестели ветки – и буквально в десяти
метрах от Самурая прошел беловолосый парень, который был шофером этого самого
«БМВ». Он нес рюкзачок Самурая и сумку Македонского.
– Второго нет, – сказал негромко. В
тишине леска Самурай отчетливо слышал каждое слово. – Но машина была не
заперта. И я нашел его вещи.
Седой выпрямился с тревожным выражением лица.
Он-то мгновенно понял, что это значит, а вот другие не успели: Самурай выдернул
из подмышечных кобур свои «ТТ» и «макаров». Инструктор и незнакомец упали
разом, шофер – спустя секунду.
Самурай постоял минуту, всматриваясь в
зеленое, легкое шевеление ветвей. Тихо. Никого. Впрочем, сейчас он не думал об
опасности.
Прошел через поляну, раздернул «молнию» мешка.
Так и есть. Мертвое, спокойное лицо с
погасшими глазами. Стреляли в лоб… и Македонский спокойно принял пулю? Даже не
побарахтался перед смертью? Или даже для него выстрел оказался внезапным? Ну,
чтобы вот так завалить ликвидатора номер один… для этого самому надо быть не из
последних! Похоже, сейчас Самурай невзначай прикончил матерых зверей!
Он обшарил карманы убитых. Документов никаких,
разумеется. До оружия он не дотрагивался. Взял только деньги. В общей сложности
набралось несколько тысяч рублей да около тысчонки «зелеными». Негусто, но пока
хватит.
А теперь надо было решить, что делать с
трупами. Можно представить, что начнется, когда после обнаружения убийства
«кабана» найдут этих троих! Наверняка их личности будут установлены, а через
них, конечно, выйдут на истинных заказчиков ликвидации «героя приватизации». Да
и на здоровье, это теперь уже не волнует Самурая.
Возвращаться к «Фольксвагену» смысла не имело.
Не стоит недооценивать таких противников. Скорее всего на той машинке уже
никуда не уедешь, а вот полетать есть шанс…
Он пошел к «БМВ», но вернулся и еще раз
склонился над черным мешком:
– Прощай, Саша. Спасибо тебе.
И задернул «молнию», словно надвинул крышку
гроба.
Вообще-то он не знал имени ведущего. Но разве
могут Македонского звать иначе, чем Александр?
Лёля. Июль, 1999
Во всяком случае, пока что можно было не очень
бояться. Доктор ясно сказал: на восстановление организма после трех уколов
нужно семь дней. Судя по всему, людям, похитившим Лёлю, кем бы они ни были,
нужен именно восстановленный, то есть живой организм, и по крайней мере еще
семь дней ее не будут убивать. А может быть, и потом не будут…
Секундочку. Но зачем ее похитили? В гарем к
этому загадочному Хозяину, которого все называют как бы с большой буквы? Ну да,
и не сразу в койку ему подложили, а дали время очухаться. Может, он по
профессии нотариус и желает, чтобы наложница при совершении полового акта
находилась в здравом уме и твердой памяти? А может, просто обожает вести
интеллектуальные игры вперемежку с любовными?
Нет, гарем, пожалуй, не проходит, в гарем
могут похитить только Иден в «Санта-Барбаре», потому что в нашей счастливой
стране уже и похищать никого не надо: столько девок согласятся на это бесплатно
и бесхлопотно, что никаких гаремов на них не напасешься!
Кстати, пока что сексуальный интерес к ней
проявлял отнюдь не Хозяин… Лёля заставила себя не вспоминать пальцы, больно
защемившие сосок, ощущение «резинового» предмета в ладони. Сразу стало тошно,
страшно, слезы подступили к глазам…
Не думай о всякой ерунде! О деле думай!
Итак, здесь не гарем. Похищена ради выкупа?
Тогда у похитителей клиническая идиотия, если они не способны элементарно
просчитывать свою выгоду. Даже если ее родители продадут квартиру, дом в
деревне, мамины любимые картины, папин любимый ноутбук и вдобавок все с себя,
они вряд ли наскребут больше сорока тысяч долларов. Это не сумма для серьезных
людей! А учитывая, что после 17 августа продавцов по стране стало на порядок
больше, чем покупателей, и денег у людей вообще нет, сумма скорее всего
уменьшится раза в три: продавать-то придется срочно, не торгуясь! Вообще слезы
останутся…
