Пока Ник находился в душе, он размышлял о том, как ему следует поступить. Да, он женится на Джейд Соммервилл, потому что у него действительно нет выбора, но при этом будет диктовать ей свои условия. Она возомнила, что шантажом заставит его вступить с ней в брак, но он сделает это не ради нее, а ради своей семьи.
— Прежде чем мы отправимся ужинать, я хочу установить основные правила, — заявил Ник, потянувшись за свежей рубашкой.
Джейд скрестила ноги и принялась покачивать одной ногой с видом скучающей школьницы.
— Валяй, выкладывай свои условия, а я подумаю, соглашаться мне с ними или нет.
Ник достал галстук из гардероба:
— Если ты не согласишься, я на тебе не женюсь. Ты нуждаешься в деньгах больше, чем я, не забывай об этом.
Джейд упрямо поджала губы и сурово посмотрела на него в упор:
— Ну и что у тебя за паршивые правила, а?
— Первое: я требую, чтобы везде и всегда ты вела себя прилично, как настоящая жена Саббатини, — начал он. — Ты знакома с обеими моими невестками, верно?
— Да, они очень милые, — произнесла Джейд. — Я встретила Бронте на похоронах твоего дедушки, а с Мейей, женой Джорджио, познакомилась в Лондоне. Она позвонила мне и пригласила посмотреть на ребенка, раз уж я не смогла присутствовать на его крестинах. Маттео просто очарователен.
— Да, так и есть, — согласился Ник. — Кстати, почему ты не пришла на крестины?
Джейд решительно отвела взгляд в сторону и ответила пренебрежительным тоном:
— У меня были другие дела.
— А почему тебя не было на крестинах Марко, сына Луки и Бронте? — спросил он. — Они состоялись всего месяц спустя. В этот день у тебя тоже были намечены другие дела?
На этот раз Джейд посмотрела на него в упор:
— Я всегда занята. Мой ежедневник расписан на месяцы вперед.
Ник почувствовал, что его верхняя губа презрительно изогнулась. Он легко представил, как она шатается по ночным клубам и день за днем бегает на свидания.
— Хорошо еще, что ты явилась на похороны деда, — язвительно заметил он. Это не было комплиментом. Джейд наверняка знала, что Сальваторе упомянет ее в завещании, иначе зачем ей прилагать усилия и лететь в Италию? — Ты ведь приезжала к нему, когда он был еще жив, не так ли?
Джейд кивнула:
— Это было меньшее, что я могла сделать. Сальваторе всегда был так добр ко мне. Я всего лишь его крестница. В нынешние времена никто всерьез не относится к обязанностям крестных родителей, но твой дед всегда мне помогал.
— Завещание не в счет, разумеется, — заметил Ник.
— Да. Ну, у него, скорее всего, были свои причины.
— Почему дед так поступил, как думаешь? — спросил он. — С нами, я имею в виду. Мы с тобой не были лучшими друзьями на протяжении многих лет.
Джейд пожала изящными плечами:
— Кто знает? Может быть, он решил таким способом объединить две династии — Соммервилл и Саббатини. У моего отца нет наследника мужского пола, и тебе это известно. Я не удивлюсь, если отец и Сальваторе вместе обдумывали условия завещания.
Мгновение Ник изучал ее.
— В тот злосчастный день ты должна была отправиться вместе с братом кататься на лыжах, не так ли?
Джейд отвела взгляд в сторону:
— Я опоздала на самолет. — Она посмотрела в зеркало и повертела головой, будто речь шла о пустяках. — Я проспала после бурной ночи.
— Ты никогда не задумывалась над тем, что могла бы погибнуть, если бы вовремя приехала в аэропорт? — поинтересовался Ник. — Ты могла бы оказаться на склоне вместе с братом, когда начался сход лавины.
Джейд сурово на него взглянула. Ее глаза сверкали.
— Ты не будешь возражать, если мы вернемся к твоим паршивым правилам?
— Ты не любишь говорить о Джонатане, да?
— Ты потерял малышку-сестру, — напомнила ему Джейд. — Нравится ли тебе говорить на эту тему?
— Я ее даже не помню, — вздохнул Ник. — Мне было всего восемнадцать месяцев. Но Джонатану было двадцать лет, почти двадцать один год, а тебе восемнадцать. Ты должна очень хорошо его помнить.
— Я помню брата, но обсуждать это с тобой не намерена, — отрезала Джейд, глядя ему в глаза. — Такой привилегии, даже в качестве моего мужа, ты не получишь.
Ник завязал галстук и поправил узел, не отводя взгляда от ее красивого, но в настоящее время застывшего лица. Удивительно, до чего быстро меняется настроение мисс Соммервилл.
— Второе правило: я не потерплю измен, — произнес он. — Я готов идти на уступки, но не собираюсь прослыть рогоносцем.
— Изменять я тебе не стану, — заверила Джейд, глядя на него с хитрой и довольной улыбкой. — Я буду слишком занята подсчетом своих денежек.
— Если ты не начнешь вести себя прилично, обязательно возникнут неприятные последствия, — напомнил Ник. — Один неверный шаг, и ты останешься без гроша. Так написано в завещании. Мы оба обязаны сохранять верность друг другу в браке, в противном случае автоматически лишаемся того, что нам завещано дедом.
— Тебе придется быть очень сдержанным, не так ли? — ехидно поинтересовалась Джейд, выгнув брови.
— Ты считаешь, что сдержанность мне не присуща?
Молодая женщина отбросила назад длинные черные волосы, которые делали ее похожей на русалку.
— Откровенно говоря, я не верю, что ты способен согласиться на обет безбрачия, — заметила она. — Кстати, кто твоя нынешняя любовница? Ты по-прежнему путаешься с богатой бразильской наследницей или закрутил роман с какой-нибудь моделью?
На мгновение Ник сжал губы, будто сдерживал резкий ответ:
— Год без секса — долгий период для нас обоих, Джейд. Я не могу понять, почему нам нельзя попробовать сладенького.
Она закатила глаза:
— Я хочу денег, а не тебя, Ник Саббатини. Мне кажется, я достаточно ясно выражаюсь.
— Твои уста говорят одно, а глаза иное, — возразил он. — Максимум через месяц ты передумаешь. Ты просто играешь со мной, не так ли? Наверное, так ты поступаешь с каждым мужчиной — распаляешь его страсть, а потом забываешь об обещаниях и принципах.
— Я смотрю, ты изучил меня вдоль и поперек, — проговорила Джейд. — Отлично! По крайней мере не будет никаких неприятных сюрпризов, когда мы поженимся.
— Я боюсь, нам придется устроить пышную свадьбу по всем правилам, — сообщил он после короткой напряженной паузы. — Я надеюсь, ты не будешь возражать. Свадьба нужна моей семье и общественности.
— Хорошо, — ответила Джейд. — Но я не собираюсь надевать белое платье и фату.
Он наклонил голову, и уголки его губ приподнялись в дразнящей улыбке.
— Неужели ты предпочитаешь черное?
