Большая кровать с дамасковым покрывалом приблизилась на расстояние вытянутой руки. Я поднял любимую и опустил ее на покрывало. Она раскинулась, стыдливо открываясь моим ласкам. Вид ее пояса для чулок и эротичных подвязок вместе с элегантными белыми кружевными чулками сводил с ума. Я продолжил прелюдию, готовя любимую к самому сокровенному…
И тут экзекуция повторилась вместе с искрами в глазах. В этот раз я высказывался в отношении Кондрада несколько дольше и с куда большей экспрессией. Но все равно: темно, скучно и досмотреть кино XXX до смерти необходимо. Я завалился дрыхнуть, как только принял горизонтальное положение.
Она доверчиво открылась моим губам и, ощутив вторжение моего языка, тяжело задышала. Попробовала было зажимать руками рот, но вскоре, уже не в силах сдерживаться, судорожно вцепилась руками в мои волосы и огласила вскриками наше убежище…
Гр-р-р!!! Третьего раза я уже Кондраду не спустил! И пусть попробует потом Илонке пожаловаться, что я спросонья расквасил ему нос и двинул в челюсть! Сам напросился! А то взял, понимаешь, моду бить сонных братьев по оружию!
Иалона доверчиво шепнула на ухо:
— Возьми меня!
Дрожа от нетерпения, я опять ласкал и ласкал ее, доводя до потери самоконтроля, чтобы первая ночь не показалась ей адом…
Хлобысь! «Не вынесла душа поэта позора мелочных обид…»
[10]
Тут я уже вскочил и ощерился. Глаза шарили по палатке в поисках тяжелых подручных предметов. Кое-кто по-хорошему, кажется, не понимает!!! Можно прощать и терпеть многое, но это же сплошное измывательство!
— Не злись! — буркнул хмурый зять. — Ты постоянно пытаешься куда-то уйти, а мы в Руматских болотах.
Ярость ушла так же быстро, как и пришла.
— Поэтому мне нужно срочно дать в морду? — поинтересовался я, понемногу остывая и беря себя в руки.
— Ну… на другое ты как-то странно реагируешь, — слегка обескураженно признался Кондрад. — Я потряс тебя за плечо, на что ты ласково улыбнулся и попытался меня поцеловать. Когда я не дался — пробовал раздеть. А здесь довольно холодно, и все же к мужчинам я мм… мягко говоря, весьма равнодушен!
— Черт! Вот непруха, нелегкая его возьми! — выругался я, ощущая неловкость. Нужно срочно заняться тренингом и привести себя и свои инстинкты в норму, иначе в конце путешествия от меня начнут шарахаться все, включая четвероногих в лесу. А двуногие запустят неприятную сплетню о моей половой неразборчивости…
После третьего захода ошеломительных подробностей спать перехотелось. Взбодренные потасовкой, мы выползли из палатки подышать свежим воздухом (пиши, принять на грудь по рюмочке того, что булькало в специальных флягах!).
И что? Час от часу не легче! Стоим и смотрим на пару: наша русалочка примеривается, как бы оприходовать нашего же часового! А второй сидит и глядит перед собой стеклянными глазами, не реагируя ни на что.
Кхе-кхе-кхе! Мне выпивка пошла не в то горло! Вот как выглядит средневековая эротика: на природе, немытые и вместо кружевных паутинок трусняки по колено из суровья.
Насчет поцелуев — врать не стану, но солдат, уже раздетый, улегся на плаще по стойке смирно, а она снимает панталоны! Ешкин кот! Сейчас погубит хлопца!
Я нарушил тишину, чисто случайно давая собачью команду:
— Фу! Фу, отставить!
Взбешенная русалка одним движением подняла полуспущенные штаны, оправила юбки и двинула в мою сторону. Глаза светятся недобрым зеленым огнем, волосы ложатся по плечам изумрудной волной, лицо белее снега. Свежеподнятый зомби из любого ужастика! Даже без моей любви к Иалоне я бы как мужчина на вот это не среагировал. Не ценю я в женщинах зелень!
— А ш-ш-што нас-с-с-счет тебя, Избранник? — И посмотрела мне прямо в глаза.
Меня словно тяжелым мешком по темечку стукнуло. Тело одеревенело. Лицо совсем потеряло чувствительность. Ее глаза превратились в два огромных огненных фонаря, которые плавно сливались в один.
Использование дальнего света запрещено в подобных ситуациях, но донести этот факт до нарушительницы я уже не мог.
Будь на моем месте обычный человек, он бы наверняка погиб, попадя в абсолютное рабство арианэ. И уж был бы изнасилован как пить дать! И не факт, что один раз и нехотя. Судя по ее выпученным глазкам — минимум неделя использования. Не вхолостую! Гривастая ведьма применила серьезное оружие: не всякий выстоит против мастера гипноза.
Но вот как раз со мной ей крупно не повезло. Не повезло фатально, можно сказать — катастрофически. Так уж вышло, что психиатрия и медицинская психология лежат в одной плоскости. И множеству моих друзей-психиатров в меру профессионального интереса довелось заканчивать всевозможные курсы в этом направлении. И на ком испытывать результат, не на студентах же?..
Добровольным подопытным кроликом оказался я. Итогом развития обоюдных навыков стала… Нет, не гипервнушаемость, как можно было бы логично предположить, а наоборот — способность сопротивляться грубому воздействию на мое сознание.
Не скажу, что я не отмечал этого явления вовсе, но научился его нейтрализовывать, пусть и до определенной степени.
Так и в этом случае: я развел сходящиеся в одну точку прожекторы и вскоре вместо огненных фонарей увидел просто удивленные глаза недоделанной суггестерши.
Чем, замечу, она была поражена необыкновенно:
— Как ты смог?..
— У меня завышенное чувство прекрасного! — резко парировал я.
И отправился досыпать, предварительно договорившись с Кондрадом:
— Если меня снова потащит во сне выполнять какой-то там долг вот с этой красоткой, придуши меня сразу, чтоб я с такими не размножался!
— В смысле, у меня индульгенция — бить в морду? — поинтересовался зять, брезгливо поглядывая на арианэ.
— Лучше — ниже! — вздохнул я. — Голова для этого дела не нужна.
— Мученик, — посетовал Черный Властелин. — Ладно, пошли попробуем уснуть.
Русалка тоскливо поглядела нам вслед, невинно заплетая свою зеленую косу. От этого у всех проснувшихся мужиков закапала слюна. Вот это сила воздействия!
Отследив происходящее, Кондрад выскалился.
— А вы, мадемуазель, — обратился он к опечаленной Клене, — умерьте свои запросы! Иначе потеряем парня, и волшебная чаша уплывет мимо ваших загребущих ручек с перепонками, — заключил Черный Властелин.
— Хам! — фыркнула русалка, и мы разошлись по палаткам.
Пробуждение было тяжким.
Еще бы! Проснулся я туго спеленатый по рукам и ногам. Просипел:
— Это что? — Один короткий вопрос, но как тяжело дался!
— Это моя гарантия твоей безопасности, — заявил Кондрад, почесывая кровоподтек на скуле. Хм, а ведь до моего пробуждения этого украшения не было.
