Однако она не успела осуществить свое благоразумное
намерение: проходя мимо полуоткрытого окна, выходящего на круглую площадку
перед входом в особняк, она услышала какой-то шум и громкие, раздраженные
голоса.
Надежда подошла к окну и выглянула в него.
Перед домом стоял долговязый небритый мужик в разорванной на
груди тельняшке, с впечатляющим синяком под глазом. Размахивая длинными руками,
как крыльями ветряной мельницы, он орал хриплым истеричным голосом:
– Жируешь, гад?! Пьешь народную кровь?! Ну погоди, я до тебя
еще доберусь! Ответишь ты мне за мое родовое гнездо! Вспомнишь ты еще Игната
Сапрыкина!
Рядом с буяном появился прораб Олег. Он подскочил к крикуну,
ухватил его за ворот тельняшки и потащил прочь от крыльца, что-то ему негромко
втолковывая. Тот вырывался и орал:
– И нечего мне рот затыкать! Я правду говорю, как я есть
пострадавшая через тебя сторона! И это вам всем так не пройдет!
В коридоре рядом с Надеждой раздались негромкие шаги. Она
оглянулась и увидела домоправительницу.
– Что это за скандалист? – спросила Надежда.
– Окно надо закрыть, а то комары налетят! – проговорила
Марианна Васильевна вместо ответа и плотно закрыла окно, разом отрезав от
Надежды доносящиеся с улицы голоса.
Надежда Николаевна пожала плечами и отправилась к себе в
комнату: в конце концов, она не у себя дома, и излишнее любопытство может
осложнить отношения с местными жителями.
Через некоторое время после бурных событий в «Трактире» Вику
и Нику втолкнули в «обезьянник» – тесное помещение, отделенное решеткой от
комнаты, где дежурный милиционер, сосредоточенно пыхтя, разгадывал кроссворд.
В «обезьяннике» уже было несколько обитательниц – две
развеселые девицы, чьи запредельно короткие платья и босоножки на нереально
высоком каблуке выдавали представительниц древнейшей профессии, и старая цыганка
в пышных грязных юбках, заставляющих вспомнить детскую загадку «сто одежек и
все без застежек».
– Здорово, швабры! – проговорила хриплым голосом одна
из жриц любви. – Замели, да?
– А нечего в таком преклонном возрасте у молодежи хлеб
отбивать! – вступила в разговор вторая. – Вам уже на пенсию пора, а
туда же – на панель! Кому вы нужны, мочалки старые?
– Кто – старые? Кому – на пенсию? – возмутилась
Вика. – Мне лично до пенсии еще очень далеко!.. Мне еще только... впрочем,
вас это совершенно не касается!
– Что значит – на панель? – подхватила Ника. –
Интересно, за кого это вы нас принимаете?
– Кто вы есть – за того и принимаем! За старых шлюх!..
– Это гнусная клевета! – воскликнула Вика.
– Это возмутительный поклеп! – добавила Ника. – Мы
здесь совсем по другому поводу!
– Это по какому же, интересно? – осклабилась жрица
любви. – Улицу на красный свет перешли?
– Твое какое дело! – опомнилась Вика и дернула подругу
за рукав.
Ника тоже сообразила, что не время сейчас скандалить, и
промолчала, изменив своей привычке заканчивать фразу, начатую подругой.
– Девочки, не ссорьтесь! – вмешалась в разговор
цыганка. – Чего нам тут делить? Нам тут с вами еще долго кантоваться!
Может, кому покурить надо или выпить? У меня все имеется... – И она
приподняла край одной из своих многочисленных юбок.
– Чего это нам тут долго делать! – проговорила
Вика. – Сейчас разберутся, что мы здесь по недоразумению...
– По ошибке, в отличие от вас! – добавила Ника.
– Ты, подруга, на этот свет по ошибке родилась! –
отозвалась «ночная бабочка» и шагнула к Нике с явным намерением залепить ей
основательную затрещину, но успела только сорвать с нее шляпу и подбросить ее к
потолку.
Шляпа зацепилась за ржавый гвоздь и повисла так высоко, что
достать ее не было никакой возможности.
– Ах ты... – Ника сжала кулаки и шагнула к наглой
девахе.
– Не ссорьтесь! – повторила цыганка, вклиниваясь между
ними, как миротворческий контингент. – Мента не злите... Может, кому
травки? Или порошочка?
– Не надо нам ничего! – в сердцах огрызнулась
Вика. – Мы из-за этого порошочка...
– ...и попали сюда! – закончила ее подруга.
– Во как! – с уважением проговорила проститутка и
попятилась. – Так бы сразу и сказали, что по серьезному делу! А я вас,
извиняюсь, за конкуренток приняла!
– А я вам еще травку свою предлагала! – огорчилась
цыганка. – Не обижайтесь, девочки...
– Да мы ни при чем! – продолжала оправдываться
Ника. – Мы совершенно случайно под раздачу попали!
– Это все так говорят, – отозвалась жрица любви. –
Тут одного медвежатника с поличным взяли, прямо возле открытого сейфа, так он и
то говорил, что случайно – мол, шел мимо, заглянул на огонек в сберкассу,
глядит – а там сейф открытый...
– Задержанные, цыц! – прикрикнул на них дежурный
милиционер. – Никто не знает – слово из пяти букв на «О», означает большую
неприятность?
– Облом! – с тяжелым вздохом проговорила Вика.
– О, подходит! – обрадовался дежурный. – А вот еще
– слово из десяти букв, начинается на «Н»...
– Это я не знаю! – честно призналась Вика.
– Начальство! – выпалил милиционер, вскакивая.
– Точно, десять букв! – подтвердила Вика. – А по
буквам тоже подходит?
– Да при чем тут буквы?! – рявкнул дежурный, одергивая
форму. – Угомонитесь, задержанные! Начальство прибыло!
Действительно, входная дверь открылась, и в помещение
ввалилась целая толпа немолодых солидных милиционеров.
Все они были в аккуратной офицерской форме с крупными
звездами на погонах – майоры, подполковники и даже два полковника. У всех был
серьезный, значительный вид людей, привыкших командовать и распоряжаться.
Это были начальники отделов и подразделений милиции из
разных городов России, прибывшие на межрегиональную конференцию по обмену
передовым опытом защиты правопорядка.
Все были представительны, но самой видной, самой заметной
фигурой среди них была державшаяся немного особняком женщина с погонами
подполковника. Милицейская форма сидела на ней как влитая, обтягивая
великолепный бюст по меньшей мере восьмого размера. Пышные золотисто-рыжие
волосы были уложены на голове короной, что было весьма символично.
Окружающие подполковницу коллеги взирали на нее с
несомненным уважением и даже восхищением: это была не просто видная и
интересная женщина в форме, это была знаменитая Элла Арнольдовна Овчаренко из
Челябинска, королева правопорядка, как называли ее в многочисленных газетных
публикациях, начальник Челябинского уголовного розыска, гроза воров, бандитов и
прочих врагов общества.
