Надежда сделала еще несколько шагов. На плитки балкона перед
ней падало пятно света. Это была комната, которую в данное время занимал Олег.
Занавески были отдернуты, и форточка открыта. Сам обитатель комнаты сидел на
неразобранной кровати в одних брюках и разговаривал по мобильному телефону.
Вернее, он не говорил ни слова, а только слушал. И на лице его было при этом
какое-то странное выражение, совсем не такое, как обычно. То есть Надежда мало
знала этого человека, но видела, что с ним происходит что-то не то. На лице его
было самое настоящее отчаяние. Олег беспокойно пошевелился, и Надежда отпрянула
от окна. Потом прижалась к стене и осторожно бросила взгляд в комнату. Олег
внимательно и сосредоточенно слушал, плотно прижав трубку к уху. Понемногу
злость и отчаяние уступили место спокойствию и умиротворению. Олег даже
улыбнулся чему-то.
«Что за разговоры во втором часу ночи? – подумала
Надежда. – Неужели он слушает какой-нибудь сексуальный канал? А тут я
влечу в окно, как ведьма! Вот извращенец несчастный!»
Надежда развернулась и, пригибаясь, как солдат под пулями,
отправилась назад. Миновала свою дверь, дальше была комната Петра Афанасьевича.
Форточка была приоткрыта, из нее раздавался богатырский храп.
Надежда расстроилась – если бы старик бодрствовал, с ним
вполне можно было бы договориться. Он бы не стал орать и смеяться, а просто
впустил бы Надежду без лишних разговоров, а потом препроводил в коридор. И
болтать об этом досадном происшествии тоже не стал бы – у него самого есть
тайна. Но спит он крепко, а еще говорят о какой-то стариковской бессоннице! Его
не то что легким стуком в окно, а пушками не разбудишь!
Надежда разочарованно вздохнула и пошла дальше. Дальше была
спальня хозяев. На балкон выходили два больших окна и широкая балконная дверь.
Окна были плотно зашторены, и на пол падала узкая полоска света. Надежда
обрадовалась было, увидев, что балконная дверь приоткрыта, но тут услышала
голоса. Супруги разговаривали на повышенных тонах.
– Я же просил, кажется, чтобы ты не пускала ее в
постель! – ворчал муж. – Она мне мешает, и вообще шляется по саду, а
потом – на чистую наволочку. У меня такое чувство, что я сплю в парке под
кустом или в сарае!
– Оставь нас в покое! – огрызалась Алиса. – Дэзи –
единственное родное мне существо, без нее я бы не выдержала в этой глуши!
– Ты прекрасно знаешь, что я много и тяжело работаю! –
вспылил Сергей. – И хотя бы когда я здесь, кошка может не валяться у меня
на голове! Могу я хотя бы отоспаться за выходные? Сама дрыхнешь всю неделю до
полудня!
– А что мне еще остается делать? – зашипела
Алиса. – Я скоро свихнусь здесь совсем от скуки!
– Ну-ну, доктор сказал, что тебе тут будет привольно и
спокойно. Проживешь лето и осень, окрепнешь, потом поедем в город...
– Да! – неожиданно твердо ответила Алиса. – Ты
прав, всегда и во всем! Дэзи, пошла вон!
И женская узкая рука выбросила кошку на балкон, Надежда едва
успела откатиться в сторону. В панике она подумала, что кошка заорет сейчас
благим матом, Алиса выскочит за ней и увидит, что Надежда подслушивает. Какой
позор!
И Надежда Николаевна, приличная интеллигентная дама,
опустилась на четвереньки и заторопилась отползти как можно дальше от хозяйской
спальни.
Она завернула за угол и оглянулась. Кошка и не думала орать,
она спокойно умывалась в пятне света.
«Умница какая!» – умилилась Надежда.
Балкон тут, за углом, и заканчивался, осталось одно окошко.
И к величайшей радости Надежды, оно было открыто. С трудом протиснувшись в
узкую комнатку, Надежда поняла, что это чулан, где сложены разные вещи –
матрасы, одеяла, неиспользованная садовая мебель. Окно было открыто
хозяйственной Марианной Васильевной, чтобы не пахло в кладовке затхлостью.
Надежда бодро скакнула к двери. В коридоре никого не было.
Радуясь, что не заперла изнутри дверь своей спальни, Надежда взяла в руки
шлепанцы, босиком прокралась к себе и только за дверью облегченно перевела дух.
Как ни странно, от пережитых волнений Надежду внезапно
заклонило в сон.
Она плюхнулась на кровать, натянула одеяло, закрыла глаза...
И почти сразу подскочила от истошного крика.
Крик доносился откуда-то снизу.
Он вибрировал, нарастал, наполнял весь дом, достиг
немыслимой, душераздирающей высоты и внезапно оборвался.
И наступившая после этого тишина показалась Надежде еще
оглушительнее, чем крик.
От этой тишины Надежда окончательно проснулась и подскочила
на кровати.
В окна сквозь плотные серебристые шторы проникали лучи
утреннего солнца. Значит, она все же спала, причем довольно долго.
О том же самом говорили часы на стене – они показывали семь
часов утра.
Но этот крик...
Может быть, он Надежде приснился?
Но в ушах у нее еще звенели его отголоски, и за дверью
спальни раздавались торопливые шаги и тревожные голоса.
Надежда Николаевна почувствовала знакомое покалывание в
кончиках волос.
Обычно это покалывание говорило ей о том, что где-то совсем
рядом происходит что-то загадочное и криминальное. То самое, без чего в
последние годы жизнь казалась ей пресной и скучной, как диетическая еда в
профсоюзном санатории.
Она нисколько не удивилась – примерно чего-то такого она и
ожидала. Если уж следовать канонам детектива, то сейчас она найдет где-нибудь в
библиотеке тело неизвестной блондинки. То есть, судя по крику, тело уже нашли.
Только, кажется, у них нет библиотеки. Ну, значит, тогда в столовой...
Надежда встала с кровати, накинула халат и выглянула в
коридор.
Теперь она отчетливо расслышала доносящиеся снизу, с первого
этажа, приглушенные голоса и всхлипывания.
Надежда запахнула халат и бросилась к лестнице.
С лестничной площадки она увидела собравшихся в холле
обитателей дома. Здесь был Сергей в темно-синей шелковой пижаме, Марианна
Васильевна в скромном фланелевом халате в цветочек, был даже Петр Афанасьевич в
барской домашней куртке малинового шелка с вязаными петлями. Он восседал в
своем инвалидном кресле, и Надежда невольно задала себе вопрос, кто же его
прикатил в этой суматохе.
Но посреди всей этой живописной группы в центре холла на
черно-белых плитках пола распласталась тонкая женская фигура в бледно-сиреневом
шелковом пеньюаре. Полы пеньюара разметались по полу, как крылья подстреленной
птицы.
Несомненно, это была Алиса.
В первый момент Надежда вообразила, что хозяйка мертва, но
потом она увидела, как мелко дрожат ее плечи, как судорожно вздрагивает узкая
спина, и поняла, что Алиса безутешно рыдает и что, несомненно, именно она
издала тот оглушительный вопль, который поднял на ноги всех обитателей имения.
