Эти слова попросту поставили вавилонскую царицу в тупик.
– Она хочет сказать, – пояснил Роберт, – что у английских королей бывает только одна жена. Правда, у Генриха VIII их было семь или восемь, но подряд, а не одновременно.
– Ну, в нашей стране царь и дня бы не продержался на троне, если бы у него была всего одна жена. Никто бы не оказал ему никакого уважения, и был бы совершенно прав.
– Так что же получается, что все остальные тринадцать жён до сих пор живы? – изумилась Антея.
– Конечно, живы. Но это всякая мелюзга. Я с ними не имею никакого дела. Я – царица Вавилона. А они просто так – жёны. Новая жена прибудет сегодня вечером. Ожидается торжественный ужин, чтобы отметить её прибытие. Только она сама, конечно, присутствовать не будет. Её поведут в баню, она пройдёт всяческие омовения и притирания. Мы всегда очень тщательно моем иностранных невест. Это займёт две или три недели. Но сейчас как раз обеденное время. Вы можете пообедать со мной за моим столом. Я вижу, что вы достаточно высокого происхождения.
Царица провела их в затемнённый прохладный зал. На полу лежало множество подушек. Они на них уселись, и тогда слуги внесли низкие столики из полированного голубого камня, с инкрустациями из золота. На столах помещались золотые подносы с едой, но ни ложек, ни вилок, ни ножей сервировано не было. Ребята думали, что царица потребует принести приборы. Но нет! Она начала есть руками. Первым делом подавали разваренную пшеницу, смешанную с мясом и изюмом. Всё это было полито растопленным жиром. Ребятам было нелегко последовать её примеру и запустить пальцы в еду. Потом на второе были тушеная айва в сиропе со сливочным кремом. Да уж, в Лондоне у няни вряд ли получишь такой обед!
После обеда все, даже ребята, легли поспать. Вдруг царица проснулась с криком:
– Ну и заспались же мы! Надо мне поспешить и успеть переодеться к званому ужину.
– А что, Ритти-Мардук ещё не вернулся с нашей сестрой и Саммиэдом? – спросила Антея.
– Ой, я совсем про это забыла, – спохватилась царица. – Они не привели бы её сюда, пока я не позову. Наверно, они ждут там где-нибудь снаружи.
Она хлопнула в ладоши и сразу же появился Ритти-Мардук.
– Мне очень жаль, – сказал он, – но я не сумел разыскать вашу сестру. Зверь, которого она таскает в сумке, укусил ребёнка. Их прогнали. И они пошли к вам. Но где они – неизвестно. Охрана говорит, что они напали на след. Не сомневаюсь, что через пару недель их отыщут. – Проговорив это, он удалился с поклоном.
Эта троекратная потеря привела их в ужас. Ни Джейн, ни Саммиэда, ни Амулета – все куда-то пропали!
Немного поуспокоившись и поразмыслив, Сирил сказал:
– В конце концов, Саммиэд находится при Джейн. Значит, с ней всё будет в порядке. Нам пока что тоже не грозит никакая опасность. Давайте возьмём себя в руки и хотя бы получим удовольствие от предстоящего торжественного ужина!
Им пришлось принять благовонную ванну, и это было замечательно. А потом их, включая волосы, умастили маслами, и это было весьма неприятно. Затем их представили царю. Царь Вавилона обошёлся с ними очень приветливо. Званый ужин продолжался долго-долго, угощение состояло из множества разнообразных и вкусных блюд. Все возлежали на подушках: женщины с одной стороны, а мужчины – с другой. А когда всё было съедено, тогда каждая женщина встала и села рядом со своим мужем, или другом, или возлюбленным. В придворные одеяния были вплетены золотые нити, всё сверкало и переливалось и было очень красиво. Середина комнаты оставалась пустой. Там для развлечения знати появлялись то жонглёры, то фокусники, то заклинатели змей. Эти последние страшно не понравились Антее. Она вообще не любила змей. Когда стемнело, слуги зажгли факелы. – А теперь, – шепнула царица, обра щаясь к ребятам, – вы мне обещали что-нибудь спеть. – Может, «Кто за далёкие холмы»? – предложил Сирил. – Давайте. Раз. Два. Три!
Кто за далёкие холмы
Поскачет со мной на заре?
Чтоб повидать мне невесту мою
В её цветущей поре.
Папаша запер дверь на замок,
А мать её прячет ключи.
Но никакие на свете замки
Не смогут нас разлучить.
Жаль, что Джейн не было с ними и некому было вторить. Но всё равно, их пение было так непохоже на всё, к чему привыкли их слушатели, что песня вызвала прилив необычайного восторга при вавилонском дворе.
– Пойте ещё! Ещё! – восклицал царь. – Клянусь своей бородой, эта мелодия так необычна! Мне нравится это дикарское пение.
Так что они продолжили:
Я видел её на склоне дня.
И стража была при ней.
Рассвета дождался и глянул в окно:
Не было стражи, ей-ей!
Все стражники спали глубоким сном,
Но ты об этом молчи.
Так встретился я с любимой моей.
Кто сможет нас разлучить!
После каждого куплета раздавался гром аплодисментов. Царь не успокоился, пока они не спели всё, что знали. А знали они, кроме этой, ещё три песни. Но царь заставил их все песни спеть по два раза.
Когда они всё пропели, царь поднялся в полный рост и торжественно произнёс:
– Клянусь клювом Нисроха, просите у меня что пожелаете, чужеземцы из страны, где солнце никогда не заходит!
– Можно бы сказать, – прошептала Антея, – что нам достаточно чести удостоиться петь для его величества.
– Нет, давайте попросим, чтоб нам подарили Амулет.
– Не стоит, это будет невежливо, – запротестовала Антея.
Но Роберт, возбуждённый всем происходящим: и музыкой, и горящими факелами, и бурными восторгами, выпалил так, что никто не успел его остановить:
– Подари нам половину Амулета, на котором есть слова УР ХЕКАУ СЕТЧЕХ, – сказал он и добавил: – О царь, пусть дни твои продлятся вечно.
Как только он произнёс слова заклинания, все, кто находился в зале, пали на колени, лицом вниз. Все, кроме царя и царицы. Царица схватилась обеими руками за голову, а царь застыл, точно он был каменным изваянием.
Через мгновение он прокричал громовым голосом:
– Охрана, схватить их!
В один миг их окружили восемь неизвестно откуда взявшихся солдат в сверкающих доспехах, надетых поверх красно-белых туник. Они выглядели прекрасно. Они выглядели устрашающе.
– Негодные нечестивцы! – кричал на них царь. – В темницу их! Немедленно! Завтра мы заставим их говорить. Они, несомненно, могут нам сказать, где найти вторую часть Амулета!
Вокруг них сомкнулась красно-белая стена, сверкающая сталью и золотом, их поволокли мимо бесчисленных колонн пиршественного зала.
– Добился, радуешься теперь? – с горечью обратился к Роберту Сирил.
– Ничего, всё обойдётся. Должно обойтись. Всегда всё налаживается, – безо всякой надежды в голосе сказала Антея.
