Я выдержала небольшую паузу и наконец решительно заявила:
- Завтра, в это же время, звоните снова - я пока не выкину
этот мобильник. Деньги у вас уже должны быть приготовлены, я назову место и
время встречи. И чтобы без фокусов.
* * *
На следующий день, за полчаса до того момента, когда мне
должна была позвонить Римма Караваева, мы с Лизой подъехали к открытому летнему
кафе на Фурштатской улице, неподалеку от консульства Германии. Нас подвез
симпатичный бравый дядечка средних лет, по виду - отставной военный. Прежде чем
покинуть его машину, мы договорились, что он подождет нас на этом месте
примерно час за приличную плату.
Я устроилась за столиком кафе, а Лиза, в темных очках и с
головой, повязанной ярким шелковым платочком, нашла наблюдательный пункт на
бульваре, рядом с парочкой молодых мамаш, выгуливающих своих трудновоспитуемых
младенцев.
Не успела я заказать свежевыжатый апельсиновый сок, как
мобильник в моей сумочке ожил.
Наверное, после невероятных событий этого лета Сороковая
симфония Моцарта всегда будет вызывать у меня ассоциации с большими деньгами и
большой опасностью.
То, что Римма Петровна позвонила минута в минуту, было очень
хорошим признаком - значит, она заинтересована в нашей встрече и все пройдет
как по маслу.
Я выдержала длительную паузу, чтобы заставить ее
понервничать, и наконец ответила.
- Через полчаса в открытом кафе "Амадеус" на
Фурштатской, - быстро сказала я и отключилась.
Через двадцать минут, когда я допила сок, мой мобильник
снова зазвонил. На этот раз я услышала голос Лизы.
- Они подъехали на черном "Мерседесе", - негромко
сообщила она, - поставили машину в переулке, метрах в пятидесяти от кафе. Римма
идет к тебе, в машине остался еще кто-то... Я его разглядела, это Глухаренко!
События развивались именно так, как мы их прогнозировали.
Римма приехала в сопровождении своего верного пса, она
проверит документы, отдаст мне деньги - мы на людях, и вряд ли она в кафе
решится применить силу. Но вот потом, когда я выйду из кафе с деньгами, ее
партнер скорее всего подъедет ко мне и выхватит чемоданчик...
Такая версия казалась нам наиболее вероятной.
И пока все говорило за нее.
То, что в машине оказался именно Глухаренко, - это очень
хорошо: Караваева простила ему вчерашний грубый прокол и взяла его на дело,
значит, других людей у Риммы просто не осталось, и нам не придется ожидать
внезапного удара в спину.
- Вы позволите? - раздался над моей головой нервный и
неприязненный женский голос.
- Да, конечно, - я повернулась в сторону подошедшей и смогла
полюбоваться Риммой Петровной Караваевой во всей ее красе.
До сих пор я видела ее трижды - один раз по телевизору, один
раз почти в темноте, когда мы с Лушей удирали из благотворительного центра, и
один раз издали - на литературном празднике в школе. Но только сейчас я смогла
как следует разглядеть это чудо природы.
Надо сказать, в жизни безутешная вдова выглядела ничуть не
хуже, чем на экране телевизора, - такое же холеное, ухоженное, надменное
лицо.., правда, если хорошенько приглядеться, можно понять, что она вовсе не
так молода, как кажется в первый момент. А если приглядеться еще лучше, то было
видно, что ей уже хорошо за сорок.
Но это если приглядеться, а так она выглядела лет на
двадцать семь - двадцать восемь.
На ней был изумительный бледно-бирюзовый шелковый брючный
костюм, явно от хорошего парижского кутюрье.
Римма Петровна уселась напротив меня и положила к себе на
колени вишневый кейс из мягкой тисненой кожи. Судя по тому, как нежно она
прижимала кейс к себе, в нем находилось именно то, о чем я думала.
- Документы! - лаконично проговорила вдова.
- Минутку, - я помахала рукой официантке и заказала коктейль
"клубничная Маргарита" - довольно вульгарное сладенькое пойло с
текилой и клубничным соком радикального красного цвета.
- А вы, Римма Петровна, не хотите чего-нибудь выпить? -
промурлыкала я голосом, таким же сладким, как мой коктейль.
- В такое время не пью, - отрезала Римма и повторила, явно
начиная закипать:
- Документы!
- Да-да, конечно! - Я отставила бокал на край стола и вынула
из своей сумочки плотный глянцевый лист завещания.
Римма молниеносно выхватила завещание у меня из рук и
впилась в него горящим взглядом.
Глаза ее стремительно бегали по строчкам, потом она долго и
внимательно изучала подписи и наконец посмотрела на меня:
- Так, теперь второй документ.
- Да? - переспросила я, протянув к ней руку.
- Что - да? - зло передразнила она. - Мы же говорили с вами.
Мне нужен письменный отказ Елизаветы от наследства, только в этом случае я
заплачу вам деньги!
- А зачем вам этот отказ? - спросила я, чтобы потянуть время
и еще больше разозлить Караваеву.
- Вам-то что за дело! - вскинулась вдова и ударила ладонью
по столу, так что мой коктейль едва не расплескался. - Что за дурацкие вопросы?
Не будет отказа - не будет денег! Вы же.., ты же сказала, что сделаешь отказ,
заставишь ее подписаться, что это твоя проблема! Или ты блефовала?
- Не волнуйтесь, Римма Петровна, - я усмехнулась краем рта,
- я все сделала, как мы договорились. Но только, если вы хотите посмотреть на
этот отказ, будьте любезны вернуть мне завещание! А то как бы вам не пришла в
голову какая-нибудь неожиданная мысль...
- Ах ты... - Римма неожиданно рассмеялась, - думаешь, убегу
с твоими бумажками? За кого ты меня принимаешь!
Я очень хорошо поняла, что Караваева имела в виду. То, что
она запросто обманет меня, если понадобится, - в этом можно не сомневаться, а
вот бегать от такой простушки, как я, ниже ее достоинства.
- Тем не менее, Римма Петровна, верните завещание! - твердо
повторила я. - Вы за него пока не заплатили!
Римма скривилась, как будто откусила кусок лимона, и
протянула мне глянцевый документ.
Я неторопливо убрала его в сумочку и достала оттуда вторую
бумагу - нотариально заверенный официальный отказ от наследства, подписанный
Елизаветой. Только сегодня утром мы оформили этот отказ у нотариуса на улице
Восстания.
Римма Петровна занялась изучением документа, а я исподтишка
взглянула в сторону сквера. Лиза, неузнаваемая в темных очках и яркой косынке,
напряженно всматривалась во что-то, чего я не могла видеть. Перехватив мой
взгляд, она чуть заметно покачала головой.
Это значило, что я должна еще потянуть время.
Римма Петровна подняла глаза от нотариального документа и с
интересом уставилась на меня:
