В его речи слышались характерные мамочкины обороты, и я
мгновенно озверела.
- Проваливай отсюда! - крикнула я. - Достал уже совсем!
Наконец он понял, что я не шучу, и двинулся к двери. Я
забежала вперед и распахнула ее, чтобы он не вздумал задерживаться в прихожей.
Очень мне не нравилось, что кейс с деньгами стоял на виду под вешалкой. Генка
взялся за ручку двери, но напоследок решил доругаться.
- Все равно приползешь, никуда не денешься! - орал он. -
Жить-то тебе негде! А я еще подумаю, пускать тебя обратно или нет!
- Ах ты! - Я замахнулась, но Луша в испуге схватила меня за
руку.
И в это время на лестничной площадке появилась запыхавшаяся
Варвара и с размаху опустила на голову Генке свой пакет из универсама. Пакет разорвался,
колбаса и сосиски посыпались на пол. Генка, не получивший особенных
повреждений, тем не менее в обалдении тоже сел на пол, почесывая затылок.
- Караул, - заорала Варвара, - сбежал! Сбежал из тюрьмы!
Николай Иванович, в милицию звоните!
Она ворвалась в прихожую, и тут, разумеется, вишневый кейс
вывалился из-под вешалки, раскрылся, и все бы обозрели его содержимое, если бы
я не бросилась на него грудью и не заслонила своим телом, как Александр
Матросов амбразуру вражеского дота. Со стороны это смотрелось, как будто я ни с
того ни с сего тоже рухнула на пол.
- Машка, он тебя ударил? - тут же всполошилась Варвара. -
Убивают!
- Да что случилось? - это в дверь заглядывал мой водитель.
- Луша, - простонала я, не делая попыток встать с кейса, -
отдай человеку двести рублей, я ему должна, и ради бога, идите уже все отсюда!
Луша мигом распорядилась. Она выдала Николаю Ивановичу
двести рублей с извинениями, Генку легонько пихнула в бок, а когда он встал,
молча указала на дверь. Варвара выскочила сама, ее больше интересовал Николай
Иванович, чем мое самочувствие. И только когда двери были заперты на все замки,
я поднялась на ноги.
- Ну и ну! - Луша только покачала головой, глядя на деньги.
- Что же это?
Мы перетащили кейс в комнату, и я рассказала Луше все про
то, как мы с Лизой задумали обыграть Римму и как у нас это получилось. Тетка
только головой трясла и глаза таращила, потому что утром я ничего ей не
сказала, просто взяла завещание, чтобы отдать его Лизе, и ушла. Иначе она
увязалась бы за мной, а этого ни в коем случае нельзя было допустить.
- Машка, деньги надо спрятать! - заговорила Луша. - Виданное
ли дело - сто пятьдесят тысяч долларов валяются на полу в прихожей!
- И куда ты их спрячешь? Снова за портрет Пришвина? -
возмутилась я. - Говорила - "надежное место, никто не тронет! С пятьдесят
девятого года пыль не вытирали!" Унесли портрет из-под носа!
- Не ворчи, - отмахнулась Луша, - деньги спрячу здесь, в
квартире. Я к твоему сведению, всю жизнь здесь живу, и такой тайник у меня
есть, еще от царского режима остался! Дому-то больше ста лет, никакие воры тот
тайник не найдут!
- А тогда зачем мы с Пришвиным заморачивались? - вскипела я.
- Чтобы никто на нас не подумал! - последовал невозмутимый
ответ.
Обожаю свою тетку!
На следующее утро я проснулась рано. За ночь в голове
немножко улеглись все умопомрачительные события, и теперь я была в состоянии
думать о них спокойно. А что, в самом деле? Ну, влипла в историю с бандитами,
сумела выйти из нее не только без потерь, но еще и с прибылью. Теперь заразе
Римме не подняться, Лиза точно сказала. Конечно, по миру она не пойдет и на
паперти стоять не будет, но все заботы у нее сейчас будут только о том, как
сохранить оставшееся и заработать на будущее. Жить экономно она не умеет, это
ведь не Луша. Так что очень скоро начнет продавать квартиру, виллу и что там
еще у нее осталось? Думаю, что драгоценности, машину и еще кое-что она продала,
чтобы достать триста тысяч для нас с Лизой. Правда, у нее есть вклады в
заграничных банках и вилла в окрестностях Барселоны.
Что ж, подытожила я, у меня есть сто пятьдесят тысяч
долларов. Сумма неслыханная для меня и для всех моих знакомых. Впрочем, им
знать про это необязательно. И что я сделаю? Прежде всего куплю квартиру.
Здесь, в центре, чтобы недалеко от Луши, за теткой нужно присматривать. Отделаю
и обставлю квартиру по своему вкусу и как же хорошо заживу одна! До сих пор все
говорили, что у меня неуживчивый характер, ну что ж, теперь не с кем будет
уживаться, и характер исправится, я уверена. Какое это счастье - устраивать
жизнь только по собственному вкусу! Впрочем, что это я говорю, жить мы будем,
конечно же, вдвоем с Кэсси. Вот она рядом со мной громко мурлычет в подушку. Я
поцеловала киску в пушистую щечку, она в ответ, не открывая глаз, потрогала
меня мягкой лапкой. Куплю ей все самое лучшее - новый домик, подушечку, шампуни
там всякие... Раз кошка привыкла жить в комфорте, я не могу опускать планку.
С такими приятными мыслями я поднялась с дивана и
отправилась на кухню готовить завтрак. Оказалось, что Луша должна срочно уйти к
своей подруге Валентине по кроссвордным делам, так что мы с Кэсси были
предоставлены самим себе. И я, разумеется, решила пройтись по магазинам, а то
безобразие, в самом деле, теперь я обеспеченная женщина, а одета как бомж, у
Варвары побираюсь. Я сердечно простилась с Кэсси и отправилась за покупками.
После долгого хождения по магазинам я сделала два вывода.
Во-первых, персонал в наших магазинах отвратительно воспитан. То есть хамство
кругом несусветное. Продавщицы, увидев мои потертые джинсы, пренебрежительно
пожимали плечами и отворачивались. Они думали, что я пришла в магазин просто
так, посмотреть. Как будто в их лавках было на что смотреть!
Разумеется, это не касается очень дорогих магазинов. Там
персонал вышколен, и, кроме того, они все физиономисты. То есть, глядя на меня,
продавцы сразу видели, что я пришла покупать, а не просто глазеть. Но второй
вывод я сделала о том, что в магазинах этих одежда безумно дорогая и выбора в
общем-то маловато. Тем не менее я все же купила оливковые брючки - меня привлекло
то, что они отлично сидят, а к ним - несколько блузок и одну, зеленоватую,
надела сразу. Свои джинсы я выбросила прямо в магазине, потом в соседнем отделе
подобрала к брюкам открытые босоножки и ощутила наконец себя нормальным
человеком.
Все же пакетов набралось достаточно, и я, слегка утомившись,
решила заскочить выпить кофе и передохнуть.
Я задержалась в дверях, пропуская выходящих, и тут вдруг
меня толкнули, пакеты посыпались из рук, и я с изумлением увидела, как какой-то
подросток улепетывает, держа в руках мою сумочку.
- Ах ты, мерзавец! - Нечего было и думать догнать его с
таким количеством пакетов.
Я вскрикнула, и какой-то мужчина, идущий навстречу,
совершенно неожиданно схватил паршивца за руку и вырвал у него сумку. Мальчишка
крутанулся, наступил мужчине на ногу, тот отпустил его, и паршивец исчез, как
будто его не было.
