— Сделаем! Сколько дашь?
Я еще немного пошептала и отпустила его восвояси.
Когда он отошел достаточно далеко, я огляделась по сторонам
и набрала номер сотового телефона моего ненаглядного. Отозвался тот Же голос,
что и в первый раз, — самоуверенный, хамский, но с претензией на грубое
мужское обаяние.
— Ну что, Катя, надумала? — спросил он, даже не
узнав, с кем разговаривает.
— Надумала, надумала, — я постаралась изобразить
испуг и робость, — только дайте мне с Герой поговорить… Я хочу убедиться,
что он еще жив!
— Наговоришься еще, нечего тебе с ним трепаться! —
Голос бандита сочился ядом и издевкой.
— Не будет разговора — не будет денег! — отрезала
я.
— Ну ладно… — На том конце линии послышалась какая-то
возня, и я услышала голос ненаглядного. Но как же трудно было его узнать!
Думаю, если бы фруктовое желе могло говорить, оно б говорило
примерно таким голосом.
— Катя, Катюша, — простонала трубка, — спаси
меня.., они меня убьют…
— Ты, донжуан малохольный, — прервала я его
стоны, — признавайся, это от тебя они узнали обо мне?
— Катюша, — снова заныло желе, — что я мог
сделать? Они меня пытали. Катя, спаси меня!
Ну что ты будешь делать! Совершенно человек расклеился!
— Ладно! — прикрикнула я. — Отдай трубку
этому.., террористу! — Сил моих больше не было слушать его стоны.
В трубке снова зазвучал голос бандита:
— Ну что, довольна?
— Что вы с ним сделали? — воскликнула я с
трагической интонацией. — Вы пытали его! Он еле жив!
— Да брось ты! — ответил бандит
презрительно. — Мы к нему почти и не прикоснулись. Ну пару раз стукнули —
так, для профилактики, а он уже в лепешку раскис.
Нет, не понимаю я вас, женщин. Ну, короче, гони наши деньги,
получишь назад своего супермена!
— Ладно, приезжайте к половине пятого утра на площадь
перед Витебским вокзалом.
— К половине пятого?! — удивленно прервал меня
бандит. — Что за время такое дурацкое?
— Кто рано встает, тому Бог подает, — ответила я
наставительно. — Ничего, хотите получить деньги — проснетесь…
— Ну, приедем к вокзалу, и что дальше? — Главный
бандит, очевидно, не привык, чтобы ему диктовали условия, поэтому чувствовал
себя несколько не в своей тарелке.
А мне было на все наплевать. Чем они могли меня напугать? Да
пропади он пропадом, слизняк несчастный!
— Приедете — я с вами свяжусь. Все, разговор
окончен, — отрезала я. — Хотите получить свои деньги — выполняйте
инструкции! — и с этими словами нажала на кнопку отбоя.
После этого я обошла многочисленные ларьки, работавшие на
вокзале даже в такое позднее время.
В одном из них я купила джинсы, темную джинсовую куртку и
кепку-бейсболку, в другом, среди детских игрушек и разной бесполезной ерунды я
нашла игрушечный пистолет, внешне не отличимый от настоящего, темные очки и
колготки. После этого я пристроилась на скамейке в зале ожидания, чтобы немного
подремать.
Хотя день был очень тяжелый, а время позднее, я не могла
заснуть, и скамейка на вокзале не самое удобное ложе, и мыслей в голове было
слишком много. Я волновалась: получится ли задуманная мною операция, не зря ли
я впутываюсь в это дело, не лучше ли тихо удрать. Но, во-первых, мне все-таки
было немножко жаль оставлять ненаглядного в руках бандитов — хоть он и
по-свински вел себя в этой истории, да и в целом оставляет желать лучшего, но
уж больно жалкий был у него голос…
Кроме того, бандиты — они на то и бандиты, тихо удрать от
них вряд ли получится, они наверняка уже знают мой домашний адрес и все
сделают, чтобы испортить жизнь родителям… Нет, хотя задуманная операция и
отдает авантюрой, другого выхода у меня нет.
За час до назначенного бандитам времени я поднялась,
переоделась в туалете в джинсы и куртку, спрятала волосы под бейсболку,
засунула игрушечный пистолет за пояс. Из зеркала на меня взглянул симпатичный,
хотя и явно хулиганский подросток. Затем я прошла в камеру хранения, достала из
ячейки Каролинину торбу. Часть денег я вынула из сумки (пачки покрупнее, из
пятисоток) и набила ими купленные в ларьке колготки, плотно обвязав их вокруг талии.
Куртка была достаточно свободная, никто не заметит. В торбу я напихала
сложенные газеты, положив сверху оставшиеся деньги.
После этого я нашла в зале своего бомжа, растолкала его,
быстро подсунула бутылку пива для опохмелки и, когда он более-менее пришел в
себя, напомнила, что он должен сделать и сколько за это получит. Бомж
окончательно проснулся, радостно осклабился и потрусил на свой боевой пост.
Я тоже вышла на площадь. Ранним утром на улице было очень
зябко. Бедная «копейка» сиротливо стояла на прежнем месте, не подозревая, какая
роль отводится ей в моих коварных планах.
Осторожно открыв дверцу, я положила кожаную торбу на пол
около педалей, перед водительским креслом, выбралась из машины и медленно,
плавно закрыла дверь. На улице, как я уже сказала, было холодно, но по лицу
стекали капли пота: находиться рядом с бомбой — удовольствие еще то.
На вокзальных часах было четыре пятнадцать. Надо было скорее
уходить с площади — до встречи с бандитами оставалось четверть часа, и кто их
знает — вдруг приедут пораньше…
Я снова вошла в здание вокзала и заняла место возле окна, из
которого хорошо просматривалась площадь и подходы к заминированной машине. Мне
пришло в голову, что весь план может полететь к черту, если в «копейку» залезет
сейчас вор, — ведь она не заперта. Но я понадеялась на то, что в такой
ранний час уважающие себя воры спят, как подавляющее большинство нормальных
людей. , Время тянулось ужасно медленно. На площади не было ни души, только
облезлая рыжая собака неторопливо прошла по своим собачьим делам, остановилась
возле фонаря, подняла лапу и отправилась дальше.
Я вспомнила, какую «работу» поручила бомжу, и едва не
рассмеялась.
Неожиданно утреннюю тишину разрушило рычание мощного мотора,
и на площадь вылетел знакомый черный джип «чероки». Покосившись на часы, я
увидела, что бандиты приехали на три минуты раньше назначенного срока. Верка
Королева, продавщица из отдела бытовой техники, у нее хахаль из мелких братков,
рассказывала, что у бандитов точность появления на «стрелках» играет огромную
роль, и тот, кто опоздает больше чем на пять минут, несет «судебные издержки».
Я решила быть предельно точной и, держа в руке мобильник, следила за секундной
стрелкой часов.
Люди в джипе тоже не подавали признаков жизни.
Ровно в четыре тридцать я набрала номер.
— Ну, молодцы, — в моем голосе была изрядная доля
сарказма, — прибыли вовремя. Теперь подъезжайте к самому зданию вокзала…
