Книга Фаворит, страница 315. Автор книги Валентин Пикуль

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Фаворит»

Cтраница 315

— Кто бы мог подумать, — говорил он офицерам, — что этот городишко был столицею Митридата и даже Трапезундской империи. И уж совсем вчуже мне кажется, что именно здесь, в Синопе, знаменитый Лукулл задавал гостям пиры лукулловские…

Эскадра громила бомбами Синоп и корабли в его гаванях. Появление русских на прибрежных коммуникациях вызвало среди турок страх и панику. Греческие корсары безжалостно топили, сжигали и полонили турецкие суда, но нигде не встретили «султанов» капудан-паши. Зато на флагманском «Рождество Христово» было не повернуться от пленных: турки, греки, армяне, невольники и невольницы, везомые на продажу и теперь от рабства избавленные, черкесы, плывущие с Кавказа на службу Селиму III, «неверные» запорожцы, и, наконец, просто нищие… Пленные турки показали: Буюкдерская эскадра еще не оставила Босфора, Саид-бей живет на даче, а часть флота послал в Эгейское море — ловить греческих корсаров Ламбро Каччиони…

— Идем к Анапе, — указал Ушаков штурману.

Черноморский флот совершал первый в истории боевой поход, выполняемый по образцовым планам, в которых все было четко и ясно, как никогда. Но подвела… армия! Анапа отвечала эскадре огнем, и Ушаков понял, что Бибикова под Анапою нет.

— И где он теперь — бог его знает…

На подходах к Севастополю встретили пакетбот, доставивший на эскадру почту от светлейшего. Из бумаг выяснилось, что Юрий Бибиков, еще не дойдя до Анапы, так изнурил солдат, что они едва ноги волокли. А паша Анапы выслал навстречу невольника с караваем хлебным — для Бибикова: «Вот — паша тебе передает, чтоб не сдох от голода, когда назад пойдешь…» Обратный путь был еще страшнее: Кубань разлилась в ширину, как море, а за нею лежала голая степь. Половина войска пала в пути. Потемкин писал о Бибикове как о бездарном подлеце и безумце, поход к Анапе он сравнивал с беспримерным походом Кортеса в Мексику… Потемкин горько оплакивал эту неудачу: «Сколько сим возгордятся турки»!

Эскадра положила якоря на грунт Севастопольского рейда. Ушаков сделал последнюю запись во флагманском журнале: «И тем оной вояж окончен благополучно».

— Эскадре быть готовой к вояжу новому…

А здесь Балтика, и корабли что-то больно лихие: «Дерись», «Не тронь меня», «Поддержи славу»… Герцог Зюдерманландский держал свой флаг на «Густаве III»; рано утром перед шведами открылась панорама древнего Ревеля, а поперек гавани, заграждая ее, в линию стояли русские корабли, вцепившись в грунт якорями. Английский адмирал Сидней Смит сказал герцогу, что адмирал Чичагов на этот раз поступил очень правильно:

— Не знаю, кто научил его отдать якоря, но видно, что эти варвары выстроили стенку словно из кирпичей…

Порывистый ветер часто кренил шведскую эскадру, идущую с моря: волны заплескивали открытые порты нижних деков, из которых торчали пушечные морды. Русские корабли держали паруса свернутыми и потому стояли на ровном киле. Сближение происходило в абсолютной тишине… Крен мешал шведам, их залпы оказались бесполезны. Зато первый же залп русских рванул паруса головного корабля шведов, на трепещущих ошметках ткани он едва сумел отвернуть в сторону.

— Наконец, это невыносимо! — воскликнул герцог.

Подавая пример другим, его «Густав III» пошел на русских, желая сбить их с якорей. Во время разворота рангоута флагман получил от русских порцию ядер. Одно сумасшедшее ядро, косо взлетев кверху, убило на марсе матроса. С высоты мачты, раскинув руки и ноги, убитый полетел вниз. Но краем бушлата он застрял в блоке! Напрасно марсовая команда тянула канаты — блок заклинило прочным сукном английского производства, и флагман шведского флота потерял управление. Из люков выбегали матросы, огонь русских батарей сметал их с палубы. «Густава III» несло прямо на русскую линию…

— О боги! — взмолился герцог. — Неужели мне предстоит позор плена из-за паршивого блока, в который попал кусок вонючей тряпки от дохлого матроса?!

Русские отлично видели всю безнадежность шведов.

— Эх! — разнеслось по русской эскадре, как один общий вздох, когда покойник сорвался с блока, освободив его шкивы для работы, и тогда паруса «Густава III», снова заполоскав от порыва ветра, помогли флагману отбежать подальше…

Не так повезло идущему следом «Принцу Карлу»: не в силах выбраться из-под огня, он спустил свои флаги.

Шведы отступили, а «Раксен-Стендер» сел на мель и шведы устроили на нем пожар, чтобы корабль не достался русским. Герцог Зюдерманландский признался Смиту:

— Сегодня я понял, что испытывает мышь, когда попадает в мышеловку… Будем считать, что нам повезло! И да поможет всевышний моему брату королю во Фридрихсгаме.

…На другой стороне Финского залива, в полном неведении событий, жил и трудился гарнизон пограничного Фридрихсгама: здесь стояли корабли и батареи, в госпитале лечились раненые, в город съехалось немало вольнонаемных работников и жен офицеров. 1 мая бригадиру Слизову доложили, что ночью в море блуждали странные огни. Слизов сообразил:

— Откуда быть кораблям, если Чичагов в Ревеле, Круз в Кронштадте, а принц Нассау-Зиген с нами?

— Очевидно, появились шведы.

— Но лед в Карлскроне и Ловизе еще не сошел.

— А может, шведы «выломались» изо льда?..

Близнецы Курносовы обедали на двухмачтовом коттере «Кречет», где командирствовал Платон Гамалея, лучший астроном флота. Великий трезвенник, он в бокалы мичманские подливал сливки.

— У вас глаза молодые, — сказал он, — с палубы оглядитесь за островами: что там в море творится?

Петр и Павел вернулись в кают-компанию:

— Ясно виден синий штандарт с тремя коронами.

— Так это королевский! Значит, Густав рядом…

Шведская эскадра открыла огонь по батареям, уже покинутым, и по улицам города, не ожидавшего нападения. Уже пылал городской мост, гарнизон спешил укрыться за стенами форштадтов, из госпиталя на валы крепости карабкались раненые, крича:

— Подавай ядра! Где порох?..

Срочно созвали офицерский совет. Комендант Фридрихсгама, служака из немцев, предложил крепость сдать:

— Де Роберти сдал Рогервик, и его не повесили.

— Еще повесим! — предрек бригадир Слизов. — Сначала выслушаем мнение младших. Так положено. Прошу господ мичманов…

— Сражаться! — запальчиво отвечали близнецы Курносовы. — Инвалиды да больные из госпиталя уже на пушках…

Слышалась музыка королевских оркестров. Начальник крепостной артиллерии (тоже из немцев) сказал, что пушки есть, ядра есть, зато нет картузов для засыпки пороха.

— Взять из лавок весь шелк, всю бумагу, — велел Слизов. — Всем бабам кульки свертывать, картузы сшивать… быстро!

Шведы уже стояли на фарватере. Их оркестры гремели. С валов крепости стреляли из ружей инвалиды и раненые. Курносовы сбежали к пристани, когда к ней подвалила шлюпка под белым флагом. Шведский офицер назвался бароном Розеном.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация