Книга Хроники Дерини. Игра Дерини [= Шахматная партия Дерини ], страница 7. Автор книги Кэтрин Куртц

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Хроники Дерини. Игра Дерини [= Шахматная партия Дерини ]»

Cтраница 7

– О, я в этом уверен, – согласился Дункан. – Тогда Интердикт обрушится на Корвин и мы будем втянуты как в политические, так и в религиозные столкновения.

Келсон удивленно посмотрел на него.

– Почему политические? Что случится?

– Так как Аларик – основная причина Интердикта, поэтому все люди Корвина откажутся идти на летнюю кампанию под его знаменами. Таким образом, ты лишишься пятой части своей армии. Аларик будет отлучен, так же, как и я. Ну, а дальнейшее ты можешь представить и сам.

– Я? Как?

– Все очень просто. Так как я и Аларик будем преданы анафеме, то мы будем как прокаженные. Любой, кто осмелится с нами общаться, тоже подвергнется наказанию. Так что перед тобой будет альтернатива. Или ты подчинишься диктату архиепископов и отречешься от меня и Аларика, потеряв тем самым лучшего генерала перед самой войной. Или же ты пошлешь к дьяволу архиепископов и примешь Аларика – тогда Интердикту подвергнется весь Гвинед.

– Они не посмеют.

– О, они посмеют. Пока твое звание короля защищало тебя, Келсон.

Но боюсь, что это скоро кончится. Твоя мать предвидела это.

Келсон опустил голову, вспоминая то, что случилось неделю назад – как его мать, возможно случайно, описала все, что теперь произошло.

– Но я не понимаю, почему ты хочешь уехать так далеко, – спорил Келсон. – Почему Святой Жиль? Ты же знаешь, что от него всего несколько часов езды до Истмарта. Там через несколько месяцев начнется война.

Джехана спокойно продолжала собираться, выбирая платья из своего гардероба и передавая их своей девушке-служанке, а та складывала их в обитый кожей дорожный сундук.

Она все еще носила траур по своему мужу, так как прошло всего четыре месяца со дня смерти Бриона. Голова ее была непокрыта и каштановые волосы красно-золотым каскадом струились по спине, схваченные у шеи одной-единственной золотой заколкой.

Джехана повернулась к Келсону (Нигель предостерегающе нахмурился у нее за спиной), а затем вернулась к своему занятию.

Ее движения были спокойны и бесстрастны.

– Почему Святой Жиль? – переспросила она. – Потому что я жила там несколько месяцев много лет назад, еще до твоего рождения. Мне нужно уехать, если я хочу еще жить.

– Есть же тысячи более безопасных мест, если ты уж решила уехать, – сказал Нигель, нервно комкая край своего голубого плаща. – У нас много других забот кроме как беспокоиться о том, что на монастырь могут напасть разбойники и похитить тебя – если не хуже.

Джехана нахмурилась и покачала головой, глядя в глаза принцу.

– Дорогой Нигель, брат, как ты не можешь понять? Мне нужно уехать. И я поеду в Жанлис Меер. Если я останусь здесь и буду знать, как Келсон в любой необходимый момент может прибегнуть к своему могуществу, я буду вынуждена использовать свое, чтобы остановить его.

Она подумала и продолжала:

– Я разумом понимаю, что мне нельзя мешать ему, если я хочу, чтобы он жил. Но сердце, душа, все говорит мне, что я не должна позволять ему пользоваться его могуществом ни при каких обстоятельствах. Это могущество святотатственно, оно – страшный грех, – она повернулась к Келсону. – Если я останусь, Келсон, я буду вынуждена уничтожить тебя.

– Неужели ты сможешь сделать это, мать? – прошептал Келсон. – Неужели ты, Дерини, несмотря на то, что отреклась от своих предков, неужели ты можешь уничтожить своего сына, только за то, что он будет вынужден использовать свое могущество, которое ты же сама дала ему?

Джехана вздрогнула, как будто ее ударили.

Она отвернулась от Келсона, тяжело оперлась о стул, наклонив голову, как бы стараясь сдержать дрожь.

– Келсон, – начала она слабым, почти детским голосом. – Неужели ты не видишь, может, я и Дерини, но я не чувствую себя Дерини. Я чувствую себя человеком, я мыслю как человек. Всю свою жизнь меня учили, что Дерини – это грех, зло, – она повернулась к Келсону. Глаза ее расширились, в них был страх. – А если те люди, которых я люблю – Дерини, используют могущество Дерини, запрещенное святой церковью, я этого не могу пережить, это разрывает меня на части. Неужели ты не видишь этого, Келсон? Я с ужасом жду того, что люди опять начнут гонения Дерини, как это уже было двести лет тому назад. Я не перенесу этого, если окажусь в самом центре событий.

– Ты уже в самом центре, – сказал Нигель, – хочешь ты этого или нет. И если случится то, чего ты боишься, то ты все равно не сможешь остаться в стороне.

– Я знаю, – прошептала она.

– Тогда почему же Святой Жиль? – сердито продолжал Нигель. – Это ведь владения архиепископа Лориса. Или ты думаешь, что он поможет тебе разрешить твой душевный разлад? Ведь этот Лорис – самый яростный гонитель Дерини на севере. Он скоро начнет действовать, Джехана. Он не сможет забыть о том, что произошло на коронации. А когда Лорис начнет свой крестовый поход против Дерини, я сомневаюсь, что даже положение Келсона сможет защитить его.

Они долго еще приводили разные доводы, но безуспешно.

– Вам меня не переубедить, – упрямо сказала Джехана. – Я сегодня уезжаю в Жанлис Меер. Я поеду к сестрам в Святой Жиль и буду там молиться, чтобы меня наставили на истинный путь. Будет так, Нигель. И пока я не узнаю, кто же я, я не смогу никому принести пользу.

– Ты мне нужна, мать, – сказал спокойно Келсон, глядя на нее нежным взглядом серых глаз. – Оставайся, пожалуйста.

– Я не могу, – прошептала Джехана, подавив рыдание.

– А если… если я прикажу как король? – звенящим голосом спросил Келсон. Жилы на его шее напряглись, так как он старался сдержать слезы. – Тогда ты останешься?

Джехана застыла на мгновение, ее глаза подернулись дымкой боли.

Затем она отвернулась, плечи ее вздрагивали.

– Не спрашивай меня об этом, Келсон, – прошептала она. – Пожалуйста, не спрашивай и не заставляй отвечать.

Келсон было двинулся к ней, намереваясь уговорить ее, но Нигель прижал палец к губам, призывая молчать, и покачал головой.

Пригласив Келсона следовать за собой, он пошел к двери, открыл ее и ждал, пока Келсон неохотно выйдет из комнаты.

Они вышли медленными тяжелыми шагами, и приглушенные рыдания, которые слышались в комнате, когда они закрывали дверь, долго звучали в ушах Келсона, пока они шли по длинному коридору.

Келсон проглотил комок в горле и продолжал внимательно смотреть на огонь в камине.

– Значит, ты считаешь, что архиепископ нападет и на меня?

– Может, попозже. Пока что они решили не обращать внимания на то, что ты тоже Дерини. Но они не будут игнорировать этого, если ты пренебрежешь их Интердиктом.

– Я могу уничтожить их! – прошептал Келсон. Его глаза сузились, кулаки сжались. Он вспомнил о своем могуществе.

Дункан сказал:

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация