Мисс Марпл подумала, что ее подруга чересчур скромно
оценивает свои достижения. Рут выходила замуж трижды, всякий раз за очень
богатого человека, и каждый развод только увеличивал ее счет в банке, нисколько
не портя ей характера.
– Разумеется, – сказала миссис Ван-Райдок, –
я не позволяла себе расслабиться. Я всегда прочно стояла на ногах. Не ждала
слишком многого от жизни и тем более – от мужчин. И все оказывались довольны, и
никому не было обидно. С Томми мы до сих пор дружим, а Джулиус часто советуется
со мной о делах на бирже. – Ее лицо омрачилось. – Кажется, я поняла,
что меня беспокоит. Керри-Луиза всегда имела обыкновение выходить за одержимых.
– За одержимых?
– Да, за людей с идеалами. Перед идеалами Керри-Луиза
никогда не могла устоять. В семнадцать лет – а она была прехорошенькая – старый
Гулбрандсен увлек ее планами спасения человечества. Ему было за пятьдесят, но
она за него тем не менее вышла. За вдовца со взрослыми детьми, исключительно
из-за его филантропических идей. Она слушала его как зачарованная. Ну прямо как
Дездемона слушала Отелло. К счастью, на этот раз не было Яго
[7]
,
чтобы испортить дело. К тому же Гулбрандсен все-таки не был цветным. Кажется,
он был шведом или норвежцем, что-то в этом роде.
Мисс Марпл задумчиво кивнула. Имя Гулбрандсена было известно
всему миру. Этот человек, при его блестящих деловых качествах и безукоризненной
честности, нажил такое огромное состояние, что просто не мог не заняться
благотворительностью. Его имя еще было на слуху. Существовал Фонд Гулбрандсена,
премия Гулбрандсена за научные открытия, основанные им приюты для бедных, но
более всего прославился его Колледж для детей рабочих.
– Ты-то знаешь, что она вышла за него не ради его
денег, – сказала Рут. – Я если бы и решилась завести такого мужа, то
именно ради денег. Но не Керри-Луиза. Не знаю, что было бы дальше, если бы он
не умер. Ей тогда было тридцать два. Отличный возраст для вдовы. Уже имеется
опыт, но еще не утрачена способность адаптироваться.
Старая дева кротко кивала головой, слушая все это, и
перебирала в памяти вдов, которых знала в деревне Сент-Мэри-Мид.
– Больше всего я радовалась за Керри-Луизу, когда она
вышла за Джонни Рестарика. Он-то, конечно, женился на ней ради ее денег – ну,
может быть, не только, но, во всяком случае, деньги сыграли тут решающую роль.
Джонни был эгоист, лентяй и сибарит
[8]
, но это куда безопаснее,
чем одержимость. Все, чего хотел Джонни, – это жить в свое удовольствие.
Он хотел, чтобы Керри-Луиза одевалась у лучших портных, скупала яхты и
автомобили и вместе с ним наслаждалась бы всеми этими радостями жизни. С таким
мужчиной никаких хлопот. Дайте ему комфорт и роскошь, и он будет мурлыкать и
окружать вас вниманием. Я никогда особенно не принимала всерьез его работу.
Подумаешь, театральный художник. Но Керри-Луиза воспринимала все его поделки
как Искусство с большой буквы, она и заставила его снова вернуться в эту
богему. Ну и получила – эта кошмарная особа из Югославии вцепилась в него
мертвой хваткой и увезла. Он не так уж и хотел этого. Если бы Керри-Луиза
проявила благоразумие, он вернулся бы к ней.
– А она тяжело это переживала? – спросила мисс
Марпл.
– По-моему, не очень. Это-то и странно. Она вела себя
как ангел. В этом она вся. Тут же согласилась на развод, чтобы он мог жениться
на этой твари. И даже предложила ему не забирать с собой двух его сыновей от
первого брака, потому что им будет у нее спокойнее. Так что бедняга Джонни
просто вынужден был жениться на той югославке, и она превратила его жизнь в ад,
а через полгода, в приступе ярости, пустила под откос машину, в которой они
ехали. Говорили о несчастном случае, но я думаю, что она просто показала
характер.
Миссис Ван-Райдок помолчала, взяла зеркальце и стала
внимательно рассматривать свое лицо. Потом взяла пинцет и выдернула волосок.
– И что же потом? Потом она не придумала ничего лучшего,
как выскочить за Льюиса Серроколда. Еще один одержимый! Еще один с идеалами!
Конечно, он очень ей предан, что и говорить. Но у него опять-таки мания –
сделать всех счастливыми. А ведь добиться счастья человек может только сам.
– Не уверена, – сказала мисс Марпл.
– В таких вещах тоже есть мода, как и в одежде. Кстати,
видела ты, в какие юбки нас хочет упихнуть Кристиан Диор?
[9]
О
чем я говорила? Да, о моде. В благотворительности она тоже существует. Во
времена Гулбрандсена беднякам давали образование. Теперь это устарело. Потому
что за это теперь взялось и государство. Сейчас каждый твердит, что имеет право
на образование. И очень мало его ценит, когда получает. Малолетние
правонарушители – вот кто сейчас в моде. Потенциальные преступники. На них
просто помешались. Видела бы ты, как сверкают у Льюиса Серроколда глаза за
толстыми стеклами очков, когда он говорит о них. У него железная воля. Он из
тех, кто готов питаться одними бананами и сухарями, если того потребует Дело.
Керри-Луиза, как всегда, в полном восхищении. А мне, Джейн, это совсем не
нравится. Состоялось собрание попечителей Фонда, и все имение отдали под новую
идею. Открыли нечто вроде школы с трудовым воспитанием для малолетних
правонарушителей. С психиатрами, психологами и прочим. Льюис и Керри-Луиза
живут, можно сказать, среди этих мальчишек, а ведь они, мягко говоря, не совсем
нормальны. Ну а специалисты по трудовой терапии и педагоги-энтузиасты… из них половина
уж наверняка сумасшедшие. И все жуткие фанатики! И среди всего этого кошмара
моя маленькая Керри-Луиза!
Она умолкла и беспомощно посмотрела на мисс Марпл.
Та произнесла, несколько озадаченная:
– Но ты так и не сказала, Рут, чего именно ты опасаешься.
– Говорю же тебе, что не знаю. Вот это меня и тревожит.
Я только что оттуда – ненадолго к ним заезжала. И все время чувствовала что-то
неладное. В атмосфере… в доме… и я знаю, что не ошиблась. У меня всегда была
развита интуиция. Рассказывала я тебе, как уговаривала Джулиуса продать акции
Зернового Объединения, пока они не обанкротились? Ну что, разве я была не
права? Да, у Керри-Луизы что-то неладно. Не знаю, что именно. То ли что-то не
так в Школе, у этих ужасных маленьких арестантов. То ли в семье. Не могу
сказать. Льюис весь в своих идеях и ничего вокруг не замечает. А Керри-Луиза
(храни ее бог) и подавно. Она обожает красивые пейзажи, прекрасную музыку,
размышления о возвышенном. Это очень мило, но как непрактично! Ведь на свете
существует и зло. Вот я и хочу, Джейн, чтобы ты скорее поехала туда и выяснила,
в чем дело.
