– Сколько вам лет, лорд Гейбриел?
– Достаточно, чтобы понять, что такое целая неделя без пирога. Это ужасное наказание.
– Если бы они разлили краску, мне пришлось бы увеличить срок. – Миссис Уилтон прошла в соседнюю дверь, и Гейбриел, сунув кролика обратно в клетку, проследовал за ней.
Войдя в дверь, он оказался в классной комнате с большой картой на стене и стал не спеша разглядывать аккуратно выстроенные книги на полке, столик в углу, где вырезали шаблоны для деревянных картинок-головоломок, и прочие учебные принадлежности. Запахи грифельной доски, мела и красок полнили воздух, а лучи света, падавшие через окно, напомнили ему о школьных временах.
Когда Гейбриел обернулся к окну, Мадлен рылась в большой корзине, а за ней Гейбриел заметил нечто, заставившее его замереть.
Это была картинка с видом Гавра. Он узнал первые лучи света, поднимавшиеся за городом и оставлявшие в глубокой тени здания. Шпили церквей казались черными стрелами на фоне серого неба, водная гладь отражала бледный рассвет. Это же он видел в то утро, когда с Шарлоттой и детьми наконец покинул Францию.
Подойдя ближе, Гейбриел убедился, что изображение сделано из наложенных друг на друга слоев бумаги. Вся композиция была размером с оконное стекло и представляла настоящее произведение искусства.
Ему вспомнился сосредоточенный взгляд Шарлотты в то утро. Именно эту сцену она изучала, запоминала ее. Шарлотта Парнелл была настоящей художницей, теперь Гейбриел в этом не сомневался.
– Удивительная вещь, не правда ли? – сказала Мадлен.
– Да, несомненно. Это гораздо сложнее, чем портретные силуэты, которые я видел. Скажите, он и портреты делает тоже?
– Она делает, потому что, видите ли, художник – женщина.
– Да, конечно. – Гейбриел постарался скрыть охватившее его ликование. – Такая тонкая работа! Не у многих мужчин достало бы терпения сотворить такое.
– Действительно, вы правы.
– И где же живет художница? Мне кажется, Мерной был бы не прочь иметь портрет жены, выполненный в этой технике.
Мадлен выпрямилась, только в этот момент она осознала, что едва не выдала тайну Шарлотты.
– Она работает только для друзей, милорд. Я могу встретиться с ней и спросить, не согласится ли она принять заказ от герцога.
– Благодарю, буду признателен вам за это.
Если Мадлен и была удивлена отсутствием настойчивости, то никак не показала этого.
– Милорд, я должна найти мальчиков. Вероятно, единственный способ заставить их слушаться – это привязать их к стульям.
– Позвольте мне навести здесь порядок, возможно, они скоро вернутся и тогда я приведу их вниз.
– Спасибо. – Мадлен кивнула и направилась к лестнице, а Гейбриел принялся возвращать разбросанные вещи на свои места.
Подобрав кроличью клетку, он вернулся в классную комнату, по пути вспоминая себя в нежном возрасте и размышляя, где могли спрятаться шалуны.
На самом деле было лишь одно место, куда не заглянула их мать. Гейбриел подошел к встроенному в стену шкафу, и, когда он дернул дверцу, мальчики, чихая и отфыркиваясь, вышли оттуда.
– Как вы узнали, где мы спрятались, сэр? – Гейбриел усмехнулся:
– Мне тоже когда-то было двенадцать лет.
– Да? А мне уже четырнадцать, – сказал старший мальчик обиженно.
– Неужели? Странно, подобного поведения я не мог ожидать от такого взрослого мальчика.
Шалуны переглянулись и пожали плечами.
– Наверняка в мире имеются вещи, гораздо более интересные, чем гонять кур по двору и крушить детскую, разве нет.
– Нам хочется пойти на озеро, но мама нас не пускает, а здесь нам скучно.
– И что же интересного на озере в это время года?
– Ну, там мы любим смотреть на уток…
Гейбриел готов был держать пари на кролика, которого он держал в руках, что кормить уток на озеро ежедневно приходили девочки и в этом было все дело.
– Раз уж вам не позволено ходить на озеро, почему бы тогда не заняться фехтованием?
– Этого мы не умеем. Наш учитель носит очки, так что сами понимаете… – сказал тот, что поменьше, словно это было достаточным объяснением.
– А вы не пробовали вырезать силуэты из бумаги? – спросил Гейбриел, запихивая кролика обратно в клетку.
Дети молчали, видимо, не очень понимая, что от них требуется, и Гейбриел, не в силах удержаться от улыбки, повернулся, чтобы вновь взглянуть на вид Гавра.
– Тогда, может быть, вы хотя бы знаете, кто сделал эту картину?
– Мисс Гилрей, – без запинки ответил один из мальчиков, и у Гейбриела отлегло от сердца. Теперь остальное было всего лишь делом техники.
Глава 27
– Вероятно, эта женщина живет неподалеку? – как бы невзначай поинтересовался Гейбриел.
– Да, сэр. Ее братья приходят сюда на занятия с нашим учителем, а дом мисс Гилрей стоит на той стороне.
– Так близко?
– Да, сэр. Вам придется пройти совсем немного, чтобы попасть туда.
– По-вашему, мисс Гилрей сейчас дома?
– Да, сэр, мама навещала ее вчера.
Гейбриелу тут же захотелось оставить мальчишек, чтобы немедленно найти озеро и Шарлотту, но чувство вины перед Мадлен заставило его выбрать иной путь. Он предложит ей обучать мальчиков фехтованию, и это послужит предлогом, позволяющим ему задержаться здесь на некоторое время.
Мадлен Гейбриел нашел за письменным столом ее мужа: она задремала, и он проворно подобрал подушку, упавшую с кресла.
Это движение, должно быть, разбудило ее, и Мадлен улыбнулась ему извиняющейся улыбкой.
Услышав от гостя предложение на время стать наставником ее детей, Мадлен встрепенулась.
– Вы хоть чуть-чуть представляете, что хотите взвалить на себя, милорд?
– Я не столь давно сам был мальчишкой и поэтому думаю начать с уроков фехтования.
Заметив тревожный блеск в глазах Мадлен, он успокаивающе поднял руку.
– Мы используем рапиры с тупыми концами, а на мальчиков наденем шлемы и защитные куртки. Это будет не более опасно, чем кур гонять по двору.
В конце концов, Мадлен кивнула и тут же предложила Гейбриелу комнату. Правда, одну ночь ему придется провести в сельской гостинице, но на следующий день его комната будет готова.
Уладив таким образом самые срочные дела, Гейбриел отправился к озеру и вскоре, обогнув его, увидел небольшой опрятный двухэтажный домик с башенкой и с крышей из прессованной соломы, стоявший чуть в стороне от дороги.
