— Да, мисс Кастеллано очаровательна, она флиртует так безыскусно, и я подозреваю, что она столь же страстная, сколь красивая.
— А еще своевольная, избалованная и не думает ни о ком, кроме себя.
Еще не закончив фразу, Дэвид понял, что это неправда.
— Лорд Дэвид, вы не правы.
— Этти, вы знакомы с ней всего несколько часов.
— И для того чтобы узнать такого открытого человека, как она, этого достаточно. Такие люди встречаются редко. — Этти помолчала, глядя на Мию и Кайла. — Когда я преподавала в пансионе для благородных девиц, девушки вроде нее были моим несчастьем, но надо отдать им должное: они умеют наслаждаться жизнью.
Дэвид откусил кусочек рыбы и подумал, не та ли эта форель, которой Мия дала имя. Потом оп услышал, как она объявляет о своих планах стать независимой леди, и чуть не поперхнулся. «Пошло все к черту!» С таким же успехом она могла объявить во всеуслышание, что собирается стать куртизанкой. Совершенно ясно, что все именно так и истолкуют ее слова. И ведь именно он не далее как сегодня утром заронил в ее голову эту глупую идею!
— Если Кайл воспользуется ее наивностью, клянусь, я превращу его благородную физиономию в кровавое месиво.
— Дэвид, посмотрите на меня.
Он повернулся к Этти, пытаясь обуздать свой гнев.
— Ей не угрожает опасность со стороны Кайла. Он, конечно, распутник, не спорю, но он лучший друг вашего брата. Он ничего Мие не сделает. Он только попытается показать ей правду.
— Правду?
Этти вздохнула с таким видом, будто ей приходится учить тупицу завязывать на модный манер галстук.
— Когда мы ехали в экипаже, Мия заявила, что не собирается выходить замуж. А теперь она говорит, что будет жить самостоятельно. Не говоря уже о том, что она здесь одна в вашем обществе. Что мы должны были подумать?
— Что мы были здесь в карантине из-за угрозы болезни.
— Ну да, в карантине. И подтвердить это может прислуга, вплоть до грумов.
Дэвид всегда думал, что Этти Лоутон — женщина здравомыслящая и хорошо разбирается в людях. Если даже ей кажется, что история с карантином звучит подозрительно, то что же ему делать? Пока ясно одно: первым делом нужно положить конец заигрываниям Мии с Кайлом. И чем быстрее, тем лучше. Он готов был вскочить, но Этти похлопала его по руке.
— Если можно судить по ее румянцу, то она довольно неплохо справляется. Кайл, кажется, очень заинтересован. Она бы внесла в мир полусвета приятное разнообразие. Хотя я сомневаюсь, что ее опекунша одобрит такое начинание.
Дэвид слушал Этти вполуха, его внимание занимали Мия и Кайл. Глядя, как они сидят рядышком, склонившись друг к другу, он испытывал одновременно и восхищение, и ярость.
— Это было бы приключение, а не начинание, — сказал он и поджал губы, чтобы не улыбнуться.
— Что? — переспросила Этти.
— Мия во всем видит приключение. Лошади понесли или надо замесить хлеб — для нее это все приключения.
Этти отпила вино из бокала.
— Вы счастливчик.
— Счастливчик?
«Этти сошла с ума, если думает, что выступать в роли эскорта Мии Кастеллано — большая удача».
— Дэвид Пеннистан, вы — мужчина до мозга костей. Да-да, это комплимент. А Мия — своевольная и избалованная, и спорщица, когда боится. Женщины ее типа, кокетливые, любящие пофлиртовать, используют это как защиту.
— Я не представляю для нее угрозы.
«Если уж на то пошло, скорее наоборот. Одно только ее присутствие — тяжелейшее испытание для моей выдержки».
— Ради Бога, Дэвид, не обманывайте себя! Вы ее хотите. Признайте это! И если вы ничего по этому поводу не предпримете, я без колебаний назову вас трусом.
— От мужчины я бы не потерпел это слово.
— Да, я знаю и использую его очень осторожно. Но подумайте, что может произойти самое худшее… Что вам придется на ней жениться…
— Жениться на ней — это кошмар!
— Дэвид, она ведет себя так, как ведет, потому что боится в вас влюбиться.
Этти поднесла ко рту салфетку, но Дэвид услышал, как она тихо пробормотала: «Вы — глупец».
— Этти, хватит пить шампанское! Она флиртует с каждым мужчиной, который попадается ей на глаза, включая кучеров и врачей.
— Дэвид, кучера могут быть очень занимательными. Они не обучены тонкостям любовной игры, но компенсируют этот недостаток своим энтузиазмом.
— Этти, я не желаю слушать про ваши победы!
Этот разговор раздражал Дэвида. Как раздражал бы любого мужчину на его месте, в то же время он пытался избавиться от картинки, которую рисовало ему воображение: Мия в объятиях Новинса или какого-нибудь лакея. Это было отвратительно.
— Я не могу винить Мию за то, что она боится, — продолжала Этти. — Дэвид, я не хочу быть жестокой, но я не могу представить в ваших устах слова «Я вас люблю»! Не потому, что вы бесчувственный, а потому, что вы боитесь этого еще больше, чем она.
Последние слова Этти переполнили чашу его терпения. Он больше не желал выслушивать мудрые замечания этой чересчур проницательной наблюдательницы. Он посмотрел на Мию и увидел, что она откинулась на спинку стула и ее лицо выражает смятение. Кайл же улыбался, как паук, безмерно довольный попавшей в его сети добычей.
«Паршивец!» Дэвид швырнул салфетку на пол и встал. Пришло время увести Мию из этой комнаты, хотя бы для того, чтобы защитить ее от самого страшного врага. От нее самой.
Глава 25
— Мисс Кастеллано и я идем ловить рыбу, — объявил лорд Дэвид.
Мия только сейчас заметила, что он встал из-за стола и шагает к ней. Она посмотрела на него с изумлением, которое быстро сменилось восторгом.
— Желаем вам всем приятного вечера.
Он пристально посмотрел на Мию, взглядом требуя от нее поддержать игру. Она быстро улыбнулась и повернулась к своему собеседнику.
— Лорд Кайл, благодарю вас за очень познавательную беседу. Но позвольте вас заверить, что, несмотря на ваше почти отцовское отношение, вы не убедили меня отказаться от моего плана.
Кайл встал, взял Мию за руку и галантно помог ей встать, потом поцеловал ее пальцы.
— В таком случае с нетерпением жду новой истории, возможно, на домашней вечеринке вскоре прсле дня вашего рождения.
Он ей улыбнулся, и она рассмеялась от удовольствия. Дэвид потянул ее за собой. Уходя, она бросила:
— Всем спокойной ночи!
Они вышли из столовой под хор неприличных комментариев, но Кайл грубым словом заставил всю компанию замолчать.
В кухне Дэвид и Мия застали другой обед. Джанина и Ромеро сидели за столом с другими слугами, во главе стола восседал, Кантуэлл, а напротив — его жена. Горничные Этти и Бланш и лакеи джентльменов были рассажены с подчеркнутым вниманием к общественному положению их хозяев, в кухне правила старшинства соблюдались куда неукоснительнее, чем в столовой. За столом никто не разговаривал, слышалось только звяканье вилок о фарфор.
