В самый последний момент она что-то засомневалась. Николай
назначил встречу в кабаке под названием «Айсберг» и сказал, что будет ждать ее
там подряд три дня с шести до семи вечера. Она велела Митьке только довезти ее
до места, а самому исчезнуть и не болтаться на виду. Ни к чему Николаю знать,
что она рассказала о месте встречи постороннему человеку. Митька, однако,
подчиняться не спешил. Он деловито запер машину и сделал шаг к дверям
«Айсберга». Лера ничего не сказала, но он почувствовал ее настроение и
оглянулся.
— А если там тебя никто не ждет? — агрессивно
начал он. — А если засада, как в прошлый раз?
— Сделай так, чтобы я тебя долго искала… — процедила
она, глядя в упор ледяными глазами.
Она вовсе не хотела скандалить, просто знала, что никакого
разговора не получится, если Николай заметит болтающегося поблизости
подозрительного парня.
Митька сел в машину и уехал, не взглянув на нее — обиделся.
Лера только вздохнула, вынула пудреницу и быстро подвела помадой губы.
Огляделась и только потом толкнула тяжелую стеклянную дверь.
Назвать помещение, куда она вошла, «кабаком», мог только
человек, полностью лишенный воображения. Кафе «Айсберг» вполне оправдывало свое
название. Стойка была сделана то ли из толстого стекла, то ли из прозрачной
пластмассы, похожей на голубой арктический лед. Стены облицованы
просвечивающими искрящимися панелями бледно-голубого цвета, пол чуть темнее.
Столики и стулья тоже из голубоватой прозрачной пластмассы. По углам зала красовались
прозрачные скульптуры, казалось, созданные из ледяных глыб и даже излучавшие
холодное голубоватое сияние. У посетителей создавалось впечатление, что они
находятся внутри большого айсберга.
Лера окинула взглядом зал, отметила белый рояль, стоящий на
возвышении, небольшую круглую площадку для танцев и в дальнем конце — столик,
за которым сидел Николай. Она пошла к нему — высокая, с распущенными по плечам
очень светлыми волосами и бледным лицом, такая уместная в этом заведении, будто
и впрямь Снежная королева в своих владениях.
— Вот и я, — она улыбнулась одними губами. —
Заждался?
Он никак не поддержал ее игривый тон, не улыбнулся в ответ,
даже бровью не повел. Только слегка кивнул и приподнял бокал с пивом. Она
отметила, что с прошлой встречи он несколько изменился — не то чтобы помягчел,
но густые насупленные брови не выглядели сейчас так сурово. Николай был чисто
выбрит, пахнул приличным одеколоном и одет нейтрально, но недешево. То есть
вполне соответствовал этому дорогому заведению. Что кафе «Айсберг» дорогое,
можно было сообразить, не заглядывая в меню, — в зале было слишком мало
народу, и официантка возникла возле столика сразу же, едва Лера успела сесть.
Девица была под стать заведению — очень светлая блондинка (разумеется,
крашеная), почти без макияжа. Здесь из официанток пытались изобразить
Снегурочек, но до Леры им всем было далеко.
— Я думала, здесь только мороженое подают, —
протянула Лера, разглядывая меню.
Заказывай! — распорядился Николай, и она сразу уловила,
что он вовсе не жаждет угощать ее ужином, просто не хочет выделяться,
привлекать к себе внимание. Если они будут сидеть целый вечер за пустым столом,
увлеченные серьезным разговором, их обязательно запомнят.
— Не думала, что ты любишь такие заведения, —
сказала она, заказав для начала ледяную «Маргариту».
— Здесь тихо, — коротко ответил он, —
шантрапа всякая не ходит — дорого. Можно спокойно поговорить.
— Перехожу к делу, — сказала Лера, отхлебнув из
своего бокала терпкую горьковатую жидкость, крошеный лед приятно охладил
горло. — Ласло возьмет для начала, может, и не слишком много — килограммов
пятьдесят. Но та цена, что ты предлагаешь, — это слишком дорого. Тридцать
кусков за килограмм — это почти розница. Как бы нам договориться и к обоюдному
согласию снизить цену?
— Не могу, — Николай помотал головой, — цена
же не с потолка берется. Надо же учитывать все накладные расходы.
— Ты мне про цены не рассказывай, я два года в магазине
отработала!
— То магазин, а то — серьезное дело! Вот смотри: я за
партию должен заплатить, так?
— Да вот, кстати, Ласло интересовался, откуда
товар? — перебила Лера. — Из Афгана или от таджиков?
— Да ему-то какая разница! У меня свои поставщики, и я
про них на каждом углу не болтаю. Я же в ваши дела не лезу? Товар хороший, в
этом пусть не сомневается. Конечно, сертификат качества я ему не предоставлю,
но на месте может посмотреть и даже попробовать, перед тем как платить. Ты
слушай. Потом, когда они в горах с лошадей своих сырец перегрузят, нужно его
дальше везти? Нужно. Теперь это моя забота. Значит, транспорт, охрана, все
такое прочее — все за мой счет. Дальше: переработка. Тоже денег стоит, и
немалых. Кроме того, лабораторию защищать нужно. Через границу везти — там
таможня прямо звери! Каждому дай, каждого подмажь, прямо как сорока-ворона! А
уж у нас-то, в России, когда везешь, из-за каждого куста на тебя выскакивают:
давай деньги!
— Угу, скажи еще, что себе в убыток работаешь! —
Лера прищурилась и лизнула соленый край бокала.
— Не скажу, — Николай еще больше сдвинул
брови, — но и цену не снижу.
— А если… маршрут поменять? — осторожно спросила
Лера. — Если тебе товар везти сразу к нам в глубинку, минуя Петербург? На
дороге сэкономишь, на транспортных расходах, на взятках, опять же риск меньше…
Он надолго замолчал, уставившись тяжелым взглядом в свой
бокал. Молчание было физически тяжелым, она ощущала, как исходят от Николая
волны недовольства и угрозы. Своим обостренным чутьем она поняла, что разговора
у них не получилось и что в лучшем случае Николай сейчас встанет и уйдет, чтобы
исчезнуть из ее поля зрения навсегда. И тогда ее ждет очень неприятное
объяснение с Ласло. И в результате этого объяснения она может недосчитаться
кое-каких частей тела. Впрочем, потом ей будет уже все равно, в каком виде ее
похоронят. И все это в лучшем случае.
В худшем же случае она вообще из этого «Айсберга», конечно,
выйдет, но далеко не уйдет. Конечно, Николай тут один и сам он марать руки об
нее не станет. Верного помощника у него тут, может быть, нету, но наверняка
есть связи и деньги, чтобы нанять кого-нибудь, кто сделает так, чтобы она
больше не ходила по улицам, не дышала, а самое главное — никому не смогла
рассказать, кто такой Николай, рассказать, чем он занимается и описать его
внешность.
Что она сделала не так? Николай встретил ее если не с
радостью, то спокойно. Если бы он ей не верил, он бы не назначил встречу. И
вдруг все пошло наперекосяк.
Мысли проносились в голове со скоростью курьерского поезда.
Что делать? Как выбраться из создавшейся опасной ситуации? Он перестал ей
доверять, скорее всего, он и раньше не доверял, а только присматривался. Когда
же она предложила поменять маршрут, он забеспокоился. Нужно что-то делать,
иначе он встанет и уйдет, бросив ей, что разговор у них не получился.
