— Ишь, какой быстрый! — Василий развернул бумагу,
склонился над ней и проговорил:
— Тереярви, значит? Теперь проезжай через поселок и в
конце сворачивай направо, там должна быть грунтовка.
— Ну, ты, мужик, даешь! — поморщился Митька, но
спорить не стал, переключил передачу и поехал через поселок. В дальнем его
конце началась довольно широкая грунтовка.
— Теперь все прямо, до хутора… после него свернешь
налево…
Хутор оказался покосившимся бревенчатым домиком с дощатой
пристройкой, одиноко стоящим в лесу в паре километров от поселка. Когда они
проехали мимо дома, из-за забора выглянул хмурый сутулый мужик в сером ватнике
и бесформенной кепке. Он проводил «козлика» странным подозрительным взглядом и
поспешил в дом.
— Куда это он так заторопился? — подозрительно
проговорил Василий.
— Может, у него суп на плите оставлен! —
предположила Лера. Однако появление этого человека вызвало и у нее в душе неосознанное
беспокойство. Изменить они ничего уже не могут, надо быть еще осторожнее.
После хутора дорога стала гораздо хуже, пока не кончилась
совсем.
— Все, — сказал Митька, — дальше дороги нету,
одна колея тракторная. Машина по ней не пройдет.
— Это твоя таратайка заморская не прошла бы! —
возразил Василий. — А наша везде пройдет!
— Увязнем… — сомневался Митька.
— Увязнем, так и бросим моего «козлика», а пока — давай
по газам! — приказал Василий.
И верно, почва была сухая — в Карелии везде песок, поэтому
«козлик» бодро ехал по колее, оставленной трактором. Лера внимательно смотрела
по сторонам. Пожухлая осенняя трава примята была давно, еще летом. В ту сторону
редко кто ездил.
— Правильно все, — твердил Василий, — сейчас
озеро должно быть…
Лера чувствовала, как он напряжен. Путь по его карте
подходил к концу, дальше он был не нужен — только обуза.
«Если бы я была на его месте, — думала Лера, машинально
отслеживая мелькающие за окном деревья в ярком многоцветном убранстве, —
он бы бросил меня здесь, в лесу, не сомневаясь. Не убил бы конечно, а может, и
убил… Хотя… что бы он без ног делал в лесу? Мы-то ему нужны, а вот он нам без
надобности. Оттого и психует. Следить надо за ним, как бы чего не выкинул…»
Вместо озера внезапно открылась просека, покрытая свежими
пеньками. Спиленные бревна были аккуратно сложены в сторонке. Василий
помрачнел.
— Не было такого в плане, и Лом про вырубку не говорил.
— Ой, дядя, да было ли вообще там что? —
необдуманно всунулся Митька. — Не дуришь ли ты нас?
— Помолчи! — Лера повысила голос. — Твое дело
— за дорогой следить, чтобы мы в канаву не сковырнулись!
Митька глянул остро и обиженно, но Лера и сама смотрела на
него зверем. Он первым отвел глаза, как когда-то отчим в пьяном угаре,
трезвевший от ее ледяного взгляда.
— Времени много прошло, — сказала она Василию и
даже погладила его по плечу, — когда, говоришь, Лом груз-то прятал?
— Прошлым летом, зимой тут вообще не проедешь, —
его плечо под рукой было каменным, — тогда, он сказывал, здесь вообще
глухие места были, он рысь встретил.
— Фу ты! — присвистнул Митька. — Еще рыси нам
не хватало!
А Лера подумала, что уж лучше рысь, чем двуногие хищники.
Очень ей не понравился взгляд того мужика с хутора и его поспешный уход. Вроде
бы ничего такого, но изнутри кто-то шептал ей прямо в мозг «Опасность,
опасность…»
Митька, чертыхаясь, лавировал между пеньков, приминая вереск
и белый мох. Озеро открылось, когда они уже перестали его искать, темно-синяя
гладь блестела, словно зеркало, отражая слабые лучи солнца. Лес подходил прямо
к берегу, вода от осенних дождей прибыла и заливала прибрежные кусты и камни.
— Вдоль берега надо ехать — туда, направо! —
Василий махнул рукой не взглянув на карту, видно, выучил ее уже наизусть.
— Все! — решительно сказал Митька через пять
минут. — Дальше — никак!
Они и сами видели, что никак. Узенькая полузаросшая тропинка
шла по самому берегу озера и неуклонно забирала вверх. Василий молча вытащил
из-под сиденья костыли. Митька хмыкнул, но ничего не сказал под строгим
взглядом Леры. Он помог Василию выбраться. Тот сжал зубы и медленно двинулся
вперед, переваливаясь на костылях и подтягивая безвольные ноги. Митька достал
из багажника небольшой ломик. Пистолет у него был в кармане, Лера знала. Пока
они закрывали машину, Василий ушел вперед.
— Силен мужик! — сказал Митька, то ли с уважением,
то ли с опаской. — Ты с ним поосторожнее, Норка.
— Сама знаю! — отрезала она и побежала в горку.
Василий остановился. Над невысоким обрывом нависал большой
валун, из-под него пыталась пробиться сосна. Камень прижимал ее к земле много
лет, из-за чего выросла она кривая и косая.
«На севере диком растет одиноко на горном утесе сосна…» —
неожиданно для себя вспомнила Лера строчки из школьного учебника по литературе.
В воздухе разлилась свежесть, пахло грибами и соснами. А как было бы хорошо
сейчас углубиться в самую чащу леса, побродить по глухим тропинкам, вдыхать ни
с чем не сравнимые запахи осени и смотреть, как природа во всем своем
великолепии готовится к последней агонии перед зимой…
— Все, — Василий тяжело дышал, — моя карта
кончилась, теперь твоя очередь, девка.
Лера развернула свою половину карты.
— Отсюда прямо в лес, — она пошарила
взглядом, — вот туда.
Митька не спорил, он с детства помнил, что Лера в лесу, как
у себя дома, всегда найдет верное направление. Не было никакой тропинки, скорее
всего, здесь проходил какой-нибудь зверь. Лере было этого достаточно.
Василий выругался, увязнув костылем во мху.
— Вот что, дядя, давай-ка вот так, — сказал
Митька, подставляя ему плечо.
Шлыков скрипнул зубами, но не отказался. Лера шла, настороженно
глядя по сторонам. Вот впереди глубокий овраг — все правильно, соответствует
карте. Не переходя его, следует свернуть вправо, пройти вдоль до трех
кружочков… Ага, вот они — три камня рядышком. Здесь вообще много камней, но эти
большие, круглой формы. Молодец Лом покойный, отлично нарисовал карту, хоть и
по памяти! Дальше пунктир строго на север и цифра наверху 25. Где тут север-то?
Ага, там где мох на стволах растет, это уж точно, не ошибешься. Интересно,
двадцать пять — это чего? Метров или шагов? Скорее шагов, не было у Лома
рулетки под рукой.
Она отсчитала строго на север двадцать пять широких мужских
шагов. Ничего. Хотя постой-ка… В стороне за стволами деревьев темнело что-то
большое и угрожающее.
— Это ДОТ, — сказал Шлыков, когда Митька доволок
его до того места, где стояла Лера, — долговременная огневая точка. Финны
их понастроили в свое время полно. Линия Маннергейма тут проходила.
