— Не об этом сейчас речь! — прервала она. — У
меня большие неприятности! Нужно быстро уехать, и как можно дальше, только
денег нету! Дашь?
— Ну… — снова глазки его забегали. — А что
случилось-то?
— Тебе лучше ничего не знать. И вообще ты меня сегодня
не видел. Как подрались вчера в деревне, так с тех пор ты понятия не имеешь,
где меня искать, ясно?
Он так легко согласился дать денег, что в душе змеей
шевельнулось нехорошее подозрение — напарить хочет! Никогда раньше такого не
бывало, по копейке выпрашивать приходилось, тампоны, стыдно признаться, иной
раз не на что было купить! Подсунет фальшивые доллары или еще какую-нибудь
пакость учинит. Лешка же, будто бы почувствовав ее подозрения, забегал по
квартире, натыкаясь на разбросанные вещи, суетливо размахивая руками.
— Ты погоди, — бормотал он, — ты посиди,
отдохни. Вид у тебя не очень-то, бледная какая-то. Сейчас поесть сгоношу,
хочешь яишенку?
— Лучше кофе, — она вспомнила, что ничего не ела
со вчерашнего вечера. Есть, конечно, не хотелось, но чашка крепкого кофе не
помешает. И помыться бы… Об этом она мечтала с самой ночи — постоять под
горячими струями, смыть усталость и ужас прошедшей ночи, однако дома ванная
была занята… занята мертвой Риткой…
Мимоходом она отметила, что думает о Ритке почти спокойно, и
не удивилась. Потом, горевать она будет потом, не время теперь для слез, не
время, сейчас нужно убираться отсюда.
* * *
Лера насухо растерлась жестким полотенцем, просушила волосы,
оделась и вышла на кухню. Лешик крутился там, гремел посудой, при ее появлении
он оживился, потер руки и угодливо подставил стул:
— Ну давай, кофейку дернем! Сразу полегчает! А то,
хочешь, коньяку немножко? Буквально пятьдесят грамм!
— Не пью по утрам, — огрызнулась Лера, придвигая к
себе большую синюю кружку с дымящимся напитком. Кофе был горячий, крепкий и
сладкий, и в голове сразу прояснилось. И снова, как уже несколько раз за
прошедшую страшную ночь, под ложечкой запульсировало ощущение надвигающейся
опасности.
С чего она так доверилась Лешке? Потому что больше некому
было довериться? Но и он — тот еще подарок! Если вспомнить, с чего все
началось… И сейчас, — слишком уж он заискивает, слишком лебезит, слишком
сладко улыбается. От этой улыбки так и разит предательством. Никогда за все
время их знакомства он не был так заботлив, так внимателен. Конечно, может
быть, он пытается загладить свой сволочной поступок на даче, но ей казалось,
что за его поведением таится нечто большее.
Что он делал, пока она была в душе?
И вдруг в прихожей едва слышно скрипнула дверь.
Это был ответ на все ее подозрения. Проклятье, ну почему она
так плохо доверяет своей интуиции?
— Сволочь! Трусливый подонок! — Лера вскочила,
швырнула в лицо Лешке кружку с недопитым кофе. Его гнусная физиономия смялась,
перекосилась от боли и от обиды, он приоткрыл влажный безвольный рот, и она
вообразила, что сейчас он расплачется, как капризный ребенок. Но вместо этого
Лешик истошно заорал:
— Здесь, здесь она, на кухне!
Лера не успела даже как следует испугаться. На пороге кухни
возникли двое мужчин — один коренастый, с мрачным, заросшим щетиной смуглым
лицом, в коричневой кожаной куртке поверх черной рубашки, стоял чуть впереди,
второй, долговязый, с кривым порочным лицом прирожденного убийцы, выглядывал
из-за его плеча.
— Ку-ку, красотка! — дурашливым, высоким голосом
пропел долговязый. — Вот мы и приехали! Ты рада?
— Кончай трепаться! — коротко, недовольно бросил
ему напарник и сделал шаг вперед, исподлобья оглядев присутствующих.
— Скучный ты, Мурат! — скривился
долговязый. — А жить надо весело! Жить надо с удовольствием!
— Здрассте, — дрожащим голосом проговорил Лешик,
чуть отступая назад. — Вот, значит, она…
— Вижу, — Мурат распахнул куртку, вытащил из-за
ремня тяжелый хромированный пистолет и навел его на Перу.
— Не здесь, пацаны, не здесь! — заныл
Лешик. — Вы же обещали… соседи услышат, и кровь…
— Ну ты и сволочь! — Лера брезгливо покосилась на
бывшего любовника и снова перевела взгляд на мрачного человека с пистолетом.
Ей казалось, что все это происходит не с ней, а с кем-то
другим, с другой женщиной, по странной случайности удивительно похожей на нее.
Как будто она сидит дома, с ногами удобно устроившись на диване, и смотрит
фильм, где молодая красивая красотка с белыми волосами вечно вляпывается в
какую-нибудь леденящую кровь историю, и скоро придет Ритка, и они начнут пить
чай…
— Соседи не услышат, — спокойно проговорил Мурат,
достал из кармана и прикрутил к стволу пистолета металлический цилиндр
глушителя. — А кровь… кровь — она и есть кровь!
Он снова навел пистолет на Леру, щелкнул предохранителем и
вдруг слегка повел стволом влево. Раздался негромкий хлопок, как будто Мурат
ловко открыл бутылку шампанского. Лера ждала боли, тьмы, беспамятства — но
ничего не произошло, она все еще была жива. В какой-то момент ей всерьез
показалось, что все происходит действительно не с ней, что она смотрит дурацкий
фильм, героиня которого пугающе похожа на нее… Но тут она скосила глаза и
увидела, как Лешик сползает на пол, привалившись к белоснежному боку
холодильника. Лицо у него все еще хранило выражение детской обиды, обиды и
недоумения, а на груди по футболке расплывалось красное пятно.
— За… что… — пробормотал он, ловя воздух перекошенным
безвольным ртом.
— Сам знаешь, за что, — спокойно ответил
Мурат. — Предателей никто не любит… и свидетели нам тоже не нужны.
Он еще раз нажал на спусковой крючок, и между глаз у Лешика
возникло маленькое черное отверстие. С тяжелым, глухим звуком тело рухнуло на
пол.
— Поехали, — Мурат нетерпеливо повернулся к
напарнику. — Берем ее и возвращаемся.
— Погоди, — долговязый шагнул к Лере и плотоядно
облизнулся. — Давай ее сперва оприходуем. Классная телка! После того как с
ней поговорит Аббас, она уже ни на что не будет годна! Зачем же пропадать
такому товару! Люблю беленьких!
— Уймись! — Мурат недовольно поморщился. —
Нам велели ее привезти, так? Вот мы ее и привезем! Тебе что — шлюх не хватает?
Не надо путать работу с развлечением!
— Ты как хочешь, — глаза долговязого нехорошо
блеснули, и он выхватил из-под куртки револьвер, — ты можешь хоть
удавиться, а я ее оприходую!
Жить надо весело! Или мы с тобой из-за этой телки друг друга
поубиваем?
— Нет, — хмуро бросил Мурат и отступил в
сторону. — Делай что хочешь, только быстро. Нас ждут.
Лере казалось, что она уже умерла. Ее нет, если эти двое вот
так спокойно говорят о ней, как о неодушевленном предмете. Или как о мертвой. В
сущности, она действительно уже мертва, вопрос только в том, как долго
продлится агония и насколько мучительной она будет. Лучше бы уж все закончилось
быстрее!
