— Раз уж вы оба будете заняты, — произнес Сет, поправляя розовый чепчик на голове малышки, — я посижу с ребенком.
Девочка наклонила голову, с любопытством изучая Сета.
— Думаю, это хорошая идея, — согласилась Маделин.
— Значит, ты не станешь заставлять меня держать ее на руках во время произнесения речи, чтобы все увидели мою доброту? — Ти хитро прищурился.
— Ты и так добр, — произнес Сет и отправился прочь.
Маделин повернулась к Ти, поправила его голубой галстук и пригладила пальцами лацканы темно-синего пиджака.
— Сегодня никаких детей, — промолвила она.
— Ух ты! Ты собираешься выпустить меня к горожанам без поддержки?
— Она тебе не нужна, — Маделин приблизилась к нему. — Ты самый умный, самый ответственный из знакомых мне мужчин и выглядишь потрясающе.
Сказав это, она поцеловала его. Маделин почувствовала, как Ти резко вздохнул, а потом услышала звук падающего на землю портфеля. Девушка ощутила, как он обнимает ее, и принялась целовать его откровеннее. Когда она отступила назад и улыбнулась, то увидела выражение желания на лице Ти.
— Ты не совершенный, а просто хороший человек, — проговорила она. — Я настолько в этом уверена, что даже не буду настаивать на том, чтобы ты зачитывал написанную мной речь. Я хочу, чтобы ты говорил сердцем.
— Ты не пойдешь со мной? — спросил он хриплым голосом.
Маделин колебалась. Ей хотелось схватить Ти за руку, отвести домой и обольстить. Но сейчас самое главное — показать ему, что он справится с мероприятием один.
— Нет. Ты должен понять сам, что эти люди любят тебя, — она посмотрела Ти в глаза. — Я уверена, что в глубине души они испытывают к тебе симпатию. Просто будь собой!
Маделин направилась прочь, а Ти остался стоять с открытым от удивления ртом. Ему стало казаться, что после поцелуя он будет не в состоянии думать о чем-либо, кроме как о занятии любовью с Маделин. Но она бросила ему вызов и решила испытать его силы! Нельзя подводить ее.
Сет с Сабриной на руках и Маделин пошли в сторону дома, где собирались воспитательницы, дедушки, бабушки детей, посещающих детский сад, а также обычные зеваки Портера. Ти направился к заднему крыльцу в одиночестве. Директор детского сада, невысокая женщина с короткой стрижкой и большими голубыми глазами, открыла перед ним дверь и поздоровалась.
— Доброе утро, — ответил он. — У нас все готово?
— Да, уже почти десять часов. Мне кажется, вам лучше сказать несколько слов собравшимся, а потом вручить мне футбольный мяч, символизирующий спортивное оборудование, которое доставят в понедельник. Я поблагодарю вас, и мы вдвоем отрежем кусок от торта, стоящего на столе на парадном крыльце. Затем помощники угостят тортом присутствующих.
Ти кивнул, но внутри у него все сжалось. Одно дело — пользоваться общественным лифтом и здороваться с несколькими работниками, совсем другое — стоять напротив детей, супружеских пар, родителей сотрудников его компании и делать пожертвование, покупая расположение горожан перед приездом репортера. Но, произнеся речь, написанную Маделин, и вручив директору детского сада мяч, Ти вновь обрел присутствие духа. Директор, переполненная эмоциями, обняла его. Ти поначалу растерялся, но потом также обнял ее, довольный тем, что помог своему городу.
Толпа принялась аплодировать, и впервые в жизни Ти почувствовал единение с множеством едва знакомых людей.
Маделин была права. Если он изменится, работники не подведут его. В то же мгновение Ти решил, что кое в чем она ошибалась. Пусть он не любит Маделин, но очень нуждается в ней. Она придавала ему сил, и он был благодарен ей за это. Это оказалась не любовь, а нечто большее, чего он не испытывал к женщине никогда.
Маделин не удивилась, когда по дороге к лимузину Ти схватил ее за руку.
— Мы сделали это, — произнес он.
— Да, — ответила она, держа одной рукой Сабрину, и улыбнулась. — Я говорила тебе, что в глубине души эти люди любят тебя. Нам просто нужно было предоставить им возможность показать это.
Сабрина взвизгнула и хлопнула ладошкой по лицу Маделин, будто пытаясь что-то сказать. Поймав малышку за руку, Маделин увидела, что выражение лица Ти, бывшее озадаченным, внезапно прояснилось, словно он пришел к некоему выводу.
— Ты знаешь, что она пытается нам сказать? — спросил он, а Маделин покачала головой. — Что нам не следует так уж задирать нос. Ведь это Сабрина привела нас к успеху. Если бы мне не понадобилась помощь в уходе за ней, ты не стала бы жить со мной и не заставила бы сделать и половины совершённого.
— Ну, значит, она дальновидный человек, — Маделин рассмеялась и покачала головой. — Судьба работает на нас сверхурочно.
Глаза Ти светились от радости и желания.
— Да, судьба много сделала для нас в последнее время.
Сердце Маделин забилось чаще. Каким-то образом их разговор перешел от бизнеса к обсуждению личных отношений. Девушка была готова к этому и знала, что одобрение горожан поможет ему изменить себя еще больше. Она хотела, чтобы Ти думал о ней, когда поймет, что произошедшие в нем перемены принесли пользу.
Поднявшись на цыпочки, Маделин поцеловала его в щеку.
— Я думаю, это лучше обсудить наедине, — предложила она.
— Ты права, — его глаза горели.
Всю дорогу до дома они молчали, но страсть между ними не угасала. Маделин заставила себя прагматично взглянуть на то, что может произойти. Ти, вероятно, захочет пойти на очередные уступки. Но ведь он не из тех, кто может полюбить женщину после двух недель знакомства!
И все равно она верила, что однажды Ти полюбит ее. Она не станет давить на него. За эти три недели он научился заботиться о Саб-рине, изменил отношение к работникам, выступил перед горожанами с проникновенной речью, а сейчас чуть не признался в том, что испытывает к Маделин симпатию.
Подъехав к дому, Маделин вышла из автомобиля, взяла на руки спящую Сабрину и понесла ее в дом.
Вернувшись в кухню, Маделин увидела Ти, — он уже вошел через черный ход. Она молча подошла к нему. Схватив Маделин за талию, Ти прижал ее к себе и страстно поцеловал. Ими обоими овладело желание. Оба принялись расстегивать друг на друге одежду. Их поцелуй становился пламеннее. Наконец Маделин почувствовала пальцы Ти на своей груди и сама коснулась руками темных завитков волос на его груди. Ею овладело настолько сильное вожделение, что она не могла сдвинуться с места. От прикосновений Ти она чуть не упала в обморок.
Проклятье! Ведь она решила, что не станет давить на него, вынуждать признаться в любви! И все же ей захотелось услышать слова признания.
— Ти… — она оттолкнулась от него и увидела его жгучий взгляд.
— Что?
— Ты любишь меня? — спросила она, вздохнув.
— Только не говори мне после того, как раздразнила меня, что передумала!
