Сегодня с утра темноволосая девушка уже
отыграла несколько часов, повторяя выученное ранее, поэтому сейчас хотела
просто посмотреть легкий фильм или поболтать с живущими за рубежом друзьями по
скайпу. А начать учить новое произведение Марта планировала завтра - скрипичная
партитура терпеливо дожидалась ее в ящике стола.
Обычная память у девушки была не очень хорошей,
зато ноты она обычно запоминала влет, потому что каждая из них для девушки была
особенной, несущей свою определенную эмоцию и мироощущение, и именно на волне
этих эмоций Марта умудрялась учить текст наизусть. А если произведение сильно
ей нравилось, то скорость запоминания магическим образом увеличивалась. Правда,
бывало и так, что если девушка не могла прочувствовать произведение и всей
палитры его чувств, то и с большим трудом запоминала его.
Музыка была частью Марты с раннего детства, и
уже, кажется, неотъемлемой частью. По крайней мере, без нее она себя не
представляла. Девушка до сих пор помнила, как в раннем детстве впервые случайно
услышала звучание скрипки. Произошло это тогда, когда маленькая Марта со своей
мамой пришли в гости к ее подруге, которая приходилась девочке крестной. Ирина
Ивановна - так звали эту женщину - была профессиональной скрипачкой и, вняв
просьбам гостей, согласилась сыграть им одно из произведений бессмертного
Паганини. Марта, которой тогда на музыку было совершенно фиолетово, если это,
конечно, была не музыка из любимых мультиков, с ногами залезла в кресло и
круглыми глазами уставилась на Ирину, взявшую в изящные руки какую-то странную
деревянную штуковину и тонкую палочку. Женщина взмахнула смычком, прижав
скрипку к плечу, и уже вскоре в глазах у маленькой Марты стояли слезы, которые
она усердно скрывала ото всех, прижавшись к пахнущей кожей спинке кресла щекой.
Она не знала, почему плачет и до сих пор не могла понять, что заставило ее,
четырёхлетнего ребенка, лить слезы из-за скрипичной игры. Нет, ей не было плохо
или страшно, не хотелось залезть на ручки к маме или начать рыдать навзрыд.
Марта просто чувствовала, как по ручкам и ножкам бегут мурашки, и непонятные
щекотные ленточки-волны поднимаются из груди к голове, заставляя слезы
собираться в уголках глазок.
Зимнее самозабвенное исполнение крестной
"Каприза N 24" Паганини стало самым ярким дошкольным воспоминанием
Марты. Она до сих пор видела внутренним взором силуэт Ирины, державшей в руках
скрипку и стоявшей на фоне не зашторенного окна, за которым падали белые
крупные хлопья снега и густыми фиолетовыми мазками сам себя рисовал не
по-декабрьски теплый вечер. В тот вечер Марта влюбилась в музыку.
Кстати, именно Ирина Ивановна первой заметила
любовь крестницы к загадочному миру звуков, и она же первой поняла, что слух у
Марты отличный, который просто необходимо развивать. К тому же голос у девочки
был выразительным и чистым, да и чувство ритма ей оказалось не чуждым. Мама
Марты часто потом говорила, что музыкальный талант - это единственное хорошее,
что смог подарит ей ее мерзкий отец, довольно известный в узких кругах пианист.
Когда Марте стукнуло пять лет, по совету Ирины
Ивановны девочку отвели в одну из лучших музыкальных школ в городе, где
крестная, кстати говоря, преподавала. Поскольку Ирина Ивановна заведовала
скрипичным отделением, то и Марту было решено обучать игре на этом инструменте.
Она и не сопротивлялась - скрипка завораживала девочку, и те, кто умел играть
на ней, например, крестная, казались ей настоящими волшебниками, способными
сотворить чудо из какой-то деревяшки и палочки. Смычок казался ей волшебной
палочкой, и она безумно хотела заполучить ее, чтобы тоже уметь так колдовать.
Почему-то тогда, в далеком детстве, Марта
думала, что все дело в смычке - именно он и "поет" такие
завораживающие песни, рождает необыкновенные мелодии, потому что его щекочут
тонкие натянутые штуковины на корпусе. Естественно, уже в музыкалке она поняла,
что звук, тембр его звучания и сила зависят не только от смычка, а от многих
других факторов. Например, от того, из какого материала изготовлена скрипка, и
какой лак при этом был использован, хорошо ли подобран подбородник. Ну и
конечно почти все зависит от мастерства самого музыканта. Профессионал способен
сыграть отлично даже на плохом инструменте, а недоучка, даже если ему в руки
дать самую лучшую скрипку мира, не сможет выжать из нее ничего, кроме пары
бездушных звуков.
После того, как Марта в четырнадцать лет закончила
9 классов, она, сдав все необходимые экзамены, поступила в музыкальное училище,
где проучилась четыре года и блестяще сдала все выпускные экзамены. А в прошлом
году Марта начала обучение и в городской консерватории имени Прокофьева на
оркестровом факультете.
На скрипке девушка играла превосходно, зачастую
заставляя людей, особенно не знакомых с миром классической музыки или знакомых
плохо, восхищаться техникой ее игры и ловкостью пальцев. Почему-то люди чаще
всего обращали внимание не на извлекаемую из инструмента музыку, рассыпающуюся
на молекулы в воздухе или начинающую в нем же сверкать невидимыми
каплями-звуками, они обращали внимание, прежде всего, на то, как бегают по
струнам пальцы левой руки, а пальцы правой с такой же грациозной ловкостью, где
нет места небрежности, сжимают пархающий смычок.
Исполнение на скрипке зачастую кажется людям
чем-то легким и удивительным, но, наверное, мало кто знает - для того, чтобы
научиться хотя бы средне - не на уровне мастеров, а на уровне любителей -
играть, нужно с самого детства прикладывать множество усилий. Постоянное
заучивание нот - скрипач, как и другие музыканты, не имеет права не
развиваться. Тысячи часов тренировок (и это не преуменьшение, ведь даже у
любителей, обремененных всего лишь парой часов занятий на скрипке в неделю,
этих тысяч окажется около двух и больше - так сказала Марте однажды еще в
музыкальной школе крестная). Да элементарное удерживание инструмента на левом
плече, под подбородком, кому-то может показаться не слишком легкой и приятной
задачей!
То, на что чаще всего обращали внимание
знакомые Марты - быстрота движений, ловкость и гибкость пальцев зависели от
постановки рук. Правильная их постановка была и остается всего лишь фундаментом
игры на скрипке. Это основа игры на любом музыкальном инструменте, будь то
виолончель, пианино, аккордеон или барабаны.
То, что посторонние считали в музыке самым
трудным, оказывалось наилегчайшим. И мало кто задумывался над тем, что
действительно было трудным в этом нелёгком творческом деле - игре на
музыкальном инструменте.
Марта удобно устроилась перед ноутбуком и, как
и хотела, пару часов провисела в Интернете. Одновременно она смотрела
романтическую комедию и переписывалась с многочисленными знакомыми и друзьями,
которыми умудрилась обзавестись в большом количестве. Почти все они являлись
людьми творческими, яркими, не без разноцветных фейерверков в головах, зато
интересными и совсем нескучными. Правда, подавляющее большинство из них
близкими Марте не были, но общение с ними время от времени поднимало девушке
настроение или вдохновляло - например, как сейчас, во время переписки с
молодым, но уже чертовски талантливым и подающим большие надежды пианистом,
проживающим в Лондоне. Русским Феликс был наполовину, по матери, которая как раз
родилась в городе, где жили Марта и ее родные, с детства свободно говорил на
двух языках и даже пару раз бывал в России - правда, в детстве.
