Сэм медленно покачал головой. Он до сих пор не мог прийти в себя от того, что перед смертью сообщила Анита. Оказалось, все гораздо ужаснее, чем он даже мог подумать.
— Зачем ей было пить эти таблетки? Откуда она узнала, что мы приедем?
— Может, ее предупредил доктор Коллинз. Или Мэри Лиддел. Или она боялась, что Мэри не оставит ее в покое.
Нэнси пристально смотрела на него.
— Что она тебе сказала? Ради Бога, я должна знать!
Сэм собрался с духом и произнес:
— Моя мать страдала бесплодием. Поэтому мне, Синди и моим детям будет вечно грозить опасность из-за генов.
Он сглотнул.
— Из-за генов? — переспросила Нэнси.
— Харлан, похоже, выводил в клинике детей с помощью искусственного осеменения. Чтобы несчастные матери ничего не подозревали, он промывал им мозги, зомбировал их.
— Донован, ты хочешь сказать…
— С его смертью программа не закончилась.
Нэнси ничего не понимала.
— Он заморозил свою сперму. Его преемник продолжал плодить детей искусственными методами и по-прежнему проводил селекцию.
— Но ведь у нашего ребенка, — прошептала Нэнси, — были ямочки на щеке. И родинка. Значит…
— Ничего это не значит. Вначале я решил, раз моя мать участвовала в проекте 92А…
— Но ты вспомнил про ямочки. Это фамильная черта Донованов.
— Точно. Значит, мой настоящий отец Билл Донован, а не какой-то Харлан. А я настоящий отец нашего ребенка.
Тогда какое отношение имеет этот чертов проект к нему и к их ребенку? Опять все упирается в Маргарет. Если она и впрямь была бесплодна… Сэм напряг память. Сколько он ни старался, он никак не мог вспомнить фотографии, на которых его мать была бы запечатлена беременной. Ведь позавчера вечером он просматривал семейный альбом. Там не было ни одной фотографии с беременной Маргарет или такой, на которой она держала бы новорожденных Сэма и Синди. Это ужасно!
— Анита сказала: твоя мать была та еше хитрюга!
— Что это значит? Что она поняла, чем занимается Харлан?
— Наверное. Вряд ли она хотела родить еще детей. Но, возможно, она прикинулась, что ей этого действительно хочется, чтобы разузнать, как все происходит.
— Но почему она ничего не рассказала твоему отцу?
— Она знала, что он попытается ее остановить.
Сэм огляделся. Надо обыскать фургон, пока не поздно. Вот-вот приедет «скорая». Встречаться с медиками не входило в его планы. Он принялся рыться в ящиках, а Нэнси раскрыла сумочку Аниты, валявшуюся на кровати.
Первой ему попалась на глаза фотография Кена Оскальски. На вид ему было лет пять. Оба они, Кен и Анита, стояли и улыбались в камеру. Впрочем, улыбка Кена уже тогда выглядела неестественной.
Сэм продолжал поиски. Он наткнулся на банковскую книжку, перетянутую резинкой. Сверху на книжке лежала еще одна фотография. Он осторожно вытащил ее и взглянул. Карточка едва не выпала у него из пальцев. На фотографии снова был снят Кен, ему было примерно столько же, сколько на предыдущем фото, но сидел он на коленях у какого-то мужчины. Тот обнимал его, как обнимает отец сына. Сэм узнал мужчину. С фотографии ему улыбался доктор Харлан Нельсон.
— Сэм! — позвала его Нэнси и вытащила из-под кровати еще одну маску, третью маску с ее картины. — Она тоже была там.
Итак, они нашли трех чудовищ. Теперь они знали, кто такие тени в масках. Доктор Коллинз, Мэри Лиддел и Анита Оскальски. Двое из них мертвы.
Но Сэм не мог вздохнуть с облегчением. Он чувствовал себя ужасно. Протянув Нэнси фото, он открыл банковскую книжку и невольно присвистнул.
— У Аниты денег куры не клюют! — Теперь он знал, как достались ей эти деньги. — Гляди! — Он отдал Нэнси чековую книжку.
Она с удивлением воззрилась на сумму.
— Здесь почти полмиллиона! Как же она жила в лачуге, имея такие-то деньги?
Вопрос был риторический. Сэм не мог дать на него ответа, да и все равно не успел бы. Вдалеке послышался рев сирены.
В спешке засунув книжку и фотокарточку в карман, он подтолкнул Нэнси к выходу.
— Смотри. — Она протянула ему связку ключей. — Если Анита по-прежнему работает… работала в институте, здесь, наверное, есть и ключ оттуда.
— Даже и не думай! — произнес он.
— Ты знаешь, отговаривать меня бесполезно. Я поеду с тобой. Эти люди из клиники давали мне наркотики, они сделали так, что я едва не сошла с ума, они лишили меня памяти, а в довершение всего украли у меня ребенка. Я даже не успела потрогать нашу малышку!.. — Ее голос задрожал. — Мне плевать, к чему все это приведет, но я должна присутствовать при развязке! Проект начался в Лестеровском институте, и там же наверняка сейчас Мэри Лиддел.
Сэм знал: спорить бесполезно.
— По пути придется кое-куда заехать.
Перед тем как закрыть дверь, Сэм в последний раз взглянул на Аниту. Теперь они с доктором Нельсоном снова вместе, подумал он. Поджариваются у черта на сковородке.
Глава 16
Сэм проехал мимо дома Джека Крампа. Как он и ожидал, машины шефа полиции не было видно. Остановившись дальше по улице, он выключил мотор и обернулся к Нэнси.
— Донован? — В ее голосе звучала тревога. — Ты что, собираешься меня здесь бросить?
Их взгляды встретились. Он собирался попросить Крампа упрятать ее в кутузку. Так хоть он сможет за нее не беспокоиться. Но Крамп, скорее всего, засадил бы их обоих. И оснований у него предостаточно: они сбежали с места убийства и даже не предупредили полицию. Теперь уже наверняка стало известно о смерти доктора Коллинза.
Поэтому-то Сэм боялся приближаться к полицейскому участку. Он отлично знал Крампа и понимал: если тот не выписал ордер на его арест несколько часов назад, то теперь-то уж точно его арестует.
— Мэри Лиддел болтается без присмотра, — объяснил Сэм. — Было бы безумием ехать в институт, не позаботившись о резерве. Я сообщу обо всем Вилме, а она позвонит мужу, когда мы уедем.
— Наша девочка жива, — сказала Нэнси. — В клинике наверняка есть какой-то архив, какая-то запись в компьютере. Там указано, куда ее дели. Мне подсказывает сердце.
Сэм удивленно взглянул на нее: у Нэнси сияли глаза. Он не стал спорить.
— Джек только что уехал. — Вилма не скрывала своего удивления. — Он места себе не находит, разыскивает вас.
— Еще бы, — согласился Сэм. — С Нэнси вы уже знакомы.
Вилма кивнула и с улыбкой протянула ей руку.
— Мы встречались год назад.
— Я помню, — сказала Нэнси.
Вилма провела их в гостиную.
— Может, выпьете чего-нибудь?
