Обозленные мунтвиговцы не сразу сообразили, что прибыла не огромная армия, но, как только командиры поняли, что снова лишь небольшое войско, пара отрядов попробовали вяло догнать отважных героев у самого города и порубить хотя бы последних, но со стен, прикрывая отступление, дали такой дружный залп, что первой тучи стрел хватило, чтобы треть сразу свалились с седел. Многие пали лицом на гриву, а раненые кони не слушались поводьев, вздымались на дыбы и били соседей копытами.
После отступления снова все поле покрылось трупами, и вскоре от мунтвиговцев явились с белыми флагами перемирия и принялись забирать убитых и раненых.
По эту сторону ворот суматоха еще не затихла, спешенные рыцари, отвечая на вопросы местных и лордов Варт Генца, направились ко мне.
Один остановил их властным жестом и, подойдя ближе, преклонил колено.
Забрало на посеченном шлеме уже поднято, на меня взглянули серьезные глаза Геллермина.
— Ваше высочество…
— Ох, — сказал я с нескрываемым изумлением, — вы как нельзя кстати, дорогой друг. Но как вы здесь оказались так скоро?
Он поднялся по движению моих пальцев, на меня взглянули его блестящие боевым задором глаза, — теперь уже не интендант Савуази, а снова наконец-то на коне и в бою.
— Простите, ваше высочество.
Я обнял за плечи и сказал с тревогой:
— А где сэр Клемент?
Он ответил поспешно:
— Все в порядке, мы просто его чуть обогнали. Вы же сказали, чтобы я собирал всех, кого смогу, и выступал в Бриттию? Охотников набралось больше, чем я ожидал. А так как мы без обоза, то армию Клемента догнали, одну ночевку провели в их лагере, они с нами поделились сухим пайком, и мы снова вперед.
— Прибыли очень даже вовремя, — сказал я с чувством.
— Спасибо, ваше высочество!
— Боюсь, — сказал я, — сэр Клемент не поспел бы вовремя. Очень уж оверлорд Гайгер, это полководец Мунтвига, старается нас выковырять из-за этих стен…
— Вас все равно не сумеет, — заверил он с жаром.
— Пусть ваши люди занимают оборону, — предупредил я. — Гайгер, как только поймет, что преимущество в силе все еще у него, снова попробует взять город приступом. Надеюсь, отобьемся.
— Нам нужно продержаться до подхода Клемента? — спросил он. — Это нетрудно. Мы его обогнали всего на сутки.
Горожане спешно с помощью местных воинов снова укрепляют насыпь, вбивают острые колья, что остановят коней, над воротами расширили и укрепили навес, откуда лучники будут поражать наступающих, а также сложили запас тяжелых камней.
Я собрал у ворот военачальников, где верховные лорды Варт Генца познакомились с Лихтенштейнами и Геллермином, обсудили варианты обороны, я еще раз заверил всех, что как вот подошло это малое, но весомое подкрепление, так вскоре прибудет и настоящая армия под руководством герцога Фицджеральда.
Юный Гордон, самый младший из Лихтенштейнов, вскрикнул в восторге:
— Как здорово!.. И погоним их обратно?
Братья лишь усмехнулись детской непосредственности, но Зигмунд отвесил ему подзатыльник.
— Сперва нужно выиграть войну, — сказал он сурово. — А она состоит из множества битв, сражений и боев.
— А также осад и штурмов, — добавил старший после него брат Кристиан.
Хродульф прогудел властно:
— Мы поступили несколько опрометчиво, углубившись так далеко в земли соседнего королевства и оторвавшись от своих сил… но, надеюсь, теперь наше положение укрепится.
— Сейчас уже вечер, — сказал я, — ночного штурма ждать не следует… видимо. Во всяком случае, в ночном бою у нас преимуществ больше. Оверлорд это понимает.
Хродульф спросил мрачно:
— Отдых?
— Всем, — согласился я, — кроме вашей дружины. Раз она не принимала участия в вылазке, то пусть займет оборону по всему периметру стены.
Он нахмурился, а Хенгест обронил добродушно:
— Его высочество сказал верно, ночного приступа не будет, так что ты ничего не потеряешь. И драться не придется!
Он захохотал, Леофриг загрохотал еще громче, словно телегу с камнями везет бегом с горы, даже Меревальд скупо улыбнулся, а Хродульф поморщился, но кивнул и удалился.
Я взял Геллермина под руку и отвел в сторону.
— Как настроение в Савуази? Что говорят о предстоящей войне?
Он взглянул на меня в некотором удивлении.
— Ваше высочество, в Турнедо вас рассматривают как законного наследника Гиллеберда, настолько вы похожи во всех делах. Только вы помоложе и удачливее. Так что все уверены в ваших победах!
— Да? — спросил я с сомнением. — Их бы веру Да Богу в уши… А как вам перемена роли? Не лучше ли было на спокойной должности всетурнедского интенданта?
Он неожиданно смутился, так мне показалось, потом сказал странным голосом, но улыбаясь во весь рот:
— Зато наконец-то повидаю мир.
Я поинтересовался с недоумением:
— Дорогой друг, я наслышан, вы частенько выбирались за пределы нашей Армландии. Участвовали в разных войнах, побывали в целом ряде королевств… И этого вам мало?
Он вздохнул сокрушенно и взглянул искоса.
— Увы… мало.
— Почему?
Он помялся, даже оглянулся по сторонам и ответил почти шепотом:
— Ваше высочество, я с ранней юности, когда был еще даже не оруженосцем, а пажом, мечтал об идеальной женщине, что станет моей женой!.. И когда повзрослел, мечта не ушла, представьте, разве что стала реальнее. Я стал рыцарем, много лет странствовал в поисках приключений, побывал в далеких землях, встречался с разными женщинами.
— И… как?
Он развел руками.
— Однажды почти нашел такую… Уже переговорил с нею, потом с ее родителями, готовились сыграть свадьбу, но я обнаружил, что она идеальна во всем, даже меня начала поучать, как себя вести, что делать, кому что сказать…
— Понятно, — сказал я. — А потом, неужто не встречались еще?
— Встречались, — ответил он с горестным вздохом. — Следующая была первой красавицей королевства, однако любила шутить как над всеми вокруг, так и надо мной, а шуточки у нее были острые… Потом одну отыскал прекрасную лицом и нравом, но она только гляделась в зеркало и требовала новых нарядов… Потом были еще и еще…
— Тогда у вас впереди большой выбор, — сказал я утешающе. — Мы пройдем Бриттию, Ирам, Пеклант, Сакрант… может, еще какие-то земли, вот уж насмотритесь!
— Надеюсь на это, — сказал он с чувством. — Должны же мои странствия когда-то увенчаться успехом?
— Отдыхайте, дорогой друг, — сказал я. — Пусть Господь присмотрит за вами и вашими людьми, что явились так вовремя.
