Выстрела не было.
Конечно, не было. Брат Шейна сообщил, что они думают, что это могли быть какие-то подростки, упражнявшиеся в стрельбе по высоким фонарным столбам.
Ей хотелось верить в это. Всем сердцем хотелось верить в это.
Рина как раз садилась в свою машину. Дэни окликнула ее.
– Ты уверена насчет фильма? У меня к тому же и сливочного мороженого хватит на двоих.
Рина улыбнулась, но отрицательно покачала головой.
– Мне жаль, что я получила это чертово повышение.
– Это здесь ни при чем. Правда. – Однако ее улыбка показалась Дэни не совсем искренней.
– Рина.
– Послушай, у меня сегодня свидание. Понимаешь? Вот и все.
Дэни пришлось довольствоваться этим объяснением. Она отправилась домой. Добравшись до своей двери, она долго смотрела на нее, не решаясь открыть. Потом открыла и отважно распахнула настежь, хотя и не торопилась зайти внутрь, а сначала заглянула с порога.
Безопасность – прежде всего.
Все было прекрасно, все вещи на своих местах. Никаких признаков пребывания здесь кого-либо в ее отсутствие. Она шагнула в квартиру, но не стала закрывать дверь на замок, обеспечивая себе путь к отступлению.
Но все выглядело как обычно. Дэни просмотрела почту, потом счет расходов по карте «Виза», прослушала звонок от дантиста, напомнившего, что через два дня нужно идти на чистку зубов.
Потом, Дэни переоделась в свою самую удобную домашнюю одежду – мужские семейные трусы на три размера больше, чем нужно, которые остались от бывшего ухажера, и рубашку.
И коль скоро она оказалась в спальне, то наложила на лицо зеленую косметическую маску с ароматом авокадо, который не очень-то сочетался с мороженым, но от маски кожа лица становилась свежей, как попка младенца, причем на достаточно долгое, чтобы поднять ее моральный дух, время.
Дэни напомнила себе, что это не праздник жалости к себе.
Ну, разве что неофициальный.
Она вставила диск в DVD-плейер и плюхнулась на диван с мороженым и большой деревянной ложкой. Для полного комфорта не хватало только большого пакета с попкорном, но Дэни забыла пополнить его запас после последнего праздника жалости к себе.
Еще не кончились начальные титры фильма, когда кто-то постучал и раздался скрип приоткрываемой двери.
Невероятно! Она забыла закрыть эту проклятую дверь. Вот тебе и «безопасность – прежде всего». С замирающим сердцем, она огляделась в поисках своей бейсбольной биты.
– Дэни?
О, слава Богу! Весь воздух покинул ее легкие, и она обмякла на диване. Человек, звавший ее, не был ночным убийцей. Или невидимым снайпером.
Но от этого не становился менее опасным – его звал Шейн.
Глава 14
Вжавшись в диван, Дэни обнаружила, что не может пошевелиться, как олень, попавший в свет автомобильных фар.
– Дэни?
– Ее здесь нет. – Она закрыла глаза. – Она покинула здание.
– Угу. – Шейн толкнул дверь. Дэни услышала, как щелкнул замок.
– Уходи.
– Только после того, как оставлю сообщение. Передай Дэни, что заходил Шейн.
– Шейн? Пилот? Этот… как там было написано в визитной карточке? Президент по организации работ?
Шейн вздохнул:
– Заметила, да?
– Трудно было не заметить золотое тиснение.
– Это работа Мэдди.
– Президент по организации работ, Шейн. Не простой пилот, далеко не пилот.
– Давай поговорим о другом. Какого черта ты не закрываешь дверь?
Совершенно раздавленная по нескольким причинам, Дэни сидела, не двигаясь с мороженым и ложкой в руках.
Во-первых, на ней немыслимая одежда.
Во-вторых, мороженое было почти наполовину съедено и высокое содержание сахара в организме пьянило ее.
Стоило ей услышать раздраженный голос Шейна, как все ее тело почему-то напряглось, словно по сигналу тревоги. Затвердели соски, затрепетал живот и уйма других частей тела.
Господи, прямо собака Павлова какая-то.
– Вообще-то полагается стучать.
– Я стучал.
– И ждать ответа! – Дэни посмотрела на него. Не смогла сдержаться.
Да. Вот он, Шейн во плоти. В форме пилота – в синих брюках и белой рубашке с закатанными рукавами с вышитым на груди логотипом «Скай-Хай эйр» и в защитных очках, которые он снял, обнаружив ее. Это означало, что его светло-карие, с золотистым отливом, проницательные глаза могли смотреть на нее прямо, без фильтров.
Прекрасно, так намного лучше.
За одним исключением. Со стоном Дэни распласталась на диване, стараясь исчезнуть.
Шейн хмуро посмотрел на нее. Чем она, черт возьми, занималась? Кроме того, что не отвечала на его звонки. Потом с дивана послышался голос:
– Зачем ты здесь?
– Хороший вопрос.
– Если не знаешь…
– О, я знаю, почему я здесь. А какого черта ты не отвечала на мои звонки?
– Ну…
– И какого черта не закрываешь дверь?
– Ты уже об этом спрашивал.
– И все еще жду осмысленного ответа.
– Хорошо, я немного отвлеклась.
Устав разговаривать со спинкой дивана, Шейн обошел его и встал перед ней. Ее лицо было зеленым, как у монстра. Волосы всклокочены на макушке, хотя он видел воткнутый в них очередной карандаш, который был призван удерживать их в пучке. Тело казалось бесформенным, так как было скрыто странной одеждой, более подходившей для двухсоткилограммового исполнителя рэпа. И потом, там присутствовало мороженое в коробке, размером не то чтобы с миску, но с приличный тазик.
Это говорило о серьезном подходе к потреблению мороженого.
– Трудные времена?
– Чрезвычайно. – Она злилась, и при зеленом цвете ее лица это выглядело необычайно комично. – Я… – она спрятала мороженое с деревянной ложкой за спину, будто он до этого не видел его, – занята.
– А!
На это Дэни выставила вперед подбородок, сделав вид, что ей плевать, как она выглядит. Хорошая тактика. Шейн и сам воспользовался бы ею, хотя сомневался, что у него получится хотя бы наполовину так же очаровательно, как у нее.
– Очень занята, – добавила Дэни.
Капля зеленого крема упала с кончика ее носа на рубашку.
– Очень, очень занята, – сказала она уже тише, пытаясь незаметно стереть зеленое пятно.
До чего же она очаровательна!
– Я вижу, – бесстрастно заметил Шейн, тогда как Дэни закатила глаза, поставила свое мороженое с ложкой и встала с дивана.
