Катерина, которая всегда была на редкость незлобива и
прощала мужчинам все что угодно, обиду на Филимонова все же затаила, потому что
он унес не только вещи, ценные в денежном выражении, но и все, что оставалось
от ее родителей и было дорого для нее исключительно как память…
* * *
– И шахматы… – проговорила Катя, не сводя глаз с нефритовой
фигурки, – это были папины шахматы, и он их унес…
– Ты уверена? – осведомилась Ирина. – Мало ли на
свете похожих шахматных фигурок? Может быть, это из другого набора, просто
похожего на твой?
Нет, – Катерина замотала головой, и на глазах у нее
выступили слезы. – Уж поверь мне, эта фигурка – именно из папиного
комплекта… это черный король, я им в детстве играла… мне ли его не помнить… а
этот мерзавец Филимонов утащил комплект, и теперь наверняка растерял половину…
– Подожди, – остановила ее Ирина, заметив, что Катя
собирается со вкусом разрыдаться, – не понимаю, что здесь может делать
твой Филимонов?
Она тут же прикусила язык, вспомнив, при каких
обстоятельствах нашла фигурку – возле машины покойного Цыплакова. Случайное
совпадение? Если рассказать Кате, она потребует подробностей, а Жанка просила
не говорить, к тому же они проболтают больше часа, а нужно все-таки довести
дело до конца с чемоданом.
– Ты забыла, что твоего мужа грозились убить? – бухнула
Ирина. – А ты тут сидишь, про любовника вспоминаешь!
Расчет был верным – у Кати тут же выдуло из головы все мысли
о вероломном Филимонове.
* * *
Вдоль длинной пыльной улицы вытянулась бесконечная вереница
грузовых машин, по преимуществу длинных фур и рефрижераторов. Подруги шли вдоль
глухого бетонного забора, в котором время от времени попадались железные ворота
для проезда машин и небольшие калитки для прохода людей.
– Вот это, кажется, тот склад, который нам нужен, –
проговорила Ирина, сверив номер на очередных воротах с запиской.
Рядом с воротами была стеклянная будка, в которой, как
декоративный сомик в аквариуме, дремал толстый усатый дядька в синей форме
охранника.
– Интересно, он спит на посту или только делает вид? –
проговорила Ирина, приглядываясь к охраннику.
Ответ на этот вопрос не заставил себя ждать. Впереди подруг
шла приземистая тетка в бесформенной куртке, с хозяйственной сумкой на плече.
Она свернула к проходной и поравнялась с усатым вахтером. Тот мгновенно
проснулся и строго произнес:
– Пропуск!
– Это же я, Степаныч! – отозвалась тетка, пытаясь
протиснуться через турникет. – Тут у меня пропуск, в сумке…
– Пропуск! – невозмутимо повторил охранник.
– Да ты что – не узнал меня, что ли? – огорчилась
женщина. – Это же я, Галина Петрова!
– Ничего не знаю! – уперся вахтер. – Предъявите
пропуск!
– Ну, черт с тобой! – Галина поставила сумку на землю,
расстегнула, вытащила из нее серый халат, какие-то пакеты, наконец нашла синюю
книжечку пропуска и сунула ее к окошку вахтера:
– На, подавись! Вот твой пропуск!
– Вот это другое дело, – охранник потеплел. –
Здрасьте, Галина Никитична! Как здоровье? Радикулит не мучает? Как сын – пишет?
– Пишет, – отмахнулась тетка и прошла через проходную.
– Да, – проговорила Катя, проводив ее взглядом, –
тяжелый случай! Мимо этого вахтера мышь не проскочит!
– Не знаю как мышь, – Ирина огляделась по
сторонам, – а мы с тобой все же попробуем пробраться!
Она отошла от проходной, пошла по улице вдоль глухой
складской стены. Увидев водителя, дремлющего в кабине грузовика, постучала в
стекло.
Шофер открыл глаза и выпалил:
– Семьсот за три часа, потом – двести за каждый час…
– Что? – не поняла Ирина.
– Как – что? – водитель протер глаза и уставился на
нее:
– Хозяйка, вам машина нужна? Перевезти что-то? Ну, так я
говорю: за первые три часа – семьсот, а потом – двести в час…
– А можно вас нанять на полчаса? – поинтересовалась
Ирина.
– Да что же за полчаса успеешь? – искренне удивился
водитель. – Даже если это рядом, одна погрузка больше часа займет!
– А нам грузить ничего не придется! – И Ирина в
нескольких словах объяснила водителю задачу.
Через несколько минут грузовик подъехал к проходной и
требовательно посигналил. Усатый охранник открыл глаза и выбрался из своей
стеклянной будочки.
– Ну что сигналишь, что ты сигналишь? – проговорил он,
вперевалку подходя к воротам. – Думаешь, я тебя не слышу? Не глухой пока
что… пропуск давай!
– Какой пропуск? – водитель высунулся из кабины и
раздраженно уставился на вахтера.
– Известно какой пропуск! Обыкновенный, с печатью!
– Сперва звонят, говорят – срочно машина нужна, товар
скоропортящийся, – водитель картинно сплюнул в пыль, – а потом,
видишь ли, пропуск какой-то требуют! Какой тебе еще пропуск? Нету у меня
никакого пропуска!
– А если нету, так нечего и дудеть! Отъезжай по-хорошему,
дорогу не загораживай!
– Ты, дед, лучше ворота отворяй, а то потом от начальства
своего схлопочешь! Тебе работа, что ли, надоела? Они мне так и сказали –
быстрее, говорят, приезжай, потому как товар скоропортящийся! Если, говорят,
протянуть, так протухнет!
– Кто это тебе сказал? – подозрительным тоном
осведомился вахтер. – Ты фамилию-то спросил?
– А на фига мне его фамилия? – набычился шофер. –
Мне не фамилия нужна, а деньги! Ты тут пропуск от меня требуешь, а я время
теряю!
Кто мне простой оплатит – Пушкин? Или, может, ты оплатишь?
Кончай, дед, выпендриваться, отворяй свои ворота!
– Как это – ворота без пропуска отворять? – вахтер
побагровел. – Ты этого от меня не дождешься! Я порядок знаю, не первый год
на охране объекта работаю! А ну проваливай к чертовой матери, освобождай проезд
срочно!
Убедившись, что дискуссия между вахтером и водителем
приобрела серьезный размах, Ирина, подхватив Катю под локоть, проскользнула в
стеклянную будку проходной. Между ними и территорией склада оставалось
последнее препятствие – металлическая вертушка турникета.
Сама Ирина без видимых затруднений перебралась через
турникет, но Катя застряла. Громко пыхтя и отдуваясь, она пыталась перелезть на
другую сторону, но это ей никак не удавалось. Тогда она согнулась в три
погибели и попробовала подлезть под вертушку снизу. Это явно была неудачная
идея: голова и плечи пролезли, но самая широкая часть тела осталась снаружи.
– Ой! – вскрикнула Катя, осознав, что не может
сдвинуться ни назад, ни вперед. – Ой! Я, кажется, застряла!
