— А где ваш Полифем? — полюбопытствовала я.
— Кто? — не понял Юрий Петрович.
— Тот верзила, что мой угол обычно разглядывает.
— А… дела у него. Его Колей зовут.
— Да я помню, просто он на циклопа похож. Жил такой
циклоп, звали его Полифем. — О циклопах Юрий Петрович раньше не слышал и
потому нахмурился, а я пояснила:
— Древние греки считали, что есть такие существа с
одним глазом во лбу. Огромные людоеды.
— Коля не людоед, — совершенно серьезно сказал он
и задумался, вроде как сам в своих словах усомнился. Я только головой покачала.
— Коньяка у меня нет. Могу предложить чай или кофе.
Здоровяк приткнулся в коридоре, а мы с дядей Юрой прошли в
комнату. Я выглянула в коридор и позвала:
— Вы проходите, не стесняйтесь.
Парень улыбнулся и сказал:
— Спасибо, я здесь.
Юрий Петрович от угощения отказался и сразу же перешел к
делу.
— Расскажи, дочка, что вчера случилось.
Я рассказала с максимальными подробностями.
— Может, ты у меня поживешь? — вдруг предложил он.
— Нет, к чему это? У меня есть своя квартира.
— Беспокоюсь я очень.
— Честно говоря, и я беспокоюсь. Юрий Петрович, а с
вашим делом это никак не связано?
Он вздохнул.
— И я о том думаю. Если человек кого ограбить хочет или
еще что… ты понимаешь… не станет он нож в спину втыкать. Ну, кулаком ударить,
это понятно, а чтоб вот так…
— Я того же мнения, и не я одна… Вы это как-то
прекратить можете? — спросился решительно. Он нахмурился и сказал,
вздохнув:
— Как, дочка, коли ты мне помочь не хочешь?
— Это вы на предмет опознания? Прежде всего, я с трудом
представляю, как это может быть в реальности.
— Я… — начал дядя Юра, и мне пришлось его перебить:
— А самое главное — вмешиваться в ваши дела я
совершенно не желаю. Я уже имела глупость влезть в них и теперь за это
расплачиваюсь. Простите, если я вас обижу, но не могли бы вы оставить меня в
покое?
— Я понимаю, — кивнул он, — и не обижаюсь.
Все правильно ты говоришь. Только ты тоже понять должна: ты мне человек не
чужой, я после твоего звонка места себе найти не мог, даже сердце прихватило…
как же я тебя в беде оставлю, дочка? Ты не сердись на старика, умные люди
говорят: нет такой беды, с которой справиться нельзя. И мы справимся… Ты
поосторожней, по ночам-то из дома не выходи, да и днем лучше с кем-то. Замочек
у тебя на двери плохонький, я вот Сашу привез, он дверью-то займется. А ты бы и
вправду могла у меня чуток пожить. Спокойно, и мне, старику, радость.
Я только что не заплакала от умиления, но обижать его
все-таки не стоило. Было заметно, что человек действительно переживает, а
потому я просто головой покачала, мол, нет, и все дела.
— Ты погоди отказываться, — не унимался он. —
Поедем ко мне, вдруг тебе понравится. Дом у меня большой, мешать я тебе не
буду, не захочешь, так и не увидимся.
— Юрий Петрович, — слегка растерялась я, —
что вы такое говорите?
— Не сердись, я ведь от всей души, и мне намного
спокойнее будет, что ты рядом и в безопасности. А куда соберешься, я с тобой
ребятишек отправлю. Вот хоть Сашу.
— Вы ведь это не серьезно? — спросила я.
— Очень даже серьезно.
— Но не могу же я у вас всю жизнь прожить!
— А почему нет? Живи на здоровье, я только рад буду.
Дом большой, а я один. Если честно, и не нужен мне он, живу я в одной комнате.
Может, ты опять замуж выйдешь, ты ведь красавица, а там ребятишки пойдут, ну и
я рядом с вами, вроде деда. Мне ведь много не надо, так, словечком
перемолвиться…
У него был явный приступ белой горячки. Я сидела и ресницами
моргала, не желая верить, что все это он говорит серьезно.
— У тебя отпуск когда кончается? — спросил он.
— Отпуск у меня большой, еще наотдыхаюсь.
— Тогда, может, к морю съездишь?
— Была я на море.
— А ты в другое место. Мир большой. Вот люди сейчас в
Турции отдыхают, ты в Турции была?
— Нет. И не хочу. Не о том мы говорим, дядя Юра, —
назвала я его так вроде бы в шутку, с языка сорвалось, а вышло вполне душевно.
Он улыбнулся.
— Давай-ка собирайся ко мне в гости, не хочешь надолго,
так хоть на полчаса. Поговорим о том о сем, глядишь, и придет умная мысль в
голову, как нам от бед избавиться.
* * *
Жил дядя Юра в том же районе, что и я, правда, от моей улицы
довольно далеко. Место было красивое. Река, в давние времена судоходная,
извивалась здесь тонким ручейком, петляла, скрытая тенистыми деревьями. Дома
утопали в кустах сирени и акации. Никаких тебе многоэтажек и дворов-колодцев,
одним словом — рай.
Преобладала здесь частная застройка. Встречались дома ничем
не примечательные, но были и настоящие дворцы.
Дом Юрия Петровича выглядел совершенно особенным.
Двухэтажный, деревянный и весь резной. Две башенки, стрельчатые окна, огромная
веранда и крыльцо как в русском тереме. Декорация к сказочному фильму.
Впечатление слегка портил гараж в полуподвале с двойными воротами. Забор и
калитка под стать дому — резные, добротные. Я только головой показала:
— Неужели вы сами?
— Нет, дочка, куда мне. Не дал Бог такого таланта.
Художника одного дом. Художник по осени за границу уехал, в пожизненную
командировку, а я вот купил. Нравится?
— Красиво, — кивнула я.
— Hy вот видишь, — обрадовался дядя Юра, и мы
вошли в дом. Здоровяк Саша остался в машине.
Надо полагать, дом Юрий Петрович купил вместе с мебелью. Все
здесь было дорого и подобрано с большим вкусом. Сам хозяин выглядел среди этого
великолепия как-то невзрачно.
— Вот здесь я и живу, — указал он на одну из
комнат. — А в остальных мыши бегают.
— Правда мыши? — удивилась я.
